А Гермионе хорошо было лишь в присутствии мерзкого Хорька — представителя всего того ужаса, с которым они боролись семь лет. И сейчас ей было очень стыдно перед друзьями за эти свои чувства.

Гермиона поднялась в спальню, переоделась, умылась и залезла под одеяло. Надо придумать, что делать. Она прочла описание книги, которую так жаждал получить Малфой, выяснив достаточно много. Помимо того, как избавиться от последствий заклинаний, там содержались и другие знания, связанные с тёмной магией. Верить ли Малфою? Она обещала помочь, но как избежать возможных последствий?

Тихий стук в окно заставил отвлечься от своих мыслей. На подоконнике с обратной стороны сидел белый филин. Сразу стало ясно — фамильный филин Малфоев взирал на неё укоризненно и нетерпеливо, как будто повторяя взгляд своего хозяина. К лапке был прикреплен свиток. Письмо? Малфой пишет ей письма? Гермиона справилась с удивлением, быстро открыла окно, впуская птицу. Вместе с филином в комнату ворвался осенний ветер, пронизывая до дрожи. Гермиона открепила послание и принялась разворачивать. Птица возмущённо ухнула, требуя вознаграждения.

— Ты пролетел вокруг замка! Чего ты хочешь? Чтобы я кормила тебя сладостями за этот «великий» полёт?

«Мисс Грейнджер!» — Ничего себе начало… «Смею напомнить о вашем обещании. Если вы забыли об этом или изменили своё решение, сообщите мне, неотлагательно! С уважением, Малфой Д.»

— «Малфой Д.» — Гермиона перечитала письмо ещё раз. Он издевается? Или это манера письма у них такая: всем писать высокопарными фразами?

Она перевернула его послание, обмакнула перо в чернила и быстро написала ответ, пытаясь оставаться как можно более спокойной:

«Уважаемый мистер Малфой Д.! Я ничего не забываю, у меня прекрасная память, на склероз не жалуюсь! Решение помочь вам не изменила. А если вы будете торопить меня — могу передумать! Доброй ночи! Грейнджер Г.»

Привязала записку к лапке и выпустила птицу. Вот нетерпеливый! И что это за манера — писать письма? Неужели нельзя спросить лично? Или это ниже его достоинства? Верно говорят: люди не меняются. Вот индюк! Как был надутым высокомерным балбесом, так и остался! Неужели Рон прав, и он всего лишь притворялся тогда в библиотеке? Но хорошо притворялся, мерзавец! Она ведь почти поверила ему, открылась, рассказала то, что никому и никогда…

Стук в окно прервал размышления Гермионы. Снова филин. Ничего себе! Он решил написать ещё что-то?

«Глубокоуважаемая Грейнджер Г.! Я очень рад, что вы не страдаете болезнями, хоть и не знаю, что такое “склероз”. Но очень надеюсь, что сия хворь минёт вас и в будущем. Не могу описать вам свой восторг, связанный с тем фактом, что ваша память в порядке! Буду ждать от вас новостей, относящихся к нашим договоренностям! Искренне ваш, Малфой Д.»

Он ещё и издевается, засранец! Филин выжидающе ухнул. Гермиона перевернула пергамент и расписала на всю страницу большим шрифтом:

«Мистер Малфой Д.! Прекрати отвлекать меня своими записками! Я всё помню и сделаю, как договаривались! P.S. Твой филин такой же невоспитанный, как и ты!»

Ответа не было долго. Гермиона даже успела представить, как Малфой бесится сейчас в своей слизеринской комнате и придумывает ей достойный ответ. Ты невоспитанный, как филин, Малфой! Нетерпеливый, невоспитанный, избалованный «золотой ребенок». Не всё в этом мире вертится вокруг тебя! Если жизнь тебя этому пока не научила, то я помогу! Ждал, наверное, что она броситься стремглав выполнять его просьбу, рисковать собой, своей репутацией перед директором. Ещё и торопит её. «Кусок бубентюбера» — сочинила она витиеватое оскорбление, понятное для Малфоя. Если он сейчас напишет ей, она обязательно назовёт его этим выражением. Оно ему очень идёт!

Стук в окно.

«Это сова, а не филин. И она любит цукаты. В следующий раз покорми сову, а то она обижается! Доброй ночи. P.S. Спасибо!»

Глупая улыбка поползла по лицу Гермионы. Она вытащила из ящика стола немного сушёных фруктов, протянула сове на открытой ладони. Птица взяла кусочек, неодобрительно ухнула и начала заглатывать лакомство.

— Ну прости, — пробормотала Гермиона, — предупреждать надо заранее. Нет у меня цукатов!

Ответ писать не стала. Выпустила сову в окно и села на край кровати. Если бы Гермиона не знала наверняка, кто писал последнее послание, никогда не поверила бы, что это Малфой. Очеловечивание Хорька продолжилось. «Как бы не пожалеть об этом?» — пронеслось в голове. Но мысли хотелось гнать прочь. Его последнее «P.S.» не походило на манеру Малфоя. В нём не было бравады и пафоса. В нём была искренняя благодарность. Благодарность от человека, который никогда никого не благодарил. Тем более, магглорожденную.

Гермиона залезла под одеяло, укуталась и закрыла глаза. Перед ней снова встала картина их недавней встречи в библиотеке, его прикосновения. И главное — звучащее в ушах: «Все будет хорошо, я обещаю!». В эту простую фразу так хотелось верить!

И уже засыпая, где-то на краю сознания, уверенный голос Рона проговорил в её голове: «Он тебя использует!»

====== Первый шаг ======

Ждать было невыносимо. Прошло уже больше пяти дней с того момента, как Драко, казалось, победил. Грейнджер согласилась помочь, а это означало, что в скором времени книга будет у него! Правда, это ведь всего лишь часть задачи — надо будет ещё исполнить заклинание, и никто не знает, как оно действует на самом деле. Это всего лишь теория. Но добыча книги будет половиной дела. Грейнджер согласилась достать книгу из Запретной Секции, и этот факт очень обрадовал Драко.

Но шли дни, а ничего не происходило. Главное, Грейнджер делала вид, будто ничего и не было. Драко честно ждал четыре дня. Наблюдал за Гермионой и ждал. Грейнджер ходила на уроки, болтала со своими дружками, обедала со всеми в Большом Зале. Почему она ничего не предпринимала? Почему молчала? Что собиралась делать? И собиралась ли делать что-то вообще? Драко злился на неё за то, что игнорировала его и его просьбу. Злился на себя за то, что ждал от неё чего-то, да и в принципе, что попросил помочь. Собственная слабость и бездействие Грейнджер бесило с каждым днём всё сильнее. Неужели он просчитался? Неужели Грейнджер обманула его? Воспользовалась его минутным порывом и выведала личное. Прав был отец, ничего хорошего от этих грязнокровок нельзя ждать.

Написать Грейнджер послание, отправив совой, было лёгким решением. Общаться лично не хотелось, да и Драко прекрасно знал, что не сможет сдерживать себя и обязательно нагрубит ей. А грубость сейчас не лучший из вариантов, ему ведь действительно нужно, чтобы она сделала обещанное.

Написать послание вечером, когда сову не заметят. Написать максимально сдержанно и культурно. Узнать про успехи и планы. Отчёт о проделанной работе, скажем так.

Когда сова вернулась с язвительным ответом, написанным на его же пергаменте с обратной стороны, Драко решил, что Гермиона издевается. В послании не было даже доли уважения, не то что элементарных норм этикета. Поэтому он написал второе сообщение, стараясь подчеркнуть своё пренебрежение к ней и её действиям. Поставить на место. Напомнить, что он — представитель древнейшего рода, а она всего лишь выползшая из грязи челядь, которой повезло, что Драко обратился к ней. Она должна быть довольна тем, что он снизошел до нее!

Второе послание Гермионы рушило все представления Малфоя о том, что она должна быть счастлива его вниманием или осознавала своё положение относительно него. Грейнджер переходила в переписке на «ты», оскорбляла фамильную сову и его самого, вместе с совой… да что там, сравнивала его с птицей!!!

— Ты, мерзкая, ничтожная выскочка! — пробормотал Драко сквозь зубы. — Невоспитанный, значит… Я покажу тебе своё воспитание.

Он три раза писал новое послание. И три раза выкидывал бумагу в огонь. Три письма, исписанные с обеих сторон, содержащие все подробности и краски отношения Драко к магглорождённым в целом и Грейнджер в частности!

Дописал. Перечитал. Видимо подсознательно сделал особенный акцент на фразу: «Ты должна руки мне целовать!» — И понял, что не будет отправлять это ей.