– В пауков превратят!
– Ты что, серьезно?!
– Ну, может и не станут в пауков. А вот бросить в омут – это у них, я думаю, запросто…
От этих разговоров становится совсем тоскливо. Неужели, нет выхода?
– Да – а, – подливает масла в огонь Федор, – в восьмом классе учиться, кажется, не придется. Ты ведь так это не любишь…
– Да ты что?! Когда я говорил, что не люблю учиться?! Но не в этой же школе!
– Он еще выбирает! – усмехается Федор, собираясь, видимо, поговорить о пользе любого образования, даже в школе Мастера.
Но в это время за дверью слышатся тихие крадущиеся шаги.
– За нами?!
– Не таились бы так. На место!
И мы занимаем позиции по обе стороны ступеней. Натягивать веревку времени нет, да и второй раз этот номер может не пройти.
Засов тихо сдвигается. Кто-то беззвучно спускается к нам.
– Эй! – приглушенный шепот нарушает тишину погреба. Мы – ни звука.
– Где вы там? – кто-то делает неуверенный шаг в глубину нашей клетки. Человек оказывается спиной к нам и стоит, всматриваясь в темноту.
– Спите вы, что ли?
И тут Федор тенью метнулся прямо под ноги гостю. Плечом он сильно ударяет того повыше колен, а руками крепко обхватывает лодыжки. Взмахнув руками, человек падает на пол, и в следующее мгновение Федор уже сидит верхом у него на спине. Я и сделать-то ничего не успеваю. В приоткрытую дверь падает слабый свет.
– Да ведь это Рыжий! – кричу я.
– Какой еще Рыжий? – недоуменно оборачивается Федор, не разжимая, однако, хватку.
–Ну, Рыжий, Шон! Я тебе не успел рассказать. Отпусти его.
Федор нехотя встает.
– Ну!
Рыжий, испуганно озираясь, поднимается. В руках у него узел, с каким-то тряпьем.
– Вот, – протягивает он, – одевайтесь.
– Что это?
Федор развязывает узел и достает два черных балахона – «школьная форма»!
– Молодца, Шон! – я уже собираюсь переодеться.
– Погоди, – Федор останавливает меня.– Зачем ты это делаешь?
– Морквин убедил всех, что вы – лазутчики. Его здесь слушаются. Он – правая рука Мастера.
– А я думал, он его «глаза и уши», – недоверчивость моего друга не так-то легко преодолеть.– Почему ты нам помогаешь?
– Утром вернется Мастер…
От таких слов наши сомнения быстро улетучиваются. Поверх сырой одежды мы живо обряжаемся в черные балахоны, и в темноте становимся неотличимы от здешних школяров.
Тихо гуськом поднявшись в коридор, крадемся за Рыжим вдоль стены. Вот и дверь в кухню. Шон неожиданно исчезает.
– Предатель! – Федор в ярости.
Но Рыжий тут же появляется вновь. В руках у него большой медный ковш на длинной ручке. Теперь он гасит все факелы этим перевернутым черпаком. Коридор погружается во мрак. Ох, и попадемся, как он тут ориентируется?
Весь дом словно нарочно построен так, чтобы в нем нельзя было не заблудиться. Но наш проводник видит в темноте, как кошка. А может, просто изучил здесь все ходы-выходы.
– Стойте! – вдруг шепчет он и замирает. – Сейчас я открою потайную дверь и выпущу вас. Бегите всю ночь вниз, под гору. Потом через картофельное поле, а когда переправитесь через реку, Мастеру вас уже не догнать!.. Я сразу понял, что вы не те, за кого себя выдаете. Ученики Болотного колдуна ничем не отличаются от здешних.
– Бежим с нами!
– Не могу. Мне от Мастера не убежать…
Федор вдруг с силой хлопает себя по лбу
– Книги забыл!
– Какие книги, бежим! – в один голос шепчем мы с рыжим.
– Не могу. Без книг не могу.
– Да ты что, – изменившимся голосом спрашивает Шон, – хочешь открыть свою школу?
– Я подумаю. А пока – помоги мне!
– Мы теряем время. Кто-нибудь выйдет в коридор – и все!
– Хотя бы скажи, куда их спрятали?
Спорить с Федором бесполезно. Если упрется – не сдвинешь.
– Пропадем все из-за твоих книг, – все же говорю я.
– Беги один! – отрезает Федор.
– Ну, ты даешь! Ладно, давай быстро!
Книги в комнате Мастера, – неохотно говорит Шон. – Двустворчатая дверь, не промахнешься.
Федор молча исчезает. Вскоре раздается тихий скрип, и вдруг шум, яростные крики, топот! Засада! Из темноты вылетает Федор в разодранной на груди школьной форме.
– Бежим!
Мы срываемся с места и несемся по коридору, не видя ничего на расстоянии вытянутой руки. Позади слышны встревоженные нестройные голоса, возня и грохот.
«Падают в темноте», – злорадно думаю я, и сам чуть не лечу носом вниз, споткнувшись о выступ в щербатом полу.
Неожиданно Федор хватает бегущего впереди Рыжего и рывком вталкивает его в приоткрытую дверь. Это – кухня.
– Ты что?!
– Спасибо тебе. Прячься тут! Пропадешь ты с нами!
Шон пробует возражать, но Федор уже захлопнул дверь, и мы несемся дальше. На ходу он оборачивается:
– Где-то здесь выход на чердак!
Топот сзади все громче – нас догоняют! Федор на бегу пропускает меня вперед и, вытащив из мешка яйцо, швыряет его, как гранату, в преследователей.
– Сейчас они попляшут!
Но, полыхнув, яйцо выпускает на этот раз лишь слабую струйку дыма – и все!
– Химию учить надо! – задыхаюсь я на бегу.
– Вот они! Стой! Держи их!! – погоня уже рядом. Федор вдруг начинает отставать, сейчас его схватят!
Но он мгновенно присаживается, сложившись в комочек. Через него кувырком летят школяры, образуется свалка. Все вопят, ловят его, но в темноте, поди, разбери – кто свой, а кто – ученик Оркмахи. Тем более что одежда на всех одинаковая. Федор пролазит между ногами дерущихся, и мы бросаемся бежать.
– Лови! Убегают!
Но перед нами уже потайная лестница. Почти на четвереньках карабкаемся наверх, на чердак. Дверь заперта! А снизу, с горящим факелом уже поднимается Морквин, за ним – еще человек пять. Ловушка!
– Спускайтесь вниз! – кричит староста, освещая узкие ступени.
– Поднимайся к нам, – приглашает его Федор.
– Смеешься, гаденыш болотный! Сейчас посмотрим, как ученики Оркмахи бегут от огня, – вытянув вперед руку с полыхающим факелом, он начинает поднимается.
– Сними балахон, – сквозь зубы кидает мне Федор.
Я мгновенно сбрасываю форму и сую вперед. «Глаза и уши» уже рядом.
– Спускайтесь, ребята! – он гадко улыбается. – Вам все равно не уйти! Лучше по-хорошему.
– Сейчас ты превратишься в ворону! – не своим голосом завывает Федор. На мгновение все замирают, и он, развивая успех, принимается бормотать какие-то непонятные слова, похожие, по его мнению, на заклинания.
Школяры в замешательстве слушают, не зная, как быть дальше.
– Лазутчики! – верещит Морквин. – Не слушайте, хватайте их!!
И он тычет факелом прямо в Федора. Но тот ловко набрасывает мою форму на огонь, а сам, упершись руками в стены, подпрыгивает и изо всех сил лягает растерявшегося старосту. Опрокинувшись назад, тот сталкивает вниз остальных. Факел гаснет. На ступенях образуется затор, вокруг разносится запах паленой материи.
Федор дергает меня за собой, и мы сбегаем вниз прямо по барахтающимся на ступенях школярам. Крики, угрозы летят вслед, но мы уже снова мчимся по этому проклятому коридору.
Внезапно перед нами вырастают несколько рослых школяров, вооруженных суковатыми палками. Они движутся плотной стеной, тесня нас назад. Пятясь, мы заскакиваем в первую попавшуюся дверь, по счастью, не запертую. Федор тут же задвигает щеколду и обессиленный, опускается на пол. Сейчас начнут ломиться. Но снаружи доносятся лишь приглушенные голоса.
– Все, конец им. Из комнаты Мастера еще никто не выходил.
– Если он такой колдун, пусть попробует исчезнуть отсюда! – это уже голос Морквина. В нем слышится нескрываемое торжество. – Утром вернется Мастер, и посмотрим, что они тогда запоют. Эй, вы там, ау! Из ваших шкур выйдет хороший бубен! А то и два. Я-то сразу их раскусил. Никогда Мастер Тромм нам такого не показывал – голову от тела отделять! Этому колдовству, по слухам, учат только на Гнилом болоте.… Да и кто собирает вереск с волкозубом поздней осенью?
