― Ты можешь использовать имена? Так было бы удобнее, ― язвительно буркнула Вельз. ― Сомневаюсь, что такой план окажется действенным, они же явно приехали за деньгами и так просто не уедут.

Азирафаэль подумал, что что-то в тоне Вельз сегодня было куда более острым, чем обычно. Причём не с утра, а с того самого момента, когда она увидела сестру. Гавриил же то ли не замечал этого, то ли не отступал от своей обычной тактики: быть спокойным и фильтровать сказанное своей девушкой от всех грубостей.

― В любом случае, нужно его найти. Вдруг что-то случилось, ― отозвался он. ― А где его стоит искать, может сказать только миссис Дженни.

― Предлагаешь её разбудить? ― Вельз, похоже, так удивилась, что даже нагрубить забыла. ― Фэлл, ты головой не ударился? Точно услышал всё, что я сказала? Дженни и её муж ― полные неадекваты. То, что она спала на пороге твоего магазина ― это ещё цветочки.

― Моего магазина, ― тихо буркнул Азирафаэль, но его явно никто не собирался слушать.

― Я это всё прекрасно понял, ― заметил Гавриил спокойно. ― Но мы не можем оставить её здесь. Мне нужно на работу, Азирафаэлю нужно работать, а в свой дом я её пускать не хочу, честно говоря. Ни временно, ни вообще никак.

― То есть, если она проснётся, то, по-твоему, встанет и уйдёт? Вместе с проблемами?

― Нет, но мы хотя бы сдвинемся с мёртвой точки.

― В грёбаную пропасть мы сдвинемся, вот куда!

― Прошу, не нужно столько эмоций…

― Я буду проявлять столько эмоций, сколько нужно!

― Вельз, я понимаю, что ты не в восторге от этой ситуации, но…

― Не в восторге?! Да я…

― Да заткнитесь уже! ― рявкнул третий, скрипучий голос, заставивший Азирафаэля вздрогнуть и поднять голову от компьютера. Нет, это не был посетитель. На самом деле, у них в магазине вообще нечасто бывали посетители, торговля шла больше через интернет. Секунду спустя до Азирафаэля дошло, что обладателем голоса была Дженни, но от этого легче не стало. Такой хриплый баритон совершенно не соответствовал её компактному телосложению, зато сразу и многое говорил о её привычках и стиле жизни. Почему-то сложно было представить, чтобы таким голосом разговаривала мать благополучной семьи.

Азирафаэль осторожно свернул программу и заглянул в подсобку. Гавриил и Вельз стояли над диваном и дружно смотрели на ворочающуюся Дженни. Она ещё не проснулась окончательно, но явно была на пути к этому.

― Сделать кофе? ― негромко спросил Азирафаэль. ― У нас оставался растворимый.

Гавриил коротко кивнул, а потом присел на корточки перед Дженни и осторожно потряс её за плечо:

― Миссис Кроули. Миссис Кроули, просыпайтесь, пожалуйста.

Было похоже, что Дженни сначала вообще не поняла, что обращаются к ней. Хотя вряд ли она действительно слышала по отношению к себе слово “миссис”. Смотря на выражение лица Вельз и попутно включая чайник, Азирафаэль почему-то подумал, что она вообще не была ни миссис, ни Кроули, а Гавриил просто не учёл, что может быть и так.

Но со временем до неё явно дошло, и она открыла глаза, всё ещё мутные со сна, и долго смотрела на Гавриила, будто бы пытаясь вспомнить, кто он такой.

― Мы с тобой переспали? ― спросила она, моргнув пару раз. ― Если да, то надеюсь, что у тебя не было презерватива. Ты красавчик.

Знакомство с биологическими родителями Кроули явно не задавалось. Гавриил сломался на первой же фразе и теперь сидел на корточках в той же позе, явно переосмысливая жизнь. По его вытянувшемуся лицу Дженни довольно быстро поняла, что в своём предположении ошиблась, и обвела взглядом остальных присутствующих. Азирафаэль поспешил отвернуться к чайнику, чтобы не пересекаться с ней взглядом, но, судя по всему, он не слишком-то и интересовал Дженни. Больше её вдохновило присутствие Вельз.

― Дже-еннифер!

― Удивлена, что ты не только помнишь, но и смогла выговорить моё имя, ― Вельз смотрела на сестру с явным отвращением и, похоже, старалась оказаться как можно дальше от неё. Азирафаэль тяжело вздохнул и залил кипятком растворимые гранулы кофе.

― Дже-ен, ты не понимаешь, ― пробормотала Дженни и внезапно натурально всхлипнула.

― Не понимаю, ― жестко отрезала Вельз. ― И никогда я тебя не понимала, да, давай опустим эту часть. Где твой недомуж?

― Вот именно… Ты не понимаешь, ― пробормотала Дженни, и Азирафаэль, покосившись на неё, заметил, что глаза у неё на мокром месте. Он закончил размешивать кофе и поскорее подсунул чашку в руки их гостье. Она, кажется, даже не заметила, откуда чашка появилась.

― Да-да, говорю же, давай опустим это, ― проворчала Вельз. ― Где твой муж? В полиции? Больнице? Или, наконец, в морге?

― Не говори так! ― взвизгнула Дженни, и одновременно с этим из её глаз брызнули слёзы. Гавриил одарил Вельз укоризненным взглядом и протянул Дженни свой носовой платок. ― Спасибо, ― пробормотала она уже в адрес Гавриила, а потом громко высморкалась в его платок, измазав его подозрительного зелёного цвета соплями, а потом протянув обратно. ― Моя сестра такая жестокая… Она никогда не понимала моих чувств к Джеймсу, а у нас с ним такая любовь была, что если бы все так любили, как мы, то в мире не было бы войн, и…

― И был бы мир во всём мире, ― язвительно перебила её Вельз. ― Где твоя любовь сейчас, скажи на милость?! Мы тебя нашли храпящей на улице!

Дженни подняла на неё заплаканные глаза, и на секунду Азирафаэль подумал, что она действительно в отчаянье и случилось что-то серьёзное. Ну не могут заядлые пьяницы так смотреть из-за какой-то ерунды, не могут.

― Он меня бросил, Джен! ― выкрикнула она и разразилась рыданиями. Вельз, похоже, от подобного заявления потеряла дар речи и растерянно начала смотреть то на Гавриила, то на Азирафаэля. К такому заявлению она явно не была готова.

========== Часть вторая. Demons ==========

― Понимаете, мы с ним познакомились, ещё когда нам было по семнадцать, кажется… ― бормотала Дженни своим ужасным голосом, пока уже Гавриил протягивал ей чашку горячего чая. До закрытия магазина оставалось всего ничего, но нормально поработать сегодня Азирафаэль так и не смог. Большую часть дня в подсобке плакала Дженни, а вокруг неё вился Гавриил, который тоже решил взять отгул и присмотреть за несчастной родственницей, когда стало понятно, что всё, что сделает Вельз ― это свяжет Дженни, заткнёт ей кляпом рот и вывезет из города в багажнике, чтобы бросить потом посреди трассы. Азирафаэль же оставил проблемы старшего поколения на старшее поколение и пытался придумать, как он скажет Кроули о том, что его мать объявилась, причём потеряв отца где-то по дороге. Уже придуманные варианты его не вдохновляли. ― Я была не той девочкой, которой нравилось прилежно учиться… ― тем временем продолжала Дженни из подсобки так, что проигнорировать её рассказ было невозможно, даже уткнувшись в пополнение каталога магазина. ― Больше, знаете, парни, пиво, травка иногда. Но очень редко, честное слово! Только попробовать. Тот возраст, когда всё интересно, понимаете? И тогда появился он, такой, ― она вдохнула и пару секунд молчала, будто бы не могла подобрать нужных слов, ― охуенный. Высокий, стройный, с гитарой на ремне, а на гитаре ― наклейка черепа. У него ещё и волосы тогда длинные были и рыжие-рыжие, как огонь! Знаете, грех в такого было не влюбиться, особенно после того, как он угощает тебя настоящей текилой в настоящем баре, а не пивом за углом школы. Одна ночь — и я готова была отправиться за ним хоть в Мексику! Он был у нас где-то около недели, давал концерты по разным барам со своей группой и играл, как чёртов Джимми Хендрикс! А потом ему нужно было уезжать, и он предложил мне поехать с ним. Сказал, что покажет Большой Каньон, город ангелов, Нью-Йорк и весь мир в придачу. Врал, конечно, куда ему весь мир, там же море, и только оно после Майами. Но всё, что есть в США, он мне действительно показал, и это было потрясающе!

Азирафаэль уже не удивлялся заявлениям вроде этого, про море в Майами. У Дженни явно всё было не очень хорошо с образованием, большего от неё ожидать и не следовало, грубо говоря. Куда больше его впечатляло то, как она рассказывала о Джеймсе в целом: с искренним восторгом, даже мечтательно. Для Азирафаэля было совершенно непонятно, почему эта женщина была счастлива с этим мужчиной. Если верить Кроули, его родители были не женаты даже, всегда в дороге и без дома. То есть, Дженни была бездомной, явно нищей, возможно, с зависимостью от алкоголя или какого-то наркотика, но при этом она была счастлива рядом с Джеймсом. Что тот такого делал, чтобы сделать её настолько счастливой?