Азирафаэль так и стоял на пороге туалета, оцепеневший от единственного звука, который имел для него вес за эти пару секунд. Скулёж Кроули прошёлся по его натянутым нервам, как смычок по струнам в руках неумелого музыканта. В голове осталась одна-единственная мысль: нельзя позволить Хастуру ударить снова.
Всё было как во сне. Азирафаэль не помнил, как сделал те три шага, которые отделяли его от троих парней, которые были выше и шире него в плечах. Не помнил как занёс руку, но удар запомнил надолго. Его кулак въехал по челюсти и оказался настолько сильным, что Хастур повалился на пол, шокированный таким поворотом событий.
― Какого хуя?! ― воскликнула надтреснутым голосом Дагон. Но всем уже было не до неё. Время ускорилось, и всё завертелось вокруг. Лигур вырос перед Азирафаэлем будто из ниоткуда: вот его не было, а теперь он слишком близко.
― Ты об этом пожалеешь, ― прошипел он ему на ухо, резко хватая за плечо одной рукой и нанося второй удар в живот. Дыхание резко перехватило, и Азирафаэль сложился пополам, едва ли не уткнувшись носом в плечо Лигура. Тот уже было собирался ударить его с колена в нос, не успел. Резко скинув его руку со своего плеча, Азирафаэль ударил носком ботинка по чужой голени и послышался хриплый вскрик боли, толкнул противника на пол, зная, что тот перенёс вес на одну ногу и не сможет удержать равновесие.
Кроули тем временем оказался в тисках третьего, неизвестного парня. Тот держал его за голову, обхватив рукой за шею, стараясь хотя бы просто удержать извивающееся, будто бы змеиное тело. В тот момент, когда Азирафаэль перевёл на них взгляд, Кроули как раз вцепился зубами в сгиб локтя обидчика и, видимо, сделал это достаточно ощутимо, потому что в тот же момент по туалету разнеслась матерная тирада, а Кроули оказался свободен от захвата.
― Ангел, я тебя просто обожаю! ― воскликнул тот с такой радостной улыбкой, что даже подтёки крови у рта, скорее всего чужой, не портили впечатление. Ну почти. ― А теперь не стой столбом, делаем ноги!
Азирафаэль почувствовал холодную ладонь на своём запястье и резкий рывок. Они бы сбежали легко, если бы кто-то из уже, казалось, поверженных противников не ухватил его в тот момент за ногу. Из-за рывка Азирафаэль просто не удержал равновесие и шмякнулся на кафель, больно ударившись коленом и утащив за собой Кроули. За ногу его всё ещё держал Лигур, и он явно не собирался отпускать их так просто. Недолго думая, Азирафаэль пнул его второй ногой в лицо. Под ботинком что-то противно хрустнуло, и ему очень хотелось надеяться, что это всего лишь нос, а не какие-нибудь кости.
Вскочить на ноги удалось удивительно легко и быстро. Третий массивный парень больше не смел им мешать, Дагон вообще вжалась в угол, надеясь, что её не заметят. Лигур зажимал лицо и размазывал по нему кровь. Только Хастур ещё не сдался. То ли на приливе злости, то ли просто не осознавая, что остался один против двоих, он продолжал мутузить Кроули, оседлав его бёдра и педантично пытаясь набить лицо. Кроули едва успевал прикрываться руками от ударов и пытался при этом выскользнуть из-под тяжелого тела.
― Я тебя по этому полу размажу, художник хуев! ― кричал Хастур, обрушивая на него удар за ударом. ― Да Винчи себя возомнил, ублюдок?!
Азирафаэль не стал смотреть на это ни одной лишней секунды. Он резко развернул Хастура к себе за плечо и, не целясь, ударил его по лицу. Пальцы заныли от столкновения с костью, а костяшки вспыхнули болью. Впрочем, в тот момент Азирафаэлю было не до того. Он для надёжности пихнул Хастура ногой в живот, скидывая его с Кроули и поднимая того с пола за руку.
― Да ты крут, ангел, ― тихо прохрипел тот, цепляясь за ладонь и тяжело поднимаясь на ноги. На обеспокоенный взгляд Азирафаэля он тут же криво усмехнулся. ― Всё в порядке. Валим отсюда.
Они вылетели из туалета как ошпаренные, и Кроули тут же потащил его прямо по коридору к лестнице. Судя по тому, как легко он нёсся и с какой скоростью, досталось ему не сильнее чем самому Азирафаэлю. С громким топотом они промчались по коридору, наверняка отвлекая учеников от занятий, но на то, чтобы смотреть по сторонам, ни у одного из них не было времени. Азирафаэлю к тому моменту уже было откровенно плевать на всё вокруг, кроме звуков тяжелых шагов позади и холодных пальцев в его собственной руке. Кроули бежал впереди, с лестницы он просто спрыгнул, не отпуская Азирафаэля, которому тоже пришлось прыгнуть, просто чтобы не отставать. Это было чудом, что он не споткнулся ни там, ни на выходе из школы.
Перелетая последний лестничный пролёт, Азирафаэль резко осознал, что совершенно не запыхался и не устал. Он даже не бежал, а летел из школы, будто бы за спиной снова выросли крылья, как тогда, в первый день, на крыше. Пробегая весь школьный двор, он едва сдерживался от того, чтобы рассмеяться. Если он даст волю смеху сейчас, дыхание собъётся и они не смогут сбежать непонятно от кого.
Кроули не отпускал его всю дорогу. Они неслись из школы дальше по улице, резко сворачивали в подворотни, бежали через грязные дворы, вылетали совершенно в неожиданных местах и продолжали лететь на всех парах, пока хватало дыхания и сил. В общем-то Азирафаэль был уверен, что их не преследовали дальше школьного двора, но всё равно продолжал бежать, пока в боку не начало колоть на грани терпимого. Только тогда они остановились, прямо посреди улицы, и Кроули, явно обессиленный, сел прямо на холодный асфальт. Его волосы на затылке были мокрыми от пота, всё лицо покраснело, а бровь и глаз под ней, казалось, припухли. Губа была разбита, и кровь с неё бежала по подбородку, по шее и куда-то под рубашку.
Азирафаэль, впервые за весь этот долгий марафон, обернулся назад, и, конечно же, за ними уже никто не гнался. Прохожие шли мимо них, смотрели неодобрительно, но не трогали. По дорогам ездили машины, а сквозь тучи светило осеннее, яркое солнце. Почувствовав, как ноги подкашиваются, Азирафаэль, недолго думая, сел на асфальт рядом с Кроули и легонько пихнул его кулаком в плечо.
― Ты самый глупый человек на земле… Просто ужасный… ― Воздуха всё ещё катастрофически не хватало, и он даже не мог довести до конца мысль, не прерываясь на глубокие вдохи. Наверное, он тоже был ужасно красным от бега. А в будущем ему предстоит краснеть перед отцом и, скорее всего, директором школы. Хотя это уже не имело никакого значения, потому что мучения сомнениями ему точно не грозят: Азирафаэль, кажется, впервые в жизни сделал то, что должен был, и чувства от этого просто потрясающие. Слепо пошарив в боковом кармане рюкзака, он достал пачку бумажных салфеток и протянул её Кроули.
― Я знаю, ангел… ― выдохнул тот и расплылся в кривой и даже немного страшненькой улыбке. Впрочем, явно сразу ощутив боль, спохватился и зашипел. Салфетками он воспользовался тут же, прижимая первую к кровоточащей ранке. ― Знаю…
Они сидели несколько минут, постепенно вспоминая, в каком темпе обычно дышат люди, переползли с середины тротуара под стену жилого дома и облокотились не неё спинами. Со стороны они вряд ли выглядели благопристойно, это точно. Хорошо, что Кроули надел сегодня чёрную рубашку ― на ней была не так заметна кровь.
Когда легкие перестало жечь от недостатка кислорода, а прилив адреналина прошёл, Азирафаэль почувствовал, как на самом деле сильно у него болит ушибленное колено и живот, на который пришёлся единственный добравшийся до цели удар Лигура. Ему стоило заметного усилия, чтобы не взвыть. Впрочем, он быстро привык, или же просто боль отступила. Покосившись на Кроули, он тихо вздохнул и, достав ещё одну бумажную салфетку, стёр кровавый подтёк с его шеи. Его руки при этом чуть подрагивали. Кроули при этом смотрел на него из-под прикрытых глаз и всё ещё не мог восстановить дыхание. Из его груди вырвался тихий смешок, пока Азирафаэль пытался хотя бы относительно привести его в порядок. Через минуту Кроули легонько оттолкнул его руку и сорвался на почти истеричный хохот.
― Ты… Ты просто… Не видел лица Дагон! ― выдавил он на недоумённый взгляд Азирафаэля. ― Она… Она…
