Светился фудкорт. Он уютно устроился в развилке веток. Столы были заняты, но никто не ел, все завороженно рассматривали гигантскую крону. Звенели возбужденные голоса, щелкали камеры. Смертные торопились сделать селфи и гадали, что происходит.

— Ну надо же, а в анонсе этого не было…

— Ни на одной афише…

— Да наш мэр бы первый похвастался, что у нас такое готовится!

— Ну наконец-то и у нас придумали что-то хорошее, как в Европе, а то вечно одно и то же — водяра да песни с плясками!

— А то в Европе водяры и плясок нет!

— Да пофиг. Значит, сюрприз готовили. Как все проспятся, мэр выступит и как вжарит!

— Лучше бы водопровод починили, чем фигней страдать!

— Водкопровод, ха-ха-ха!

— А-ха-ха-ха!..

Обсуждение утонуло в хохоте и шуточках. О магии никто даже не заикнулся. Костя Южин куда-то пропал вместе с глинтвейном. Алиса подошла к раздаче, купила себе новую порцию и задумчиво осушила стаканчик, почти не чувствуя вкуса.

Можно было думать что угодно о необходимости секретности. Время подтверждало правоту Сулея. Маги могли не скрываться. Мир изменился, и смертные уже не замечали ничего из того, что полвека назад произвело бы фурор. Чудеса списывали на высокие технологии, и разница между ними сглаживалась. Она оставалась только в природе явлений: дар от города и плетение узоров — у магов, программируемые машины и полностью рукотворные устройства — у людей. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем магия станет не нужна? Хотя нет, она вряд ли станет не нужна. Магические аномалии и не всегда дружелюбных невидимых существ никто не отменял. Просто ведьмы и колдуны рано или поздно сравняются со смертными и станут такими же служащими, как дворники. Только дворники очищают город от мусора, а маги будут очищать от невидимых вредоносных зверушек.

И стратегия Сулея только приближала этот момент.

— Ну и почему мы отсиживаемся под навесом? — воскликнул задорный голос. Алиса увидела Костю Южина, тот спустился на фудкорт откуда-то сверху и размахивал руками, привлекая внимание. — Вы знаете, что вокруг — волшебный лабиринт? И в ветвях можно найти все что угодно! Вы можете получить приз, встретиться с ведьмой или феей или выиграть исполнение желания! Ну, кто тут смелый?

Интересно, зачем Сулею это нужно. Правда, что ли, в нем четыреста лет спал массовик-затейник? Или это начало охоты на смертных, к которой он призывал еще в ночь Солнцестояния?

А может, и то и другое в одном флаконе. Не похоже было, чтобы он ненавидел смертных. Охоту предлагал, скорее всего, от скуки. Возможно, в лабиринте их и ждет какая-нибудь не очень добрая или откровенно хищная тварь, но жертв не будет. Сулей просто веселится. А с тварью можно столкнуться и без него. Смертные даже не догадываются, сколько невидимых существ их окружает. Выйдя на праздничные гуляния в центр, можно подцепить лизней — слизняков, которые проникают в кошелек, селятся там и поедают деньги. Можно схлопотать укус подарочной феи и опомниться, только спустив всю зарплату на бесполезные подарки в виде фарфоровых статуэток от какого-нибудь Габбаче или ароматизированных свечек, толстых, как канализационная труба, и пахнущих так же. Можно, наконец, пропустить бокальчик вина и случайно проглотить с ним магического ерша, который заставит несчастного смертного до конца жизни пить исключительно самогон. От всего не застрахуешься.

Посетители фудкорта бросились в недра лабиринта еловых ветвей. Алиса помахала Косте. Тот направился к ней. И вдруг в кармане зазвонил телефон.

Алиса вздрогнула, не торопясь брать трубку. Она догадывалась, кто это может быть.

Мотивчик рингтона пошел на второй круг, и только тогда она коснулась экрана, принимая вызов.

— Доброй ночи, — сказал Ландау. — Я так понимаю, вы сейчас на центральной площади? Подойдите к остановке, вас будут там ждать.

— Хм, — протянула Алиса, оглядываясь в поисках остановки. — А вы разве не в «инквизиторском кубе»?

— В «кубе», — подтвердил Ландау.

Наверное, остановка должна быть внизу. Где-то же у этого гигантского дерева есть нижние ветки? Алиса представила площадь, вписанную в гигантский хвойный шар. Но даже шар должен на чем-то лежать. Если только Сулей не перенес остановку на самый верх и не превратил троллейбусы и маршрутки в каких-нибудь летающих тварей.

— И оттуда можно звонить? Может, и пиццу заказать можно?

Ругаясь про себя, Алиса начала спускаться по ближайшей лесенке.

— Насчет пиццы — не знаю, не проверял, а позвонить можно. Если знать способ. Вам поможет мой друг Николя, напомните ему, чтобы замаскировал ваш магический след. Потом заколдуйте что-нибудь и прилетайте в офис. «Куб» в кабинете Сулея.

— Но магический след не маскируется… — Алиса спрыгнула на следующий уровень и посмотрела вниз. Земли было не видно.

Магический след не маскировался, но его мало кто мог обнаружить. Маги и инквизиторы могли лишь по горячим следам определить, сколько человек творило заклинания и были ли это мужчины или женщины. Полный след с отпечатком личности мага видели некоторые существа — заглоты или подлый законенок…

Стоп. Один подлый законенок как раз охранял управление инквизиции. Его вывели специально для этого. И Ландау еще надеется оттуда сбежать?

— Антимагией маскируется, — сказал собеседник, не догадывающийся о ее сомнениях. — Вы там идете? Что-то долго.

— Это потому, что я карабкаюсь по гигантскому дереву! — возмутилась Алиса, от злости чуть не упав с лесенки. Нет, ну какая наглость — попросить о таком риске, заставить нестись ему на помощь в новогоднюю ночь и еще упрекать, что она несется слишком медленно! — Ваш друг Николя не сказал, что Сулей превратил центральную площадь в трехмерный лес?

— А зачем вы карабкаетесь по гигантскому дереву? О, черт, — Ландау расхохотался негромко, но с каким-то почти детским весельем. — Алиса, вас чарам снятия иллюзии не учили?

Что?

Он что, хочет сказать, что это все иллюзия? И смертным просто мерещится, что вокруг них волшебный живой лабиринт? А вместе со смертными этот глюк ловят и маги, которые не наложили на себя чары снятия иллюзии?

Она снова чуть не свалилась с лесенки. Осторожно встав на тропинку, сунула телефон в карман, вцепилась в ветку, а свободной рукой сотворила магический узор.

В следующую секунду ветки пришли в движение и стремительно закрутились тугой воронкой. Алису завертело и дернуло в сторону. Она беспомощно взмахнула руками, не находя, за что ухватиться, и готовясь падать в тартарары. Но воронка исчезла так же мгновенно, как и появилась.

Вокруг была центральная площадь. Изрядно опустевшая — большинство гуляющих сейчас бегали по овеществленной иллюзии. Освободившееся место занимал каток. Он простирался и за пределы площади, покрывая стены соседних зданий белым поблескивающим слоем льда. То и дело кто-то с восторженным визгом взлетал на коньках по отвесной стене до самой крыши. На полупустой площади визги разносились особенно громко.

— Если вы там до сих пор ржете, — проворчала Алиса, доставая из кармана телефон, — то я…

Но Ландау уже повесил трубку.

Остановка на краю площади осталась нетронутой. На ней, сунув руки в карманы, стоял темноволосый мужчина средних лет, одетый в легкое, не по погоде, пальто. Он казался смутно знакомым. Николя… Ну конечно!

Верховный инквизитор Франции. Николя де Пари по прозвищу Тиран. Тот, кого свободолюбивые французские маги невзлюбили за жесткие законы почти так же, как не любили Безымянного. В рассказах о прошлом он был совсем иным, не таким, каким его знали сейчас. Хотя с тех пор прошло лет полтораста. Все меняются… Ландау из рассказов тоже мало напоминал того Безымянного, к которому Алиса привыкла. Был рядовым инквизитором, а теперь вызывает французского верховного себе на подмогу. Некоторые умеют вертеться, как сказала бы тетя Клава, детдомовский повар. Хотя Алиса не любила вспоминать детдом.

— Добрый вечер, — улыбнулся де Пари. — Вы и есть та ведьма?