— А о чем же вы говорите? — сахарным голосом пропел он, привычно растягивая гласные. — О том, как наконец стать настоящими волшебниками? Или то, что вы стали магами случайно, не является для вас важной темой?
— Ты решил продолжить работу своего Хозяина? — Гермиона была по-прежнему спокойна. — Или думаешь, раз ты убедил весь мир в том, что не был Пожирателем Смерти, это спасёт тебя от возмездия?
Драко сощурился. О чём именно болтает эта грязнокровка? Не может быть, чтобы она что-то знала. Скорее, била наугад. Но била очень прицельно и точно, попадая в самое больное место.
Метка на руке жгла и болела каждый чёртов день и сейчас уже ничего не заглушало эту боль. Только изредка стычки с Грейнджер приносили кратковременное облегчение. Почему-то именно Гермиона давала ему повод отвлечься от клейма, от фолианта в библиотеке и всего опостылевшего мира вокруг, пытающегося помешать ему добиться цели.
====== Идеальный план ======
Идеальный план созрел в голове Драко. Если Грейнджер помогает ему в борьбе с меткой косвенно, пускай сделает это на самом деле. Заучку и героиню войны точно пустят в библиотеку, дадут доступ к любым бумагам и книгам. А если заклинание окажется слишком сложным, именно её светлый ум поможет выполнить его.
Задача не из лёгких: добиться помощи Грейнджер… только как это сделать? Империо запрещено в Хогвартсе и легко отслеживается Министерством. Значит, надо схитрить. Манипуляции, обман — это конек Малфоев.
Для начала — добиться её расположения. Или хотя бы убрать ненависть. В том, что Грейнджер ненавидела его, Драко не сомневался. Поэтому надо было либо подыграть ей, либо заставить сделать желаемое шантажом. Например, разыграть: будто кто-то из её друзей в беде, и спасти их можно только с помощью фолианта в руках Малфоя. Ради своих дружков она пошла на войну. Значит, близкие люди — это её слабое место.
Что ж, вот и новая «комедия» — постановка театра одного актера — Драко Малфоя. Пьеса «Сделать так, чтобы Грейнджер работала на него».
Драко на самом деле был в отчаянии и готов начать игру, даже если он добьётся своего руками грязнокровки. Пускай ценой окажется ещё одна сломанная никчёмная жизнь. Жизнь Грейнджер на одной чаше весов. Жизнь его родителей на другой. Шаткая стрелка равновесия склонилась в сторону отца с мамой.
И пускай Грейнджер приносила ему силы. Пускай он думал о ней чаще, чем было положено её статусу и роли в будущем. Ему не жаль чернь с их чувствами. Плевать!
В борьбе за жизнь семьи Малфоев в ход должны идти все возможные методы. И Грейнджер сейчас была всего лишь новым «методом». Новым способом. Способом победить Тёмного Лорда после его смерти. Способом победить метку на руке. Способом победить весь этот чёртов мир с его правилами.
Звучало довольно убедительно. Оставалось только поверить в это самому. Несколько дней Драко вынашивал эту мысль, подогревал воспоминаниями из прошлого, пытался как можно больше проникнуться идеей. Но каждое воспоминание, каждый повод пустить Грейнджер в «расход» заканчивались неудачей. Она присутствовала в любом из сюжетов, связанных с Трио, но ни в одном из них не действовала соизмеримо тому, чего хотел от неё Драко. Он нашёл только один весомый аргумент и повод ненавидеть её: Грейнджер была грязнокровкой. И, наверное, этого было достаточно для ненависти.
Чтобы окончательно убедить себя в правильности решения, Драко каждый раз взывал к образу Люциуса. Отец в голове звучал убедительно, аргументы про чистоту крови откликались в сознании сына, и, пожалуй, только так Драко смог решиться на то, чтобы воплотить план в жизнь. Маггла Грейнджер сейчас должна была выполнить своё предназначение в глазах Малфоя. А уже после он разберётся, что делать с ней самой и с собственными мыслями.
====== Роковой вопрос ======
Следующее внеклассное занятие состоялось ровно по расписанию. Драко пытался изо всех сил держать себя в руках, не давая волю чувствам и желанию бить в Грейнджер Непростительными заклинаниями. Даже выдавил из себя улыбку приветствия, пытаясь привлечь её внимание.
— Я рад тебя видеть!
Внимание привлек. Она смотрела на него с недоверием.
— Ты заболел, Малфой? — уточнила она, становясь напротив.
— Я стараюсь быть вежливым. Нас ведь об этом просила директор, помнишь? Хогсмид, танцевальный вечер, дружба факультетов…
— Не пори чушь, — презрительно ответила Гермиона, — я вижу тебя насквозь. Тебе что-то надо от меня?
— От тебя? — Драко попытался подавить желание обозвать Грейнджер фирменным «грязнокровка», но вовремя остановил себя, ему действительно нужна её помощь. И сейчас стоит действовать очень аккуратно. — Я всего лишь хочу попытаться выполнить просьбу директора. Это ведь не сложно, Грейнджер, правда? Просто ответь мне тем же!
— Я не рада видеть тебя, Малфой, и не собираюсь говорить тебе что-то другое.
Жёстко. Честно. Правдиво. Как все они — Гриффиндор не умеет врать.
— Ты готов к занятию? Приступим?
Сегодня они занимались сами. Профессор Томпсон с большей частью преподавателей отправился в Лондон на какую-то важную конференцию. Про них, видимо, забыли. Сова прилетела вечером, оповещая, что завтра занятие состоится по расписанию, и профессор просит, чтобы студенты сами выбрали декорации их поединка. А ещё, надеялся на их благоразумие и напоминал, что, только находясь один на один со своим противником, они смогут по-настоящему раскрыться в боевых заклинаниях.
Комната для дуэли приняла форму маггловского дома. На стене тикали мерзко часы, портреты стояли в рамочках на каминной полке, и люди на них не двигались привычно, как было с колдографиями. Малфой даже скривился, заходя в зал.
— Почему комната похожа на гадюшник? — уточнил он, пытаясь перевести разговор на другую, менее конфликтную тему. — Давай выберем что-то более эпичное! Запретный Лес, или может, Астрономическую Башню…
Гермиона кинула на него свой привычно пустой взгляд, и спокойно подняла палочку.
— Гермиона Грейнджер готова к дуэли!
Драко мысленно выругался. Гермиона игнорировала его попытки на спокойный разговор, отвергала возможность манипуляции и, как всегда, не выражала ни толику эмоций. Пустые глаза. Бесцветный голос. Лучше бы она сейчас послала его к дементорам, или врезала по лицу, как много лет назад. Но не это молчаливое безразличие.
Он не поднял палочку, пристально глядя на неё.
— Давай поговорим спокойно, Грейнджер?! — он предпринял последнюю попытку склонить её на свою сторону, или хотя бы вывести на разговор.
— О чём? — уже что-то…
— Не знаю, можешь выбрать тему. О погоде, например! О твоих дружках. О профессоре по маггловедению. Что может быть тебе интересно?
— Мне сейчас интересно только то, почему ты вдруг решил поговорить.
— Разве это странно, Грейнджер? Мы ведь уже не на первом курсе. Давай хотя бы постараемся наладить отношения…
— Давай! — она вдруг улыбнулась одними губами.
Желание Малфоя говорить, не применяя в речи оскорбительных эпитетов, удивляло, но давало шанс на то, что Гермиона сможет узнать хоть что-то новое. Рон и Гарри так загорелись идеей, что Малфой готовит заговор, что принялись всерьёз шпионить за ним, тайком преследуя. Драко вчера вечером действительно вертелся в библиотеке неподалеку от Запретной секции. Рон видел его там, и, как было легко догадаться, спугнул. Сейчас, как Гермионе казалось, выдался чудный шанс задать неожиданный вопрос касаемо вчерашнего вечера и узнать подробности, воспользовавшись расположением Малфоя.
— Хочешь говорить? Давай поговорим! — она заломила пальцы и на одном дыхании выдала свой вопрос. — Что ты делал вчера вечером?
Малфой напрягся. Вчера он совершил очередную попытку проникнуть в библиотеку, но наткнулся на Уизли, как показалось, случайно оказавшегося там. Пришлось ретироваться, проклиная рыжего ублюдка. Сейчас, услышав вопрос Грейнджер, ему вдруг подумалось, что она знает всё. Вопросы, намёки, а сейчас ещё и «совпадение» с рыжим.
