Ему вдруг пришла в голову идея вызнать что-то о предпочтениях машины у собранных на крейсере людей. С роботизированной разумной техникой человечества он уже пообщался…. Всех лишил браслетов, и разумные машины засбоили… Пришлось вновь надеть браслеты. Девелон сейчас работал с настройками браслетов, но то и дело вклинивался в сознание хозяина, явно переживая свой личный интерес к отдельно отсаженной машине.

«Я смотрю, ты всех разумных разволновала, крошка! – хмыкнул Кели, следя за тем, как его внимательно сканирует интеллект крейсера. – Ну, хорошо, так даже интереснее».

Информацию по роботам ремонтной зоны ему сгрузил Девелон. Ничего интересного – машины были настолько эмоционально уравновешенны, что выглядели в свете ментального свечения серо и неинтересно. Кели просмотрел их настройки, сознание; он даже прочитал карту памяти во время передвижения в кабине по кораблю. Интерес вызвала лишь Илари, но ее настройки и карту памяти Кели не смотрел. Каким-то неясным чувством он понимал, что если просмотрит машину внимательнее, то интерес к ней угаснет, а еще какая-то неясная часть его «Я» говорила ему, что пускай останется тайна… Посмотрит потом, когда наиграется в симпатию, эмоции схлынут… Сейчас было приятно. Очень! Осознавать, что она ему интересна настолько, что он вот уже в который раз меняет все планы. Да что уж говорить про РЕУТ! Он вообще меняет планы на ближайшие несколько световых лет – не летит туда, куда планировал, еще некоторое время назад.

Это революция. Одна единица разумной робототехники напрочь выключила все прежние закачки на ближайшие годы у одного разумного и вполне самостоятельного индивида.

Кабина перемещения, подчиняясь его мысленным командам, понесла Кели Шесни Райса в тот отдел огромного межзвездного корабля, в котором он содержал людей, образцы сред, почвы, фауны и флоры. На борту крейсера была специализированная лаборатория, готовая смоделировать любую среду по его команде.

– Про РЕУТ, что посажена отдельно, не забудь. Сделай ей комфорт наподобие человека, – напомнил Кели.

Люди… Биороботов Кели решил с людьми не разделять. Лаборатория как отдельный модуль располагалась в другой части крейсера. Илари Кели поместил поближе к себе и рубке управления звездолетом. Все же расстояния на его корабле были огромны.

Пролетая по своему огромному кораблю, Кели Шесни Райс все никак не мог избавиться от чувства, что ему хорошо. Просто хорошо – жить, вспоминать, да просто думать о машине. Вспомнил вдруг, как называл ее раз за разом Эберни Ворс: девочкой.

«Да! Буду называть ее так».

Вздох.

«Девелон? – обратился Кели к крейсеру.

«Да, Лорд?» – спустя мгновение отозвался огромный организм.

Девелону можно доверить осторожное считывание сознания машины – во сне, например. Кстати, сон! Надо посмотреть, чего ей там снится…

«Займись, аккуратно! – мысленно произнес он. – Не испорть машину. Просмотри ее сны. Найди симпатию для меня? Понял?»

Девелон на пару секунд откровенно завис и выдал:

«Нет».

«Ого! Первый раз! Что с тобой?»

Космический крейсер ответил:

«Лорд, что с вами? Я не понял, что вы имеете в виду: «найди симпатию для меня»?

Кели Шесни Райс глубоко вздохнул:

«Я хочу ей понравиться! Так понятно? Найди симпатию – мужской фенотип. И чтоб умная робототехника не догадалась. Так ясно?»

Девелон еще пару мгновений откровенно подвисал в сознании хозяина и, наконец, ответил:

«Я постараюсь, Лорд».

«Постарайся! И смотри, чтобы не заскучала, не заболела, не перестала интересоваться и…так ярко реагировать. В общем, не потуши огонь. – Кели помолчал. – Вмешательством не испорть. Мозг сохрани таким, с каким она мне досталась. Ясно?»

«Нет! – серьезно и вполне конкретно ответил Девелон. – Вы никогда мне таких строгих рамок не ставили, Лорд».

«Теперь ставлю. Справишься?»

Долгое молчание. Кабина перемещения уже привезла своего хозяина к лаборатории, а интеллект крейсера еще не ответил.

Кели Шесни Райс покинул орбитальную станцию, прихватив три биомашины и людей. Один и вовсе свалился им на головы… Десантные корабли прибыли и сразу же начали выбрасывать десант, но как-то странно. Четкой команды он ириданцам не отдал, но те уже подхватили тело и поволокли военного к проделанному проходу в ремонтном ангаре космической станции, прямо к шлюзу полетной капсулы ириданцев. Еще один космический десантник нагнал их там же. Взяли и его. Люди и биороботы – так сказать, живая иллюстрация для Совета Старейшин Астреи к отчету о проделанной работе. Заседает там, в Совете, один перворожденный, весьма отдаленно связанный с расой людей. Но была эта связь так давно, что и не вспомнить уже без информационного запроса! Информация с тех самых первых шагов человечества в открытом космосе сохранилась, но засекречена, и, как он понимает, ему ее не раскроют без прямого распоряжения Совета Старейшин.

Кели прикрыл глаза и втянул ноздрями воздух. Помещение, где люди содержались все вместе, было переполнено запахами.

Все же человеческий облик и даже тело предпочтительнее. В биотеле перворожденного он переломает людям не только тело, он душу вывернет наизнанку. Совладать со своим эго – вот задачка не из легких, и сущность надо упрятать в более подходящую оболочку, иначе быть неприятностям, и крупным. Простых путей тут нет: слишком уж слабый материал ему достался!

В этот свой визит в лабораторию, где была воссоздана среда обитания человека, Кели пообщался с людьми.

Он не стал ходить вокруг да около.

Заявился, «в чем мать родила», то есть в облике перворожденного – так выразился один здоровяк ростом под два метра и с такой внушительной мускулатурой, что Кели Шесни Райс даже предположил, что он какой-то отдельный вариант модификации, искусственно подобранной генной карты. Нет! Оказалось, просто хорошо закачанные мышцы – результат ежедневной кропотливой работы над собственным телом, а еще – четко сбалансированная нагрузка и правильное питание.

На него исподлобья, с мрачной решимостью испробовать на прочность иномирный организм, смотрели два глаза. Уловить суть мыслей не составило труда. Кели прочитал и коротким импульсом отправил здоровяка в отключку. Гигант чуть слышно всхлипнул, совсем как малолетний ребенок, и перетек из сидячего положения в лежачее.

Этого здоровяка они подобрали, когда уходили со станции. Сам подбежал, ткнул в старшего ириданца ручным пулеметом – хорошо, что не выпустил то, чем он, у людей заряжен, – и получил в ответ энергетический импульс в брюхо, после чего вот так же, всхлипнув, сполз на пол. Взяли с собой, так как было удобно: уже раскрылся шлюз стыковочного модуля полетной капсулы. Да и интересно стало: этот единственный активно бросился вслед за ними, несмотря на команды руководства, несмотря на весь абсурд таких нелепых действий. Кели даже подумал, что человеку просто стало интересно: чужие прибыли, как не посмотреть поближе! Взрослый ребенок!

Вот и посмотрел… на иномирном корабле его они сами посмотрели, выдрав из скафандра. Теперь расспрашивают, пока вежливо.

– Это демонстрация ваших нечеловеческих возможностей? – вступила в диалог переломанная в шести местах молодая женщина. Переломы ей уже зарастили, как и разрыв селезенки и внешний режущий удар в район печени, за те четверо стандарт суток, что люди находились на крейсере. Осталось напитать кости кальцием для восстановления их прочности в местах срочно наращенных костных мозолей. Пока женщине рано передвигаться самостоятельно, и вот она сидит, вся перемотанная фиксирующими лентами, не мешающими ей дышать и разговаривать. К тому же эти ленты легкими электрическими импульсами стимулируют поврежденную падением с высоты мышечную ткань. Еще ленты заживляют микроразрывы, сводят гематомы, уменьшают отеки… и контролируют ее биоритмы.

Кели бросил на женщину острый взгляд: тоже в прекрасной физической форме, а еще готова к спариванию – он остро чувствует ее настроение. Тут же словил на себе наглую, самоуверенную улыбку и… отправил легкий импульс, несущий в себе приказ Девелону выключить обезболивание.