Молчание Илари было долгим. Она уже справилась с эмоциональным фоном, и лицо её больше не пылало красным. Кели Шесни Райс не удержался и осторожно вклинился в биоритм машины, пока только поверхностно считывая характеристики. Сердце работает с нагрузкой, причину пока не понять, и температура чуть повышена, а еще гормоны бурлят в крови. Браслет не только контролировал работоспособность РЕУТ, он также управлял ее биоритмом. Снят несколько дней назад, и вот организм не плавно, а скачком ищет норму.

РЕУТ протянула руку к сумке и вытащил из бокового кармана странную вещь зеленого цвета, мягкую и теплую даже на расстоянии. Начала мять ее пальцами и вновь кусать губы, а те начали наливаться опять цветом.

Кели глубоко вздохнул. Ему вдруг захотелось ощутить тепло этих губ, прикоснуться к ним. Перворожденный стремительно перетек в вертикальное положение. Поддавшись какому-то неясному порыву, построенное по человеческому образцу тело среагировало странно. Кели Шесни Райс глубоко вздохнул, осторожно переведя взгляд ниже – готов к репликации! И как так вышло?! На поверхность вылезли самые древние инстинкты, утопив и сознание, и воспитание, и все прочее важное и главенствующее в его сознании ранее. Эта машина… Она вызывает в нем реакцию, не совсем адекватную в такой ситуации. Какая еще репликация?! Они представители разных биологических видов, точнее, не биологических видов – он-то точно не вид, она тем более не пара.

Светящийся экран, построенный мысленным приказом между ними Девелоном, без проблем пропустил Кели ближе к машине и восстановился разом за его спиной. Перворожденный в одно мгновение оказался рядом.

Машина вздрогнула, подняла голову, а потом и вовсе встала в полный рост, немного не дотягивая головой до его подобия подбородка. Кели сделал последний шаг. Его конечности обхватили горячее тело, и чужая тепловая и эмпатическая энергия стремительной волной перетекла на перворожденного.

– Какой-то беспредел, – прошептал Кели, осторожно поглаживая машину по псевдолатексу комбинезона на спине. Слух Илари уловил лишь протяжный свист. РЕУТ вскинула голову, в глазах вспыхнуло странное свечение искусственных включений, аура засияла ярче.

Искусственные включения в зрачок. Человеческая доработка, совершенно бесполезная, но, похоже, кому-то пришла в голову такая блажь, как внутренний свет, искусственный блеск, и этот блеск так необыкновенно подсвечивает внутреннее свечение биотела – перворожденные видят иначе.

Кели подумал про себя: «Со мной что-то неясное творится, надо разбираться…»

Ну вот! Человечья живая машина вызывает в нем бурю эмоций и не совсем понятных желаний. Что с ним происходит? Хочется прижимать это тело долго-долго, никуда не отпускать, не хочется думать о задании, обо всех тех, кто командует и отдает приказы ему, Кели Шесни Райсу. Хочется продолжить общение в горизонтальной плоскости, в вертикальной – в любой, удобной для него… РЕУТ же боится и дрожит в его объятиях, так что слышно, как сучат зубы.

– Не трясись! На запчасти не разберу. Сначала я постараюсь узнать тебя лучше, думаю, мы поладим. – Он усмехнулся, продолжая поглаживать псевдолатекс. Маска, скрывающая его истинную внешность и оболочку, поехала и выдала кривой оскал. Глаза, глубоко посаженные и не различимые в прорезях маски, вспыхнули, машина дернулась, отстраняясь, и выронила предмет из рук.

– Это он? Твой друг? О нем ты думала на станции? – Кели Шесни Райс перевел свой взгляд под ноги машины.

– Да, – прошептала РЕУТ и попыталась рассмотреть игрушку. Он чуть отстранился. Дрогнул тонкий кровеносный сосуд на ослепительно белой коже, запульсировал заметнее, и Кели сам не понял, когда прикоснулся к телу машины.

– Ты пахнешь человеком.

РЕУТ дернулась, а Кели отдал приказ своей сущности на стремительную перестройку.

Минута – и в глазах РЕУТ разлилась откровенная паника.

– Это не совсем то?

На Илари смотрел человек, и облик ей был знаком – это был командор Джон Стибри.

– Странная реакция, но ты на него смотрела и была с ним на верхнем административном уровне несколько суток, и главное – его облик вызывает в тебе просто бурю эмоций. Прости, – добавил Кели, продолжая пристально рассматривать машину.

РЕУТ внезапно подавилась воздухом, и Кели понял, что машина теряет контроль над собой.

– Вот демоны! – выругался свистом. – Я неправильно все понял!

Он глянул на явно плохо сохраняющую контроль над собой машину. Сейчас РЕУТ смотрела в одну точку, а зрачки её продолжали стремительно расширяться.

В следующий момент машина судорожно всхлипнула, и ее вырвало.

Кели взмахом руки поднял предмет на уровень глаз Илари, не прикасаясь к нему.

– Энергетическая сетка крейсера – силовые линии. – Он дал краткое объяснение. – Держи крепче. – Зеленый друг лег прямо в руки Илари. – Как его звать?

– Никак. Просто друг.

Они сидели на удобном диване. Обстановка крейсерской каюты изменилась. Теперь она напоминала ремонтный ангар, и только вот этот предмет человеческой мебели для отдыха, не вписывался ни во что из виденного ранее. Кели Шесни Райс вызвал на разговор интеллект крейсера, и тот включился в проблему – так сказать, ушел в нее с головой, и вот, усадил хозяина на это смоделированное место для отдыха человека.

Сейчас Илари уже отошла от шока, а Кели Шесни Райс вновь выглядел как перворожденный.

– Давно он с тобой? – кивнул на зеленого друга. – Похож на рептилоида.

– С первого дня, как я осознала, что дышу и понимаю мир вокруг. Его мне отдал человек, когда я очнулась. Потом, уже в ремонтной зоне, рядом оказалась сумка.

Кели не перебивал, слушал и вглядывался в глаза разумной машины, ища ответы на свои пока не озвученные вопросы.

– И только сны, – продолжила Илари. – Странные сны. Я не должна видеть такие красочные…

– Почему? – коротко спросил Кели.

Илари повернула голову.

– Я же не человек.

– Человек, только усовершенствованный инженерами. Еще ты явно чья-то копия, Илари. Может, твоя копия где-то бродит…

– Не бродит. – Илари отвернулась и уставилась пустым взглядом в пространство. – Я собрана или воссоздана, может быть, из разных частей разных людей.

– Это в принципе возможно, но я не заметил в тебе частей от разных людей – ты едина, если можно так выразиться. Но вот подключить и настроить чужое восприятие, воспоминания – вполне реально, – произнес Кели. – Ты чья-то копия, повторюсь, причем точная.

– Я – копия умершего, но… – Илари посмотрела на Кели. – Зачем создавать такую копию?!

– Эксперимент? Ты привлекательна, в некоторой степени. – Кели протянул кисть и тронул крупные красные пряди, что свободными волнами укрывали плечи машины.

– Это искусственный парик.

– Я понял, – усмехнулся Кели. – Давай определимся с ближайшими планами. Ты побудешь на моем крейсере. Я хочу разобраться в технологиях, посмотрю твои включения, настройки – это займет какое-то время…

– Потом, – резко перебила Кели РЕУТ. – Что потом? Ты выключишь меня?

Кели промолчал.

– Понятно. – РЕУТ кивнула, зажала руки между коленями и сжала их. Сидя в такой позе, она начала чуть раскачиваться. Кели не мешал, машина строила безрадостные перспективы в своем сознании, и он легко читал их. Он легко настроился на ее мысли, а вот красочных воспоминаний не видел. Машина думала строго в заданном диапазоне – переживала о своем выключении за ненадобностью.

– Я могу ремонтировать космические корабли, я полна технических настроек и усовершенствована для общения…

– Илари! Я не собираюсь отключать тебе сознание. Не переживай об этом. Лучше расскажи мне вот что: тебе неприятны воспоминания о времени проведенном на станции? Как долго ты находилась там?

– Два года.

– Ты отгоняешь все мысли об этом времени. Я же читаю твое сознание – для нас это не проблема, – понизив голос, добавил Кели. – Машина, человек, любое мыслящее существо легко читаемо, нужно только поймать волну и подключиться к некоторому подобию цветового потока. Вы, люди, улавливаете множество оттенков цвета, яркости, а такие, как я, улавливают, скажем так, цвета мыслей…