Мадам Трейси присмотрелась и убедилась в своей догадке: Кроули держал своего молодого человека за руку. А мальчик, однако, преподносит сюрпризы. Мадам уже было хотела подойти к ним и поздороваться, но молодые люди поднялись с места и вошли в дом. Оставалось лишь надеяться, что Кроули умел выбирать себе таких близких друзей.
***
Когда Люцифер закончил с синяками Кроули, а Кроули вдоволь насладился вниманием к себе и поцелуями, они уселись на его кровати с чашками чая и принялись за разбор новой информации.
― Так, значит, ты говоришь, что узнал много интересного об Уриэле Шахден? ― переспросил Люци в очередной раз. ― Честно говоря, я так и не понял к чему ты клонишь.
― К тому, что до нашего последнего визита в госпиталь я считал Александра Гарти самым серьёзным противником из тех, кто находится в госпитале, но это не так, ― постарался объяснить Кроули, но пойти дальше Люци ему не дал.
― Знаешь, что бы там ни произошло в морге, но мне кажется, что призрак, способный вызывать галлюцинации, должен быть самым страшным из всех.
― Дай мне договорить, ― недовольно проворчал Кроули, пихая Люцифер в бок. ― Каждый из них опасен, но у меня есть теория о том, что чем дольше призрак находится в госпитале, тем он сильнее. То есть тот призрак, который провёл в госпитале больше всего времени, будет самым сильным и серьёзным противником. А если верить датам, раньше всех в госпитале умер именно Уриэль Шахден. К тому же, у него довольно фиговое прошлое ― его обвиняли в педофилии.
― Оу, ― Люци вскинул бровь. ― Это уже звучит серьёзнее. Но погоди, на чём базируется твоя теория?
― На времени, которое нужно призраку для того, чтобы научиться сохранять форму, ― объяснил Кроули. ― Я встречался с призраком ребёнка, который относительно остальных умер в госпитале совсем недавно, и его, скажем так, образ, был куда менее чётким и ярким, чем у того же Айзека. К тому же, в отличие от остальных, он не всегда может взаимодействовать с реальными предметами, хотя в большинстве случаев у него всё же получается. Сделаем скидку на то, что дети обучаются быстрее, чем взрослые и предположим, что на освоение нового тела у призрака уходит от десяти до двадцати лет. Дальше он уже развивает свои особые способности в этом теле: например, Майкл и Александр способны контролировать вещи в госпитале, но Майкл делает это абсолютно со всеми вещами, в то время как Александр ― только с протезами, в которых прячет своё настоящее тело.
― Окей, а какие особые способности у Уриэля? ― спросил Люци и сделал глоток чая. Кроули задумался.
― Не знаю точно, но для калеки на коляске, он перемещается быстрее, чем Протез с ногами. Могу предположить, что он типа как телепортируется по госпиталю… То есть не ограничен человеческими возможностями к перемещению.
― А другие призраки, помимо протеза, ограничены? ― спросил Люцифер. ― Потому что тот твой Айзек появился достаточно внезапно, не было похоже, чтобы он “пришёл”.
Кроули тяжело вздохнул.
― Я могу только строить теории основываясь на наблюдениях, но у меня слишком мало проверенной информации, чтобы их подтвердить! Поэтому я должен поговорить с Айзеком и узнать больше, но…
― Но ты боишься возвращаться туда? ― спросил Люци. Его голос звучал так понимающе, что Кроули в очередной раз стало стыдно, за то что он затащил друзей в госпиталь и так подставил.
― Да, ― буркнул он тихо. ― Но одновременно боюсь того, что они достанут меня и здесь. Они ведь знают моё имя, а значит, им не составит труда найти адрес. И если что-то случится с мамой…
Он запнулся на полуслове, чувствуя, что его уносит не туда. Что вообще может подумать взрослый парень, когда он так говорит о матери? Что Кроули ― маменькин сыночек?
― Я могу понять твои переживания, ― усмехнулся Люцифер, но в его голосе не было издевательских ноток, которые так боялся услышать Кроули. ― Если что-то случится с Вельз, я же с ума сойду. Или с родителями. Даже если наша кошка пострадает, это будет большим ударом, и я сделаю всё, чтобы этого не случилось. Думаю, как и ты.
― Я не то чтобы хорошо справляюсь, ― Кроули грустно улыбнулся, опуская взгляд в свою чашку. ― Мать за меня сильно переживает из-за случившегося.
― Не всегда всё в наших руках, ― Люцифер взял его за руку и сжал тёплыми пальцами. ― Ты прекрасный человек, Кроули. Что бы ты сам об этом не думал.
Кроули почувствовал, как краска приливает к лицу, а сердце начинает биться быстрее. Что Люци вообще делает с ним?
― Прекрати. Нам нужно подумать, как вернуться в госпиталь, поговорить с Айзеком и не умереть, ― пробормотал Кроули тихо. А в голове у него тем временем роилось столько мыслей, никак не относящихся к делу, что вряд ли он бы выдал сегодня ещё хоть одну достойную идею. Все эти мысли так или иначе касались того, что Люцифера нужно чаще обнимать и целовать за такие слова.
========== Глава девятнадцатая, в которой наступает Рождество ==========
Комментарий к Глава девятнадцатая, в которой наступает Рождество
Сказать всегда проще, чем сделать ― это Кроули понял давно. Он сказал, что вернётся в госпиталь и прогонит призраков, но в первые две недели он боялся даже взглянуть на заброшенное здание, не то что подойти хотя бы к забору.
А время шло. Незаметно пролетел ноябрь, за который, благодаря мази Люци, с шеи Кроули сошли синяки. Он вернулся в школу, но гипс ещё не одну неделю отравлял ему существование. Кости будто бы тоже не хотели возвращаться в госпиталь и срастались так медленно, что Кроули готов был взвыть.
Первое возвращение в школу произошло неделю спустя после происшествия в госпитале. Оно преподнесло Кроули ряд открытий, как приятных, так и не особо. Например, он узнал, что Лигур способен быть адекватным. Ну или почти адекватным. Во всяком случае в первый же день Кроули в школе к нему подошёл Хастур и с хмурым видом передал извинения от Лигура, который тем временем хмурился в другом конце класса.
― Не знаю, что там произошло у вас, но он правда сожалеет.
Кроули был настолько ошарашен таким поворотом дел, что не нашёлся что ответить. Хастур, скорее всего, принял его за идиота и вернулся к своему другу.
К неприятным открытиям относилось то, что у Кроули снова нет друзей. Дагон его намеренно избегала, Вельз подозрительно молчала в его присутствии, Лигур с Хастуром просто не подходили. Когда Кроули осторожно попробовал заговорить с Вельз по поводу продолжения их затеи, она остановила его одним резким жестом и сказала всего одно слово:
― Нет.
На этом их разговор закончился. Кроули больше не решался поднять эту тему, да и вообще старался не напрягать Вельз своим присутствием. И вообще никого не напрягать. Если бы не регулярные встречи с Люцифером, он бы точно захандрил в те дни.
Мадам Трейси тоже оказалась островком поддержки в море холодного игнорирования Кроули. Она приглашала его на чай, угощала печеньем и постепенно вытягивала из него подробности случившегося в госпитале. Они ей не нравились, но и Кроули она не упрекала, а скорее старалась утешить. Пожалуй, это было именно то, что ему и требовалось в это время.
Побороть свой страх Кроули решил ближе к Рождеству. Уже за две недели до праздника город наполнился его атрибутикой: яркие гирлянды, запах хвои, игрушки и серпантин окружали любого, кто высовывал нос из-под одеяла. И именно в этой предпраздничной атмосфере Кроули подумал, что хочет сделать подарок Айзеку. Когда Люци услышал это, то поперхнулся чаем.
― Прости, но что? Я правильно понимаю, что ты готов вернуться в самое страшное место в своей жизни только для того, чтобы преподнести рождественский подарок призраку? Ты серьёзно?
― Он спас нам жизни, ― напомнил Кроули недовольно. ― К тому же, он мой друг.
― Об этом ты забыл рассказать мне? ― с кривой усмешкой спросил Люци. ― Знаешь, он же типа на сто лет тебя старше, люди так не дружат.
― Я дружу с соседкой, которая старше меня на пятьдесят лет, ― огрызнулся Кроули. ― Плюс-минус полвека ― не так уж много.
