― Он об этом ещё не думал, ― хмыкнула Вельз, правильно истолковав выражение лица Кроули. ― Поэтому я и не пустила тебя туда сегодня, идиот. Надо подготовиться. В какое время суток ты туда пойдёшь? Что возьмёшь с собой? Где будешь искать этого призрака? Как позовёшь? Как заставишь выслушать себя до конца?

Вместо ответа Кроули всё же принялся за пиццу. И так было ясно, что никаких ответов у него не было, а если он не начнёт есть, то Люци умнёт всё самостоятельно.

― Импровизация ― это тоже план, ― заметил тот, когда Вельз одарила Кроули своим обычным взглядом “а я же говорила”.

― Не в данном случае, ― хмыкнула Вельз. ― Считай, что мы идём в гости к серийным убийцам и собираемся поймать одного из них у остальных на глазах.

― Звучит стрёмно, ― фыркнул Люци.

― Но так и есть, ― пробурчал Кроули недовольно. Над столом повисла пауза. Жующий Люци как-то замедлил процесс поедания пиццы, Вельз вообще отложила свой кусок и только Кроули продолжал есть: слишком уж вкусно тут готовили.

― Ладно, я понял, что всё это очень серьёзно, ― вздохнул Люци наконец. ― Тогда нам действительно заранее стоит найти ответы на вопросы Вельз. Начнём с первого: что сказать призраку?

― Позвать по имени для начала, ― предположил Кроули. ― Если это не призовёт его, то разозлит… Хотя по рассказам, он наоборот успокаивается от звука своего имени.

― А потом? ― скептически спросила Вельз.

― А потом… ― Кроули задумался и пока он размышлял, Люци утащил у него с тарелки сырный бортик. На возмущённый взгляд из-за такой выходки он отреагировал только весёлым подмигиванием и тут же умял бортик на глазах у Кроули. ― Потом стоит напомнить ему о том, что он умер и от чего.

― Идиотизм, ― фыркнула Вельз. ― Он и так знает, что умер, он чёртов призрак. Вряд ли ему понравится вспоминать подробности.

― Тогда начинай предлагать что-то своё, а не критиковать, ― буркнул Кроули недовольно. Поедание следующего куска пиццы он мстительно начал с бортика. Однако вместо Вельз ему ответил Люци.

― Можно напомнить ему о его любви, которой он заделал этого самого доктора. Это должно быть хорошее воспоминание. Как её звали-то?

― Мария Кеплер, ― отозвалась Вельз. ― Девичьей фамилии не знаю, не спрашивай. Никто уже не знает, скорее всего.

― Да, доктор Уайтвинг тоже говорил, что не помнит, ― подтвердил Кроули. ― Когда он достиг сознательного возраста, она уже была замужем.

― Если он любил её так же, как она его, имени будет достаточно, ― кивнул Люци, ― начало положено. Скажем, что разговаривали с сыном Марии. С его сыном. И расскажем о том, что тот вырос и стал врачом. И что у него были дети и у них были дети и так далее… Или нет, лучше о том, как она его любила. Что назвала сына в его честь.

― Текст есть, ― кивнул Кроули, ― что дальше?

― Лучше бы это записать, чтобы на нервах не забыть, ― заметила Вельз, вытирая пальцы салфеткой.

― Я подготовлю текст, ― кивнул Кроули. ― Этим же вечером распишу всё подробно и выучу.

― Это не обязательно, думаю, но не помешает, да, ― кивнул Люци. ― Когда пойдём туда?

― Завтра, ― твёрдо заявил Кроули.

― Не завтра, ― буркнула Вельз. ― Завтра плохая погода, стемнеет раньше, я не хочу оказаться в западне. А если ты хочешь призвать этого призрака днём, тебе придётся зайти в госпиталь, Кроули, понимаешь?

У Кроули по спине пробежал холодок. Он понимал. Правда, осознал только сейчас и теперь начал реально бояться этой затеи. К тому же он обещал мадам больше не ходить в госпиталь и на его территорию… Соврал, значит?

― Предлагаю субботу, ― сказал Люци. ― По прогнозу погода будет хорошая и сможем выбраться утром. Тогда и в западне не окажемся и теней будет достаточно, чтобы призвать призрака.

― Логично, ― кивнула Вельз. ― И у Кроули будет время выучить речь.

― А почему сразу я-то? ― вяло огрызнулся Кроули, скорее по привычке, чем серьёзно обижаясь на такое распределение ролей. ― Сама же говорила про нервы. Поверь мне, я там обо… в общем, больше всех нервничать буду.

― Просто тебя не жалко, ― криво усмехнулась Вельз, но тут же добавила. ― На самом деле на твой голос он просто скорее выйдет: ты же один раз уже ушёл от него.

― Тогда с этим решили, ― кивнул Люци. ― А где именно в госпитале мы будем его звать? Чтобы и уйти можно было быстро в случае чего.

― У лестницы в подвал, ― уверенно сказал Кроули. ― Я уверен, что дни они проводят в морге, а акустика там хорошая. Он меня услышит как минимум.

― Хорошо, ― кивнул Люци. ― А теперь плохие сценарии. Что, если он не будет спокойно стоять и слушать?

― На солнце он не выйдет, это точно, ― уверенно и быстро ответил Кроули. ― А если мы идём утром, освещение на нашей стороне.

― Остальные призраки? ― Люци с прищуром посмотрел на Кроули.

― Тоже не выйдут, во всяком случае, не дальше подвала, ― тут же ответил Кроули.

― И последний вопрос, самый главный: что, если он не придёт на этот раз?

Казалось, что Люци пытается завалить его на экзамене: вопросы вылетали у него один за другим, будто бы он заранее их подготовил, а голубые глаза так и сверлили Кроули взглядом. Но тот не сдавался. Не моргал и практически моментально находил ответы.

― А если не придёт, будем действовать по ситуации, ― ответил он. ― Поэтому стоит прихватить фонарики.

― Я смотрю, вы спелись, ― проворчала Вельз, окидывая их недовольным взглядом. ― Оно и неудивительно, оба придурки.

***

― Что они там делают? ― спросила Дагон, выглядывая из-за угла и пытаясь рассмотреть через окна что происходит в кафе. Хастур курил рядом и даже не пытался что-то разглядеть, ему было абсолютно всё равно. Лигур тоже делал вид, что ему всё равно, но на кафе время от времени всё же поглядывал.

― Может, Вельз пытается Кроули со своим братом свести? Он ведь тот ещё пидр.

Дагон тихо хохотнула и покачала головой.

― Я уверена, что у них что-то более серьёзное.

― Это ещё не повод за ними сталкерить, ― хмуро заметил Хастур. ― Я иду домой.

С этими словами он кинул окурок в лужу и зашагал дальше по улице. Дагон только фыркнула ему вслед.

― Ну а ты-то хоть останешься? ― спросила она у Лигура, который смотрел вслед другу и всё никак не мог решиться, что ему делать: забить или всё же раскопать правду?

― Останусь, ― проворчал он неуверенно. ― Ненадолго.

***

Неделя тянулась удивительно медленно. Кроули думал, что сойдёт с ума от этого длительного ожидания и серых, однотипных и дождливых будней. С одной стороны, он прекрасно понимал, что его команда по изгнанию призраков абсолютно права, а с другой-хотел бы уже взять и покончить с этим раз и навсегда.

Текст обращения к Уайтвингу он записал и выучил в первые два дня так, что мог посреди ночи проснуться и повторить, но это не успокаивало. Наоборот, вместо спокойной уверенности, которую он должен был испытывать, в голову постоянно лезли мысли. Что, если собранной информации будет недостаточно? Что, если Уайтвингу нужно больше для того, чтобы уйти? Что, если ничего не получится и Уайтвинг нападёт? Или ещё хуже, обретёт силу при свете дня? Они же буквально окажутся в западне…

Из-за нервов Кроули стал плохо спать, а когда ему всё же удавалось заснуть, во сне его ожидали те самые призраки, которые сначала бегали за ним по коридорам госпиталя, а потом и по городу. Обычно Кроули просыпался как раз на том моменте, когда они его догоняли. Вельз то ли не замечала его состояния, то ли делала вид, что не замечает, и помогать явно не собиралась. Кроули и не просил. Разве что у матери один раз спросил, как бороться с состоянием нервного напряжения, но её ответ ему особо не помог: представить себе, как он будет проходить через эту свою стрессовую ситуацию от начала до конца. Кроули и представил. Но в воображении всё что могло пойти не по плану, пошло, и он почувствовал себя ещё хуже.

Это всё настолько его вымотало, что к пятнице он сидел на уроках через силу и то и дело косился на Вельз. Та это заметила, но явно игнорировала, Кроули был абсолютно в этом уверен. Даже на перерывах нарочно уходила в компанию Дагон, Хастура и Лигура, чтобы Кроули не подошёл к ней говорить о госпитале. Это сработало раза два, но на третий Кроули всё же оказался хитрее и, вклинившись в компанию, заявил, что Вельз хочет видеть учитель. Та одарила его таким взглядом, что он сразу понял: не поверила ни на миг. Но всё же пошла с ним.