― Ладно, ладно, не злись, ― вздохнул Люци.

Они сидели в его комнате. На этот раз стол был завален учебниками и тетрадями. Теперь Кроули верил в том, что Люцифер был студентом и не наврал ему ради имиджа. Во всяком случае стрёмные формулы и пугающие объёмы конспектов говорили в его пользу. Кроули сидел на его кровати, откинувшись на подушки и держа одной рукой чашку. Он приблизительно представлял чем мог бы порадовать Айзека, но дарить книги было немного не в его бюджете. Строго говоря, вообще любой покупной подарок был не в его бюджете. Он мог бы что-то приготовить, но еда призракам без надобности, как и большинство материальных вещей.

Если уж что-то дарить Айзеку, то стоило собрать и побольше игрушек Уорлоку. Тот обрадуется. И интересно, а ночные призраки давно получали подарки на Рождество? Нет, это уже глупости ему в голову лезут.

― Так что бы ты хотел подарить? ― спросил Люцифер, поняв, что Кроули не собирается самостоятельно продолжать эту тему.

― Он любит книги и… о большем я не знаю. Но у меня нет интересных ему книг, чтобы отдать, а купить… Честно говоря, я не смогу.

― А не думал обменять свои книги на другие? Это буккроссингом называется.

Кроули вскинул брови. О таком он впервые слышал, но звучало многообещающе.

***

В очередной декабрьский вечер в городе пошёл снег. Крупные хлопья садились на голые ветки деревьев, крыши, карнизы и на опавшие листья.

― Скоро Рождество, ― сказал Айзек, тихо, наблюдая в окно за кружащими снежинками.

― И что с того?

― Ничего, просто вспомнилось. В детстве этот праздник приносил столько радости, что даже теперь греет. Странно, не правда ли?

― Странно. Ты вообще странный, Айзек, даже после смерти.

― Какой есть, ― усмехнулся призрак. Ему часто говорили такое и при жизни, однако странность явно не была его сильно стороной, скорее наоборот ― чаще он от неё страдал. Особенно в армии.

***

Обменять книги оказалось не так и сложно, как казалось Кроули на первый взгляд. Он оплатил только отправку собственной книги, причём даже мог честно сказать, что отправляет её, чтобы получить другую взамен и подарить другу. Но и на кухне ему всё же покрутиться пришлось: ему хотелось порадовать к Рождеству не только Айзека. Конечно, со сломанной рукой готовить имбирное печенье было ужасно неудобно. Он провозился кучу времени, а потом плюнул на всё и попросил помощи у мадам Трейси. К счастью, она была свободна в тот день.

К Сочельнику всё было готово. В школе был только один формальный урок, перед которым, скрепя сердце, Кроули раздал маленькие пакетики с самодельным имбирным печеньем Вельз, Дагон и Лигуру. Последнему он ничего дарить не собирался, но мадам Трейси настояла со словами: “Мальчик винит себя в том, что сделал с тобой, наверняка винит. Дай ему понять, что ты не сердишься”. Она же и упаковывала печенье в красивые бумажные пакеты и перевязала их лентами.

Вельз и Дагон отреагировали на подарки примерно одинаково: высоко вскинутыми в удивлении бровями. Только вот у Вельз слов не было, а у Дагон их было слишком много. Кроули буквально пришлось бежать от её комментариев и расспросов, причем вслед он всё равно слышал её слова:

― Это так мило, Кроули!

С Люцифером всё было немного сложнее. Ему книгу Кроули подарить не мог, а одного печенья ему казалось недостаточно. Поэтому он заморочился и нашёл тот подарок, который показался ему достаточно уместным.

― Это сборник песен Квин, с нотами, ― проворчал Кроули, вручая Люци небольшую тетрадь в самодельном переплёте. ― Я подумал, что тебе будет весело их играть.

Люци стоял молча, неверяще смотря на тетрадь и небольшой пакетик с печеньем. Казалось, что он вообще отключился от мира. Но стоило Кроули подумать о том, что стоит его потрясти, чтобы вернуть в реальность, как Люци неожиданно стиснул его в объятиях.

― Спасибо. Знаешь, ещё никто не дарил мне ничего, связанного с музыкой, все считали, что я никогда не буду играть нормально.

― Я… ― Кроули не нашёлся что сказать. В последнее время ему всё чаще не хватало слов. ― Я рад, что тебе нравится.

― Теперь мне кажется, что мой подарок немного обычный, ― Люцифер неловко помялся, доставая из рюкзака свёрток. ― Тут комиксы. Мои старые, но все очень раритетные. И ещё, они не совсем обычные. Откроешь дома, оценишь и напишешь мне, хорошо?

― Хорошо, ― кивнул Кроули, расплываясь в счастливой улыбке. Он как-то не рассчитывал на ответный подарок: плохая привычка, которая в принципе дарила ему незабываемые ощущения, когда ему всё же что-то дарили, особенно если презент оказывался удачными.

А потом они направились к госпиталю. Кроули нужно было завершить ещё одно дело на сегодня.

Он впервые за долгие недели посмотрел на старое здание без опаски, а с отрешённой решительностью сделать задуманное. Пусть это и был лишь первый шажок к восстановлению борьбы с призраками, но он был важен для Кроули. И для Люцифера, скорее всего, тоже.

Они шагали по заснеженной дороге, Люци сжимал здоровую руку Кроули.

― Тебе страшно?

― Страшно, ― признался Кроули. ― Но чуть-чуть меньше, чем я думал, что будет. Всё же солнце сегодня на нашей стороне.

Он кивнул на небо. Последние пару дней были снежными и пасмурными, но накануне Рождества солнце решило напомнить всем, что оно ещё существует и даже может дарить иллюзию тепла. Под ботинками скрипнул снег. Кроули тяжело вздохнул.

― Это ведь не настоящее возвращение. Пока что. Мы даже за забор не зайдём. Но мне всё равно не по себе. Если в дневное время суток ночные призраки не пропадают и свет фонаря не останавливает Александра Гарти, то что ему помешает и сейчас прийти и напасть на нас? Вдруг он уже способен перебраться через забор?

― Будем надеяться, что нет, ― фыркнул Люци. ― Иначе мы очень сильно подставимся. Да и если мыслить логически: пусть фонарь и не останавливает, но сильный свет твоего Айзека всё же остановил его. А свет был очень похож на солнечный, как сегодня.

Кроули почувствовал, что Люци сжимает его ладонь в своей. Тому тоже было страшно, это легко было понять. Только вот в отличие от Люцифера, у Кроули не было слов поддержки для него. Подбадривание вообще не было его сильной стороной, если уж об этом говорить.

***

― Ты думаешь, что Кроули больше не придёт? ― спросил Уорлок у Айзека, когда тот вышел на порог госпиталя и присел на ступеньки. Он редко пользовался парадным входом, всё же его ничто не закрывало от улицы. Но сегодня так и тянуло посмотреть на то, как суетятся люди перед праздником, а в солнечном свете он сам вряд ли будет так уж заметен.

― Он сказал, что придёт, ― ответил Айзек, повернув голову к мальчику, играющему у ступенек. Он пытался слепить снеговика, но снег не желал лепиться ни в какую. ― Обычно мужчины держат своё слово.

― Обычно ― не значит всегда, ― проворчал Уорлок. ― Я бы хотел ещё игрушек от него.

― Это меркантильно, ― заметил Айзек, улыбаясь. ― Это ведь не всё, что ты от него хочешь, не правда ли?

Уорлок отвёл взгляд. После случившегося с Кроули в ноябре, никто из них не решался всерьёз заговорить о том, что однажды, возможно, их существованию в стенах старого госпиталя наступит конец.

Впрочем Уорлок молчал недолго. Через мгновение он встрепенулся и навострил уши.

― Снег скрипит. Это Кроули пришёл! ― радостно воскликнул он и метнулся вокруг госпиталя к задней части забора. Его ноги не оставляли следов на снегу. Айзек вздохнул и встал со ступенек. Похоже, ему всё же придётся поговорить.

***

Кроули мялся у забора и сжимал ладонь Люци. Он жутко нервничал и совершенно не из-за того, что ему предстояло задать ряд опасных вопросов Айзеку, а потому что за спиной призрака темной страшной тенью прятался Госпиталь. Именно так, с большой буквы. Он вселял страх даже в солнечный день.

― Полагаю, ты пришёл задать свои вопросы, не так ли? ― спросил Айзек, мягко улыбаясь. Он светился, как всегда, но из-за снега вокруг и яркого солнца разглядеть его было сложнее, чем раньше. ― И полагаю, первый будет о том, что я сделал в подвале.