― Мне нравится твоя улыбка, ― тихо пробормотал Кроули, подходя со спины и заглядывая в рисунки. ― От неё будто солнце начинает светиться ярче.
Азирафаэль почувствовал, что от его слов к лицу приливает кровь. Ему никогда не делали комплиментов напрямую. Хвалили, но обычно за какие-то достижения, а не за что-то настолько естественное.
― Я не хотел в них рыться…
― Ничего, ― Кроули неопределённо повёл плечом. ― Уже не важно. Ты и так всё знаешь.
― Мне начинает казаться, что ничего я не знаю, ― пробормотал тихо Азирафаэль. ― Ну или не понимаю до конца.
― Не грузись, ― вздохнул Кроули и присел рядом, осторожно поднимая с пола герань с поломанной веткой. Вторая каким-то чудом выжила. ― Эту ещё можно спасти.
― Тогда не стоит медлить, ― кивнул Азирафаэль, откладывая рисунки на кровать. ― У тебя есть запасные горшки?
― Там стояли, ― Кроули махнул рукой куда-то в сторону угла за кроватью. ― Должно хватить на всё.
Следующий час они занимались молчаливой уборкой. Конечно, полностью навести порядок так быстро не удалось. Азирафаэль по большей части собирал осколки и разбросанные рисунки, с удивлением на многих обнаруживая свои портреты в разных стилях и даже один небольшой комикс. Кроули же, в свою очередь, спасал растения и собирал землю для них, там где её ещё можно было собрать. Где-то посреди процесса, Азирафаэль точно слышал как хлопнула входная дверь. Учитывая тишину в квартире, Вельз, видимо, решила оставить их наедине.
Когда те растения, которые были хотя бы относительно целыми, получили свои горшки и порцию земли, а по полу стало возможно ходить, не загнав в ногу осколок, молчать дальше стало невозможно.
― Все рисунки я сложил на кровать, ― сообщил Азирафаэль негромко. Наверное, ему стоило теперь уйти? Или наоборот, остаться и нормально поговорить? Что вообще делают в таких случаях?
― Угу, ― кивнул Кроули, рассеянно оглядывая комнату, цветы, потолок, всё что угодно кроме Азирафаэля. ― Хочешь выпить?
― Нет, воздержусь, ― поспешно пробормотал Азирафаэль, невольно кривясь от воспоминаний о коньяке и последствиях.
― Ну да, ― понимающе кивнул Кроули и кажется, даже виновато спрятал взгляд. ― А чай?
― От чая не откажусь. ― Азирафаэль чувствовал, что всё происходящее до невозможного глупо и смущающе, но сделать что-то было уже вне его сил. Он и так повёл себя глупо, сорвавшись вот так просто к парню, которого только что отверг. Ну правда, если бы Кроули действительно вскрывал вены, Вельз звонила бы не ему, а в скорую. Он просто не понял этого в тот момент, был слишком поглощён эмоциями.
Они перешли на кухню, и Кроули поставил чайник на огонь. Больше ему руки занять было явно нечем, поэтому он просто опёрся спиной на край кухонного стола и скрестил их на груди. Азирафаэль осторожно присел на край табуретки. Тишина на него давила, поэтому он спросил первое, что пришло в голову:
― Ты отмыл салон машины?
― Что? ― Кроули удивлённо вскинул голову.
― Ну, меня же там стошнило во сне… Вся обивка была грязная. Запах, наверное не выветрится…
― А, ты об этом, ― Кроули выдохнул и снова опустил взгляд. ― Ничего страшного на самом деле, я вытер всё ещё в субботу, со спиртом, а потом забрызгал освежителем воздуха. Теперь там пахнет хвоей.
― Оу. Хорошо. ― Азирафаэль замялся, опять чувствуя, как тишина между ними сгущается. ― Я же… Мог умереть тогда. Если не проснулся из-за тошноты, значит был в алкогольной коме, да?
― Ага. ― Кроули закусил губу и тяжело вздохнул. ― В смысле, это действительно была кома, но ты не мог умереть. Я заснул только под утро, а всё остальное время следил, чтобы вот этого вот и не случилось. Ты действительно выпил слишком много, как на второй раз.
― Не может быть… ― Азирафаэль буквально ощутил, как упала одна из стен, которая возникла за эти неполных три дня между ним и Кроули. Она казалась непреодолимой ещё секунду назад, каменной, надёжной, которую ничто не снесёт. Но только что она рухнула совершенно бесшумно, будто была сделана из пенопласта.
― Я виноват в том, что ты перепил и… Не мог я тебя просто оставить, ― буркнул Кроули недовольно. ― И если тебе интересно, если бы не я, у тебя были бы серьёзные проблемы с администрацией школы. Водкой от тебя пахло на километр.
Азирафаэль почувствовал, как к лицу приливает кровь. Стыдно, стыдно, жутко стыдно за то, что он думал о поступках Кроули только плохое, а тот на самом деле… На самом деле он здорово его выручил. Буквально жизнь спас. Хотя бы немного…
― Это частично объясняет то, как я проснулся. ― Он машинально облизнул губы и сжал ладонь на колене. Ему требовалось ощутить хотя бы такую опору перед следующим вопросом. ― Но не то, почему у меня были спущены штаны.
Кроули тут же сдулся: плечи опустились, осанка искривилась, будто её никогда и не было, взгляд устремился куда-то под стол.
― Я… Я объясню, если ты разрешишь мне рассказать всё с самого начала.
Азирафаэль закусил губу. Он далеко не был уверен, что сможет выслушать всё и что хочет знать всё. Но Кроули уже не первый раз просил дать ему возможность рассказать, и в прошлый раз Азирафаэль отказал слишком грубо. Возможно, ему действительно стоило дать хотя бы ещё один шанс. Последний.
― Если на этот раз ты не будешь говорить, что я сам напросился. Я был пьян и вообще ничего не помню из того, что происходило между нами.
Кроули кивнул и бросил беглый взгляд на чайник. Тот и не думал закипать, видимо, в нём было слишком много воды.
― Для начала, тебе стоит знать, что я влюблён в тебя чуть ли не с самой первой встречи. Ты тогда прыгнул с крыши и… Ты правда будто бы летел, ― Кроули поднял взгляд, и в его глазах было что-то такое тёплое, что Азирафаэль не смог на него злиться за то, что всё это время ему врали. ― И по тебе было видно, что ты не готов к отношениям. Поэтому я решил не торопиться и просто побыть рядом. Подумал тогда, что, может, и ты влюбишься… Глупо, знаю, но в итоге с каждым днём я сам только сильнее влипал. ― Он спрятал лицо в ладонях и пару секунд стоял так, глубоко вдыхая и выдыхая воздух, будто собираясь с силами для следующего признания. Азирафаэль мог только смотреть и слушать. Если бы он сказал сейчас хоть слово, то испортил бы всё, как и в парке, пару часов назад. ― Когда ты ночевал у меня… Я осознанно поцеловал тебя. Это было не по пьяни. Просто мне хотелось понять, получится ли вообще хоть что-то. Но я, похоже, поторопился… Прости меня за тот случай, пожалуйста. Просто мне действительно этого очень хотелось и я думал, что… Что это откроет тебе глаза на меня в другом свете.
Азирафаэль снова облизнул внезапно пересохшие губы. Пообещав себе не перебивать Кроули, он теперь чертовски жалел. Столько всего хотелось сказать, сообщить в лицо, остановить происходящее. Но он пообещал дать Кроули выговориться и не мог нарушить своё обещание снова.
― Ты меня тогда обломал, кстати, конкретно. Я даже думал, что ничего уже никогда не получится… А потом ты сказал, что не прочь выпить вместе ещё раз, и я подумал… Лишнего подумал, как теперь понимаю. ― Кроули грустно усмехнулся и развёл руками. ― Вот такой я идиот. Ну и, конечно, вечеринка. ― Он замялся на долю секунды, будто бы решаясь продолжить рассказ. ― Я думал, что тебе нужно выпить для смелости, чтобы признать свои чувства или что-то вроде того, я не задумывался над формулировками. Просто подумал, что если ты немного выпьешь, то всё получится лучше, чем в прошлый раз. Но я не рассчитал и совершенно не понял, когда ты уже был слишком пьян, чтобы трезво оценивать происходящее. Когда я тебя поцеловал в первый раз, в школе, ты ответил. ― Губы Кроули на секунду тронула улыбка, но тут же исчезла. ― Ты совершенно не умеешь целоваться, кстати, но так старался, что это было до невозможного мило. И потом мы поцеловались ещё и ещё… Я думал, что тебе действительно нравится и дело не в выпивке. Потом уже понял, когда тебя стошнило в первый раз. Но уже не мог остановиться. Я не горжусь тем, что это знаю, но чёрт, у тебя потрясающая задница!
