У синтетиков все показатели были в норме. Андроиды скучали, надёжно закреплённые ремнями безопасности в своих нишах.

Потерпите ребята, скоро у вас будет море работы.

«Магеллан» наклонился и стал падать по касательной на планету. Мне казалось, что мы летим слишком быстро и даже ускоряемся. На самом же деле, наша скорость постоянно снижалась, об этом говорили цифры в углу экрана.

Появилась сила тяжести. Сердце в груди ухнуло, тело придавило своим весом, а в глазах слегка потемнело. Корабль вздрогнул и стал мелко трястись.

При входе в плотные слои атмосферы за прозрачной бронёй кабины вспыхнули огненные лепестки. Перед «Магелланом» возникла ударная волна, которая разогрела газы снаружи до температуры горения.

Вскоре языки пламени погасли. Вибрация корпуса практически исчезла. Мы продолжали снижаться, окружённые мутной непроглядной пеленой. Она постепенно светлела, разгоралась всё ярче, пока не превратилась в невыносимое сияние.

Я поспешил подкорректировать светофильтры, не дожидаясь приказа капитана.

Чжоу уверенно вёл космолёт внутри сверкающих облаков. Интересно, как пилот-спец ориентировался в условиях полного отсутствия видимости? Если спросить, наверняка ответит: «по приборам». Единственный понятный мне прибор свидетельствовал о том, что пилот продолжает плавно опускать корабль к земле, но как Яну удавалось это делать, альтиметр не объяснял.

Слепящий туман неожиданно исчез. «Магеллан» вынырнул из облачного покрова, оказавшись на отметке в два километра от местного уровня моря. Кабина была расположена в нижней полусфере корпуса и наклонена вниз, мы словно зависли над чужой планетой, с удивлением разглядывая её поверхность.

Конечно же, зонды-разведчики заранее снабдили нас снимками и трёхмерными картами Тихеи-1. Антрацитовые пустыни, редкие нити красных рек и багровое море. Мы знали, что увидим внизу. Тем не менее, ощущения от первого зрительного контакта с новым миром, были непередаваемыми.

Кроме того, согласно указаниям капитана, Ян выбрал крайне интересную точку для знакомства с планетой.

«Магеллан» двигался над кромкой иссиня-чёрной чаши невероятных размеров. Это был кратер диаметром в пять сотен километров. Его стенки накладывались друг на друга слоями и подозрительно знакомыми изгибами уходили вниз, к сетчатому пузырю в самом центре этого объекта.

– Кайн, увеличь изображение.

Я выполнил приказ Робертса без уточнений, прекрасно понимая, на что именно тот хочет взглянуть.

Пузырь на дне ямы стал крупнее. Можно было хорошо рассмотреть его ячеистую структуру.

– Как интересно, – протянул капитан.

– Это же внешняя часть двигательной системы! – воскликнул я. – Аналогичной той, что установлена на «Магеллане».

– Сколько тут подобных дюз? – раздался голос Яна.

– Такая огромная – всего одна, – ответил Робертс. – Ещё пять объектов, значительно меньших масштабов, разбросаны по поверхности: два на полюсах и три на экваторе. Такая вот картинка.

Капитан вывел на центральный экран трёхмерную проекцию Тихеи-1 с отмеченными на ней шестью точками.

– Если всё это двигатели, достаточно ли их для управляемого полёта целой планеты? – задумчиво произнёс Чжоу.

– Я надеялся, ты мне скажешь, – заметил Робертс.

– Скорее да, чем нет, но тут нельзя утверждать однозначно…

Пока пилот и командир вели обсуждение, я повернулся к Хименесу.

– Корабль размером с Землю, – тихо сказал я Джейсону. – Способный путешествовать по Галактике. Эта находка многое изменит.

– Согласен, – кивнул док.

Капитан прекратил обсуждать с Яном возможности инопланетных двигателей.

– Что она меняет, Кайн? – спросил меня Робертс.

– Очевидно, эти существа прилетели в нашу Солнечную систему извне, – ответил я. – Выводы наших учёных ошибочны. Все теории о локальном происхождении рассыпались прямо на наших глазах. Никакие они не «Первые».

– Неужели, – в голосе капитана отчётливо прозвучало раздражение. – Ну и как нам следует их теперь называть, Кайн?

– Пока неизвестна настоящая родина инопланетян? Гости. Внешние.

– Первые, – сухо поправил меня Робертс. – Продолжаем звать их Первыми. Такое имя им дали учёные. Чтобы ты себе не придумал, нет причин использовать другие обозначения.

Хименес недовольно покрутил головой.

– Натан, но после того, что мы сейчас увидели, разве могут гипотезы о локальном происхождении Первых оставаться верными? – удивлённо спросил он.

– Почему нет, док?

– Но планета-звездолёт…

– Была сконструирована древними марсианами с целью покинуть Солнечную систему. Однажды наши предшественники развились до таких технологий, вот и всё.

Я поддержал Хименеса и свою точку зрения:

– Тогда получается, что на пике могущества Первые решили никуда не лететь. Это нелогично.

Капитан выглянул из-за своего кресла, чтобы посмотреть на нас с Джейсоном.

– Вы меня удивляете, – заметил Робертс, поглаживая свою седую бородку. – Мы очнулись всего неделю назад от сорокалетнего сна. У каждого мозги всё ещё немного набекрень, если верить доку.

– Совсем чуть-чуть, – неохотно подтвердил Джейсон.

Капитан продолжал:

– Сегодня надо будет отправить очередной информационный пакет на Землю. Что получат наши работодатели? Бессмысленную дискуссию. Пустой спор. Думаете, учёные на Земле только и ждут возможность получить опровержение своих многолетних трудов? Пф-ф, не смешите меня.

Фыркающая голова Робертса исчезла за спинкой кресла, но не его голос.

– Мы делаем глобальные выводы до посадки на планету, до проведения каких-либо исследований на месте! Просто так, по первому взгляду на некий архитектурный объект, что лишь напоминает часть космического двигателя… Вот скажи мне, Кайн, кто ты: корабельный техник или ксеноархеолог?

– Ну извините, – вздохнул я, понимая куда клонит Робертс.

Капитан был кое в чём прав. Внутренние камеры непрерывно фиксировали всё происходящее, чтобы потом отправить эти записи на Землю. Через полгода нашу болтовню будет внимательно изучать и разбирать добрый десяток специалистов.

– Помните: каждый должен заниматься тем делом, за которое ему платят. Не надо зря тратить своё и чужое время, забивая себе и другим голову пустыми догадками. Вы создаёте лишнюю работу учёным на Земле. Строить теории о Первых – не входит в наши обязанности. Для этого в команде присутствуют специально обученные люди. Мы должны доставить их вниз и разбудить. Пусть компетентные лица решают загадки данной планеты и её обитателей.

До меня наконец дошло. Робертс сейчас играл на публику. Красовался перед своими нанимателями. Старик отрабатывал премию, как умел.

– Садимся по ранее выбранным координатам? – спросил пилот. – Или жжём топливо дальше?

Робертс отдал команду:

– Приземляйся, Ян. Наша цель – самый крупный город на этой планете. Центральная площадь.

– Принято.

Пилот изменил угол вращения и увеличил боковую тягу. Корабль-шар стал лениво разворачиваться на юг.

Примерно через двадцать минут «Магеллан» завис над поселением инопланетян, медленно опускаясь в центр обширного пустого пространства, окружённого со всех сторон строениями различной высоты.

Смотрели мы сейчас на чьи-то дома? Был ли то вообще город? Всё-таки, никто из нас не являлся ксеноархеологом, как верно заметил капитан Робертс.

Башни, угловатые конусы, изломанные трубы – довольно странная архитектура для человеческого взгляда, но мозг продолжал цепляться за знакомые образы и строить аналогии.

«Магеллан» вздрогнул, выпуская опоры. Затем он снова содрогнулся, уже сильнее. Мы приземлились. Корабль грузно осел в центре огромной площади, от которой во все стороны расходились широкие проходы. Сознание настойчиво предлагало увидеть в открывшейся картине улицы чужого города.

И мы их видели.

– Приехали, – сообщил Чжоу.

– Кайн, что у нас по обстановке? – спросил капитан.

– На поверхности плюс пять, мы быстро остынем, – ответил я, читая цифры на мониторе перед собой. – Электромагнитный диапазон забит помехами. Серьёзных отклонений по уровню радиации не обнаружено. У нас броня местами фонит сильнее. В остальном, всё как доложили зонды-разведчики. Снаружи очень мало кислорода, но в целом безопасно, хотя тут уже не мне судить.