— Не господин, мистер Бёрк, — хрипло пошептал Финеас. — Профессор.

— П-профессор Блэк, прошу вас…

Длинные пальцы Финеаса скользнули по впалому животу и раздвинули бедра.

— Я не могу отказать своему любимому ученику.

Финеас улыбнулся так, как никогда не улыбался Урсуле — мягкой любящей улыбкой. В следующий миг мальчишка развратно застонал, а Урсула метнулась прочь, едва сдерживая рыдания. Наутро домовиха Милли нашла в камине осколки от бутылочки с лауданумом.

— Урсула, ты серьезна? — Финеас не мог поверить своим ушам. Как эта наивная девчонка, без умолку болтающая о платьях и балах, могла решиться на убийство?

— Абсолютно, — она улыбнулась. — И если это отродье все еще живо, я доведу дело до конца.

— Осторожнее, — Блэк сверлил её взглядом. — Мне ничего не мешает вышвырнуть тебя вон, разорвав брак. Ты этого хочешь?

— Тебе не мешало, но сейчас все иначе, — внезапно встряла Элладора. — Раньше Урсула была всего лишь твоей женой. Теперь она — мать твоего будущего наследника. Как ты будешь выглядеть, если выгонишь её?

— Нет никакого ребенка, — устало выдохнул Финеас. — Я не притрагивался к ней. Ни разу. Либо, она…

— Нет! — истерично воскликнула Урсула. — Я… я никогда бы тебе не изменила! А ты! Ты! С этим отвратительным, грязным…

— Следи за словами! — громыхнул Финеас и выхватил палочку. — Фальшивый ребенок не спасет тебя от Круциатуса.

— Если ты ударишь меня, я скажу твоей тете и всем остальным, что ты убил нашего ребенка! — Урсула сорвалось на крик.

«Имп всех вас побери!» — Блэк скривился. Ему поставили шах, и кто — женщины. Все-таки, иногда их нельзя недооценивать. Но с ними легко можно договориться.

— Ладно, — Финеас вздохнул. — Я не буду ничего тебе делать. Можешь и дальше лгать про ребенка, мне все равно. Я забуду о том, что вы обе сделали, но с одним условием.

— Каким? — Урсула поджала губы.

— Вы отдадите мне рецепт зелья, — он бросил острый взгляд на Эллу. — Немедленно.

— Откуда мне знать, что ты не нарушишь свое слово после того, как получишь его? — Элладора скрестила руки на груди. — После Рождества я собираюсь переехать в Блэкбёрд-хаус. Будет нечестно, если ты лишишь меня приданого из-за какого-то сквибеныша.

— Да, — эхом отозвалась Урсула. — Нам нужны гарантии.

Целую минуту в столовой висела давящая тишина. Финеас подошел к камину и уставился в огонь. В голове проносились все возможные варианты и решения этой ситуации. Может, подождать Малфоя? Он должен вывести формулу. Блэк прижал ладони к вискам. Перед глазами вновь встал бледный образ Герберта, медленно усыхающего на постели. Словно цветок, сорванный для гербария.

— Хорошо, — он отнял ладони от лица и взглянул на девушек.

— Какие ваши условия?

***

Герберту казалось, что он тонет. Медленно погружается в бездонную яму, а тело сдавливает со все сторон неподъемными водяными прессами. Дышать получалось через раз, а сердце билось так медленно, что между ударами успевала пройти вечность.

Зрение и слух его покинули, но он помнил бутылку с южным французским вином, теплую улыбку Финеаса и жуткое ощущение запнувшегося сердца.

Он вспомнил, как молил о смерти в плену у Варгоши, но в то время его спасло письмо для брата. Собственная мечта попасть в Хогвартс и поступить на Рейвенкло — факультет смышленых мудрецов. Сейчас же он почти ни о чем не жалел. Все, к кому он испытывал симпатию презирают его. Единственной отрадой был господин. Да что там, он был для Герберта целым миром. Богом. Дьяволом. Смыслом существования. Да, пожалуй, он и правда сожалеет, что не смог побыть с ним чуть дольше.

«Милорд», — мысленно позвал он. — Хочу увидеть вас еще один раз».

Герберт попытался обратиться к нему через кровную связь. Несколько секунд ничего не происходило, но потом он ощутил прикосновение. Чужая ладонь скользнула по животу, а потом опустилась ниже. Дыхание перехватило, и Герберт задушено всхлипнул — легкие работали все также неохотно. Однако неизвестный продолжил свое дело. По непонятной причине его кожа стала куда более чувствительной, чем раньше, поэтому даже легкие пощипывания вызвали нестройный рой мурашек, а потом грудь пронзило судорогой — горячий язык скользнул вниз от шеи до пупка.

С каждой секундой к Герберту возвращалась чувствительность, но не способность двигаться. Руки и ноги все также напоминали собой обрубленные веревки. А чужие ладони тем временем жадно скользили по болезненно-чувствительному телу.

— Н-нет… — еле слышно выдохнул Герберт, с трудом приподнимая ресницы. Несколько мгновений он видел лишь размытые тени. Внезапно он различил темный силуэт человека, но прежде, чем сумел его рассмотреть, тот резко подхватил его под колени, притягивая к себе.

Сбивчивое дыхание и нетерпеливые движения выдали его с головой.

— О-отпусти! — слабо выкрикнул Герберт, ощущая давно забытый страх, но вампир рыкнул и рывком перевернул его на живот. Стальная ладонь впечатала голову в подушку.

«Это сон, просто сон, — мысленно бормотал Герберт, словно мантру, пока Варгоши вжимал его в перину. — Нужно просто перетерпеть».

По бедрам потекло что-то холодное, и он испугано дернулся. Ощущения были до ужаса реалистичными, а после, когда внутрь вторглись два пальца, Герберт и вовсе застонал против воли. Все это казалось странно-знакомым, и потом, когда он ощутил между бедер горячую плоть, сердце тревожно кольнуло.

Вампиры

Не

Теплые

В следующий миг тело пронзила острая боль, и Герберт закричал. Тело все еще было словно ватное. Единственными движениями были резкие, грубые толчки и болезненная хватка ладоней на пояснице.

Каждый рывок причинял боль, так что Герберт просто не мог сдержать голос. Не мог пошевелить ни одним мускулом, но и внутри и снаружи все было натянуто, словно тетива лука.

— Н-нет… прошу не надо, — хрипло выдохнул он, когда хватка на шее ослабла. Но вместо этого насильник лишь ускорил темп, продолжая вколачиваться в него, словно в бесчувственную куклу.

— Х-хватит! — Герберт прижался щекой к покрывалу, уже не сдерживая слезы. — Милорд! Милорд! Помогите!

Внезапно насильник прекратил движение, и Герберт уже хотел было повернуться, чтобы увидеть его лицо, но тут чужая ладонь грубо сжала его член. С сиплым рычанием мужчина продолжил.

— Не трогайте меня! — вскрикнул Герберту, когда большой палец прошелся по головке, одновременно в толчками. — Я не хочу! Не хочу!

В следующий миг все тело пронзило судорогой, так что достало до кончиков пальцев. Герберт хрипло застонал и излился прямо в ладонь насильника. Он кончил следом, почти придавив своим телом Герберта, но ему было уже все равно.

Все тело превратилось в один оголенный нерв, и, даже когда мужчина вышел из него с громким развратным звуком, Герберта скрутило от боли. Зрение и слух вернулись почти полностью, но он едва смог приподняться на локтях. Неизвестный сидел на другой половине кровати, ссутулив плечи и опустив голову.

— К-кто вы? — выдавил Герберт, всматриваясь в его силуэт сквозь пелену слез.

— Похоже, ты забыл? Я ненавижу слезы.

Герберту показалось, что сердце вновь остановилось.

Нет.

Этого не может быть.

Ему показалось.

Но в следующий миг мужчина обернулся, и Герберт с хрипом втянул в себя воздух.

Глаза Финеаса были полны презрения, а тонкие губы кривились в одной из его излюбленных усмешек.

— Г-господин?

— С пробуждением тебя, прекрасный принц, — Блэк отсалютовал ему бокалом. — Счастливого Роджества, долго же ты спал.

— Сегодня Рождество? — Герберт ничего не понимал.

— Да, ты провел в моей постели почти два месяца, — Финеас наколдовал из воздуха еще один бокал. — Хочешь вина?

— Не шутите так, сэр! — по его щекам вновь потекли слезы. — После вина, что вы прислали, я…

— Спящим ты нравился мне больше, — Финеас отпил из своего бокала. — Не рыдал и не задавал вопросов. Жаль, что действие зелья закончилось сегодня. Я так надеялся, что ты пробудешь со мной до конца года.