Амы, ныряльщицы за жемчугом, голые большую часть жизни, всё равно носили верёвочные пояса, где крепились их плоские ломики для раковин и сумки, в которые они прятали то, что отобрали у океана.

Городские озорницы вставляли в пупок брелок или монетку. Любой не специально предназначенный для того предмет был игрой. И с людьми, и с приличиями. Как бы указывал – я тут не на своём месте, меня тут и вовсе быть не должно.

Даже бродячие артисты строго соблюдали это стародавнее правило, когда давали представление – показывали на сцене кино. Актёры наносили крем телесного цвета, прикрывая пупок. Чтобы имитировать полную наготу, ставили тёмную точку.

Главные герои зачастую ходили с видной красной отметиной.

Одарённые и талантливые были помечены жёлтой краской.

Те, кто играл лесных фей или купцов, применяли зелёный.

Морские жители и мудрецы использовали синий цвет.

Колдуны – фиолетовый, чтобы показать, что сам центр жизни у колдуна иной, лучится оргоном.

А обычным людям доставался простой чёрный.

На детских кино использовались разноцветные пряжки.

Танцовщицы закрывали пупок с помощью украшений. Формально прячущих срамное место, а на самом деле лишь притягивающих взгляд блеском побрякушки, вставленной в запретную дырочку.

В присутственных местах одежда была обязательна для любого возраста и любого пола. Желающие эпатажа особы могли одеться, но заголить пупок. Обычно такими выходками грешила молодёжь, закрывавшая при этом лицо так, что оставались видны только глаза. Чтобы нельзя было опознать того, кто забавлялся с приличиями.

Но существовали исключения. Те общины, чьим гейсом было какое-то условие в одежде. Оно могло касаться и украшений, и пупка, и чего угодно. Разнообразие гейсов не всегда поддавалось простому человеческому пониманию. Как и те помыслы, которые руководили Лоа при выдаче гейсов городам, сёлам, а иногда и конкретным людям.

Ингвар чувствовал бы себя увереннее в привычной одежде. Технически он выбирал именно из привычной одежды. То есть из гардероба Таро Тайрэна. Но для Ингвара Нинсона эти вещи были слишком коротки и тесны.

Великан мечтал о прочных сапогах. О толстенных кожаных штанах. О плотной рубашке с застёжками-брелоками. О тяжёлой кожаной куртке с карманами. В идеале – о моряцкой косухе, какие предпочитают те, кому выпала вахта на ветру. Словом, о дорожной одежде любящего верховую езду толстосума. Вот был бы идеальный образчик того, что Нинсон желал увидеть в платяном сундуке.

Вместо сапог пришлось довольствоваться сандалиями. Парусиновыми штанами из красных и белых полос. Карминным табардом с вышитым золотом гербом: тремя ящерицами, плотно прижавшимися друг к другу головами в центре. Удалось найти только одну рубаху, в которую Ингвар влез. И то лишь когда Эшер разрезал её на спине. Благо под табардом не видно. Рукава пришлось распороть и закатать. Во всём лагере не было ни одного слуги, чтобы подогнать одежду по размеру.

Кин. Проводник из местных. Он так и не вернулся из разведки.

Жуки. Отряд Рутерсварда. Они воины, а не швеи.

Эшер. Сенешаль и секретарь. Вот и всё.

Могло показаться странным, что колдун, оргон которого чувствителен к металлу, имел целый ларец серебряных, золотых и рирдановых украшений. Но это вполне укладывалось в тот образ Таро Тайрэна, который нарисовала ему Тульпа. Образ беспечного человека, ставящего во главу угла свои желания, а не необходимость.

Да и со словами Эшера это тоже хорошо согласовывалось. Он говорил, что Таро Тайрэн часто торговал. Больше из любви к искусству, чем по необходимости. А среди торговцев считалось неуместным обходиться без большого количества украшений.

Традиция возникла не на пустом месте.

С одной стороны, закрывая лоб золотым обручем, а шею ожерельем, торговец сразу демонстрировал достаток и уровень навыков. С другой стороны, он не случайно прятал танджоны, на которые воздействовали бы колдуны, желая повлиять на его решения в сделках.

Пупок же, важнейший оргоновый канал, закрывали все приличные люди. Просто состоятельные торговцы делали это основательнее – крупной металлической пряжкой, желательно, тяжеленной. Из хорошей стали или золота. Ещё и с заговорённым камнем. Чтобы сразу оградить танджон ото всех посягательств.

Кольца на руках позволяли купцам нивелировать значения инсигний. Пряча знаки, они наглядно показывали, что вне зависимости от статуса, образования или выбора покровителя среди Лоа, торговец всегда останется торговцем и предпочтёт выставить на публичное обозрение лишь золото.

Сказочник Ингвар не имел в прежней жизни никаких украшений. Только амулет прекрасной Ишты, Лоа Милосердия, которым прикрывал средний танджон. Поэтому рьяно отказывался от украшений. С непривычки они мешали.

Но Эшер заставил его надеть толстую золотую цепь. Он знал, что не уговорит Ингвара на несколько разных цепочек, поэтому изначально настаивал на самой крупной. На ней висели три жетона в форме ящериц. Каждый содержал по слову:

«Мудрость». «Сила». «Красота».

– Что это за слова, Эшер?

– Милорд, это ваш девиз. Может быть, видели под гербами такие ленточки, в которых пишут всякую заумь или что-то абстрактное, вроде свободы, равенства, братства.

– Да, знаю, я! У Тайрэнов это «Мудрость, Сила, Красота». Да?

– Ну да. Очень подходит. Буквально про вас!

Ингвар хотел узнать больше о появлении герба и о девизе.

Но сенешаль уже подал ящик перстней и сказал, что лучше бы выбрать семь или восемь. Но, вглядевшись во вспотевшее от примерок лицо Нинсона, согласился, что хватит и пары. Главное, чтобы на каждой руке.

– Тогда уж лучше побогаче выбирайте. С камнями.

Великан взял два золотых кольца.

Печатку с гербом Таро Тайрэна. Этот перстень он уже видел в Убежище, в ящике стола. И перстень-щупальце с крохотной клепсидрой из двух сапфиров. Он напомнил Ингвару прикосновение Павеля и внимательный взгляд прямоугольных зрачков.

– Знатные кольца, – одобрил Эшер.

Охранный ромб – горло, руки, пупок – должна была закрыть подобающая пряжка. Гладкий и блестящий золотой диск с руной Гебо в центре.

Под правую руку приторочили большой, как сумка, кошель.

Эшер показал Нинсону, что убирает туда стопку талантов, для щедрости с Жуками.

Сенешаль ловко закрепил на поясе необходимую каждому уважающему себя горожанину связку ключей. Чем больше и богаче у тебя дом, тем больше там кладовых и сундуков, стало быть, и ключей надо носить много. У Нинсона имелось всего несколько, зато каждый походил на ювелирное изделие.

Эшер подцепил платёжную карточку на цепочке. Тяжёлый золотой прямоугольник, полностью покрытый гравировкой – угловатыми саламандрами с герба.

Ингвар ожидал, что платёжная карточка Таро Тайрэна будет сделана из стальбона. Но легендарный колдун благоразумно ограничился золотом. Карточка могла быть из чего угодно. Но, не желая заслужить репутацию чудака, надо было выбрать тот же металл, что шёл на изготовление монет.

Сталь для бедноты, подёнщиков и тех, кто плохо учился.

Медь для подмастерьев, средних лавочников и простых слуг.

Серебро для мастеров, наёмников и оборотистых торговцев.

Золото для богачей: землевладельцев, чинуш и торговых капитанов.

Рирдан для тех, кто лазает Доле под юбку и достаёт монеты прямиком из её инь.

Голытьба и колдуны пользовались деревянными или костяными карточками. С той только разницей, что колдуны могли позволить себе дерево орн или прочнейший стальбон.

Практической пользы от карточки при совершении покупки не было. Но был ритуал. Покупая услугу, нужно расплатиться монетами за труд. А покупая нечто материальное – нужно расплатиться монетами за труд, а ритуалом за саму вещь. Ритуал несложный – всего лишь провести амулетом по специальной колодке с прорезью. Края обивали железными полосами, и приятный клацающий звук был усладой для уха торговца.

На словах купцы сетовали на необходимость лишних телодвижений, на необходимость таскать с собой бессмысленную вещицу, да ещё и на то, что приходилось отказывать покупателям, у которых имелись при себе монеты, но не было платёжной карточки. Тем более что продажа без соблюдения ритуала не была запрещена и никак не порицалась. Но сделка, не скреплённая поглаживанием щёлки, могла отпугнуть от торговца удачу. А воины, моряки и купцы были самыми суеверными людьми на свете.