А потом он посмотрел в глаза мадам Трейси и увидел в них искры исследовательского духа. Как будто она помолодела до той девчонки, которую показывала ему на общей фотографии работников госпиталя, и снова окунулась в мир паранормального. В мир опасных, страшных, буквально смертельных, но всё же приключений, в которые уже попал Кроули.
― Я понял. Буду ждать выходных, ― кивнул Кроули, выпрямляясь.
― Вот и молодец, ― удовлетворённо кивнула мадам Трейси. ― Нам некуда торопиться.
Кроули мог бы поспорить: чем ближе к зиме, тем короче дни и наверняка сильнее ночные призраки, и больше вероятность, что они смогут кого-то убить просто на территории госпиталя. Но Кроули промолчал. Мельтешить и торопиться всё же действительно не стоило, к тому же может Вельз узнает что-то раньше. Да и как заставить призрака выслушать всю информацию о себе, он пока тоже не знал.
― Поможете мне тогда выбрать книги для Айзека? ― спросил Кроули. ― Он скучает без нового чтива.
― Конечно. Но запишу на тебя, так и знай, ― усмехнулась мадам Трейси, весело подмигнув Кроули.
***
― Сделаешь это для меня? ― вкрадчиво спросил высокий голос. Ответом ему была тишина. ― Ну же, пирожок, скажи это.
― Сделаю… ― прошептал другой голос, тихий, будто севший.
― Громче, пожалуйста, ― попросил звонкий голос, мягко, будто разговаривал с ребёнком.
― Хорошо, я это сделаю, ― сообщил второй голос громче и стало слышно, что он дрожит.
― Вот и умница.
***
Взяв в библиотеке пару томиков и заскочив домой, чтобы взять старые машинки, Кроули пошёл к госпиталю уже протоптанной с Вельз дорогой. Через полчаса он был у забора, а Айзек, улыбающийся и прекрасный, парил по ту сторону.
― Я принёс тебе книги, ― сообщил Кроули с напускной самодовольностью. ― Не из моей библиотеки, но только потому, что я решил, что комиксы тебе будут не особо интересны, а кроме них и фэнтезийной фигни там ничего не оказалось, я почему-то думал, что у меня есть довольно взрослая литература.
― Ну что ты, я люблю всякие книги, ― заявил Айзек радостно. ― И то, что ты называешь “фэнтези”, тоже бы почитал с удовольствием, я ещё не встречал такого жанра книги.
― Значит в следующий раз принесу и их, ― кивнул Кроули и протянул сквозь прутья забора два томика романов Чака Паланика. Айзек взял их в руки и тут же открыл первый из них, разглядывая форзац и описания. ― Я ещё принёс дань Уорлоку, где он? ― спросил Кроули, внимательно смотря на сияющие пальцы Айзека, из которых не торопилась выпадать книга.
― Боюсь, он обиделся на тебя за прошлый раз, ― вздохнул Айзек тяжело. ― Ты же обещал ему подарок в каждый визит, а в тот раз даже не поздоровался.
― Он же даже не появился, чтобы с ним поздороваться, ― напомнил Кроули недовольно: вот ещё ссоры с малолетним приведением ему не хватало.
― И всё же он обиделся, ― пожал плечами Айзек. ― Можешь попробовать оставить подарки тут, я уверен, что он выйдет на них посмотреть, когда ты уйдёшь.
― Ладно, ― согласился Кроули и начал расставлять под забором машинки разных моделей, оставшихся с тех пор когда он ими ещё достаточно увлекался. Закончив с машинками, он бросил пустой рюкзак на землю и сел на него, после чего посмотрел тяжелым взглядом на Айзека. ― Почему ты нам соврал?
― А? ― удивлённо вскинул брови призрак, успевший уже отвлечься на начало одной из книг. ― Ты это о чём?
― Ты сказал, что не сможешь донести больничную карту Уайтвинга от госпиталя до забора, ― напомнил Кроули, а потом кивнул на книги, которые Айзек держал в руках, ― но с ними у тебя явно нет проблем.
Всё же Вельз оказалась права: призрак не стремился им помогать и даже соврал, лишь бы этого не делать. От осознания этого у Кроули на душе становилось очень паршиво. Хотя казалось бы, пятый раз встречается с Айзеком, самое время начать понимать, что он, как и любой другой человек, что-то скрывает и утаивает от остальных. И всё же, от того, что врал именно Айзек, становилась почти физически тошно.
Когда призрак осознал, что его подловили, заметно смутился: потупил взгляд и даже потускнел. В какой-то момент Кроули решил, что тот исчезнет, так ничего и не объяснив, но тот всё же не исчез. Скорее всего его остановило то, что книги с собой таким образом унести вряд ли получится, но Кроули хотелось верить, что Айзека остановило желание быть честным с ним.
― Мне жаль, что так вышло… Я хотел бы вам помочь, правда, но не могу, ― пробормотал он тихо. ― Всё же…
Он замялся и умолк, крутя в руках книги. Кроули не торопил его, просто сидел, опершись локтями на колени и ждал, когда Айзек расскажет или просто заявит, что это не дело малолетнего любознательного придурка, и уйдёт. Отчего-то к последнему Кроули был готов даже больше, возможно потому, что однажды он уже слышал такое, когда поймал одного из “друзей” матери на лжи. Ему было двенадцать, тому мужчине ― глубоко за тридцать. И всё же он тоже врал: о своём месте работы, о том, кто ему мать, о том, какие у него планы на будущее, связанные с семьёй Кроули. Обнаружив несостыковку, Кроули решил спросить его напрямую, но вместо ответа получил: “Не твоё дело, молокосос”. Тогда это сильно его шокировало, всё же мать никогда не говорила ему подобного, да и вообще раньше взрослые относились более-менее серьёзно к нему, а тут…
― Когда я был у подвала, ― наконец сказал Айзек, замялся, бросил быстрый взгляд на Кроули и поспешно продолжил: ― Когда узнавал, чьё имя “Уайтвинг”, Гэбриэль на меня потом накричал. Точнее, не то чтобы накричал, но напомнил, что… Что это он и другие из ночных научили меня держать форму и взаимодействовать с предметами. Что они ― куда ближе мне, чем живые и что… Что я куда слабее их.
Кроули моргнул недоумённо и присмотрелся к лицу Айзека. Тот, похоже, нервно кусал губы и вообще чувствовал себя не в своей тарелке. Даже книги чуть не выронил, но всё же как-то удержал, буквально чудом.
― Поэтому я тут подумал, может изгонять их ― это не самая хорошая идея? Может, стоит отказаться, пока не поздно?
Последние слова ударили по Кроули так, будто Айзек залепил ему оплеуху. Отказаться? Просто взять и отказаться после того, как он заварил эту кашу, как поборол свой страх и вернулся сюда, после того, как собрался и рассказал всё Вельз, боясь выставить себя дураком? Да, он мог отказаться. Но в чём тогда был смысл?
― Ты их боишься, ― пробормотал Кроули тихо. Это осознание пришло к нему незаметно, но с ним будто лампочка в голове засияла. ― Боишься так же, как и я…
Айзек поджал губы и посмотрел на Кроули обиженно, будто обвинение в трусости было для него сродни серьёзному оскорблению.
― Это не страх призраков, а страх за тебя!
― Я тебе никто, ― Кроули поднял голову и посмотрел в глаза призраку, заставляя себя не моргать и не терять этот зрительный контакт, пока не закончит мысль. ― Мы видимся в пятый раз и две из наших встреч не продлилась и минуты. Ты не знаешь чем я увлекаюсь, где живу, даже сколько мне лет на самом деле, ты не знаешь. Зачем тебе обо мне волноваться, Айзек?
Кроули буквально заставлял себя это всё говорить, выталкивал слова из горла силком. Неприятная, болезненная правда. Никто не привязывается к людям после такого короткого знакомства. Только сам Кроули может, как идиот, увидеть и осознать, что жить не может без кого-то. Просто потому что он такой прекрасный есть и существует. Но все вокруг далеко не такие и в большинстве своём, им плевать на Кроули и его чувства.
― Будто бы мне нужно знать твой возраст, чтобы переживать о тебе, как о человеке! ― возмутился Айзек. ― Неужели ты думаешь, что незнание твоего адреса ― это причина не горевать, если в следующий раз ты не сможешь уйти из госпиталя?
Кроули закусил губу и сглотнул. В глазах предательски защипало. Конечно, ему хотелось услышать что-то подобное, но он был не готов услышать это сейчас.
― Ты говоришь это, просто чтобы меня переубедить.
― Делать мне больше нечего! ― воскликнул Айзек так громко, что с деревьев вокруг взлетели с громким карканьем вороны. ― Что за самоуничижение, Кроули? Ты раньше вроде такого не проявлял. Наоборот, был смелым и уверенным в себе, мне даже завидно становилось…
