― Азирафаэль, а как вы с Уриэль познакомились в школе? ― весело спросила, несомненно, приятная женщина, которая наверняка была прекрасной матерью, однако Азирафаэль её сейчас ненавидел больше всего на свете.
― Ну… Как бы сказать…
― Прости, дорогой, я тебя не слышу.
Он удивлённо вскинул взгляд на миссис Уильямс. В её голосе проскочило что-то странное, какая-то нотка… Она сбивала с толку, заставляла внутренне напрячься. Правда, пока что Азирафаэль не мог понять, что именно это было.
― Это довольно скучная история, ― пробормотал он, стараясь звучать как можно громче. ― В столовой за одним столиком сидели и разговорились.
Это же было почти правдой, не так ли? Точнее правдой. Об обстоятельствах последней встречи с Уриэль совсем нельзя было сказать, что они знакомились. Азирафаэль почувствовал ладонь отца на своём плече, мягко, подбадривающее касание. Даже не похлопывание, которое он терпеть не мог, кстати, а просто жест поддержки. От него стало легче.
― Уриэль возглавляет школьный совет, ― сообщила миссис Уильямс Гавриилу, и всё в её виде говорило о том, что она гордится дочерью. Впрочем, её дальнейший рассказ об успехах Уриэль, который был уже готов вывалиться на совершенно незаинтересованного, но вежливо улыбающегося Гавриила, прервало флегматично замечание мистера Уильямса.
― Довольно забавная контора, этот школьный совет, как я считаю. Номинальная власть и ничего больше. Мистер Фелл, у вас было подобное в школе?
― Боюсь, я закончил школу слишком давно, чтобы помнить такие детали, ― ответил Гавриил, натягивая на лицо привычную улыбку. Азирафаэль почувствовал, как у него пропадает аппетит, даже при виде ароматного жаркое на тарелке. Отец в своё время тоже был председателем школьного совета и всегда этим гордился. Сейчас он врал, не моргнув и глазом, просто чтобы понравиться начальству.
― Да уж, где наши годы, ― усмехнулся мистер Уильямс, одобрительно кивая. Азирафаэль не то чтобы намеренно, но заметил, каким взглядом его одарила миссис Уильямс за предыдущие слова и этот взгляд не предвещал ничего хорошего. ― Моё общение с подобными организациями происходило немного по-другому. Студенческий совет в колледже постоянно вызывал меня к себе за «слишком разгульный образ жизни», как они выражались.
― Вы не были прилежным студентом, не так ли? ― Натянутая улыбка всё не сходила с лица Гавриила. Впрочем, это было его нормальное состояние на подобных мероприятиях.
― Далеко не прилежным, ― ответил мистер Уильямс, сдержанно посмеиваясь. ― Вы бы видели меня в школьные времена… Скорее всего вы бы даже не узнали меня. Я был грозой всех парней из окрестностей. Старые знакомые до сих пор пытаются вытащить меня на просмотр футбола в паб, но годы уже не те.
― Ты об этом раньше не рассказывал, папа, ― подала голос Уриэль, впервые с тех пор, как они сели за стол. ― Теперь я думаю, что у тебя много общего с Азирафаэлем.
Сердце резко пропустило удар. Такой подставы можно было ожидать, но ведь не так же внезапно? Азирафаэль быстро бросил взгляд на Гавриила. Тот выглядел сбитым с толку, но пока не злился, и вопросы у него были к Уриэль, а не к сыну.
― Да ну? ― мистер Уильямс медленно перевёл взгляд на Азирафаэля, и у того резко возникло желание спрятаться под стол.
― Сомневаюсь, ― тут же перехватил слово Гавриил. ― Азирафаэль очень спокойный и, я бы даже сказал, стеснительный. Он никогда не попадал в драки по своей инициативе.
― Тогда что же имела в виду Уриэль? ― теперь уже мистер Уильямс смотрел на дочь и явно ожидал объяснений. Уриэль это никак не смущало, а вот у Азирафаэля в животе что-то перевернулось, окончательно отбивая желание ужинать. В горле пересохло, и он постарался схватиться за стакан с соком не слишком поспешно.
― На этой неделе в совете проводилось слушание по поводу драки и Азирафаэль признал, что стал её инициатором, ― спокойно заявила Уриэль и перевела убийственно спокойный взгляд на Гавриила. ― Он вам не рассказывал?
Улыбка медленно сползла с лица отца. Он не повернётся к Азирафаэлю, не попросит объясниться ― не в его стиле выяснять семейные отношения в гостях, особенно при такой важной встрече. Однако можно было почувствовать, как изменилось его настроение. Точнее, Азирафаэль мог почувствовать то, что ждёт его дома или даже в машине по дороге домой.
― Видимо, не рассказывал, ― заметил мистер Уильямс, когда пауза в разговоре затянулась. ― Что, впрочем, не удивительно. Если бы мои родители считали меня стеснительным молодым человеком, я бы тоже не рискнул шокировать их таким заявлением.
Азирафаэль поднял на него взгляд и слабо улыбнулся, надеясь, что его благодарность примут правильно.
― Да уж, наверное, ― рассеянно покивал Гавриил. ― Однако теперь Азирафаэлю придётся шокировать меня более подробным рассказом о произошедшем, когда мы вернёмся домой.
― Если вы не возражаете, ― мистер Уильямс перевёл взгляд с Гавриила на Азирафаэля. У него были тёплые карие глаза, темнее, чем у Кроули, и их взгляд удивительным образом успокаивал. ― Молодой человек, вы можете не отвечать, если не захотите, но меня снедает любопытство. Что заставило вас ввязаться в драку? Не примите за обиду, но вы не похожи на спортивного или задиристого человека.
Азирафаэль закусил губу, задумываясь над тем, стоит ли отвечать. В конце концов, он и так уже подпортил встречу отцу, тот будет не в восторге и о том, насколько всё плохо, предстоит узнать буквально в ближайшее время. Однако реакцию мистера Уильямса сложно предугадать: вдруг отсутствие ответа его расстроит больше, чем правда. Стоит ли соврать? Сказать, что защищался? Или что получил личное оскорбление? Защищал девушку? Глупости какие, даже отдалённо на правду не тянет.
Он бросил быстрый взгляд на Уриэль, которая явно торжествовала, хоть и очень старалась это скрыть, на её мать, которая смотрела на него надменно, поджав губы, на собственного отца, который, похоже, переосмысливал жизнь, углубившись в разглядывание содержимого тарелки, и наконец на мистера Уильямса. Тот смотрел на Азирафаэля спокойно, с нескрываемым любопытством и ждал ответа. В его взгляде не было осуждения, не было и восторга. Только интерес.
― Честно говоря, ― начал Азирафаэль и нервно сглотнул, когда понял, что голос подрагивает от волнения. ― Я не хотел никого бить. Просто… Моего друга обижали, и я почувствовал, что буду ужасным человеком, если просто останусь стоять в стороне. И… На самом деле, я удивлён тем, что это дело в совете рассматривали, а дело о попытке избиения моего друга ― нет.
Откуда появились силы и уверенность, он так и не понял. Просто с каждым словом внутри будто бы что-то твердело, образовывая уверенность в собственной правоте, а вместе с тем и уверенность в себе. Возможно он сейчас выглядел глупо, с такими выпадами, однако когда он поднял взгляд на Уриэль, она смотрела не в свою тарелку, а на него.
― Хорошее замечание, ― хмыкнул мистер Уильямс. ― Теперь, когда я буду описывать какой-либо школьный совет, буду вспоминать вашу историю. Кстати, я думаю, что вашему отцу стоит вами гордиться.
Гавриил встрепенулся при упоминании и тут же нацепил дежурную улыбку. Азирафаэль здорово надеялся, что он пропустил весёлое подмигивание мистера Уильямса.
Остаток вечера прошёл не так уж и плохо. Впервые на памяти Азирафаэля не было скучно, скорее даже наоборот: мистер Уильямс оказался интересным собеседником, начитанным и отлично разбирающимся в экономике. Не то чтобы эта сфера была интересной Азирафаэлю, однако несколько рабочих казусов, о которых рассказал мистер Уильямс, его впечатлили. Даже возникла мысль о том, что в колледже всё же было бы не лишним записаться на курс экономики и узнать о ней побольше.
Гавриил тоже участвовал в разговоре, смеялся над шутками, иногда, по мнению Азирафаэля, слишком громко. Периодически возникало ощущение, что он удивлён познаниям сына в той или иной сфере. Миссис Уильямс и Уриэль не слишком активно принимали участие в беседе. Уриэль так вообще, сославшись на головную боль, улизнула к себе в комнату. После этого между мистером и миссис Уильямс проскользнула пара острых слов, и хотя всё было в пределах приличия, Азирафаэлю стало понятно, что в этой семье нет понимания.
