Женщина опять согласно закивала головой.

   Попрощавшись, Наталья Петровна покинула дом. Всю дорогу до города она молила Бога, чтобы у этой чужой женщины родился ребенок, похожий на ее сына. И Бог ее услышал. Ни в какой Израиль Наталья Петровна, конечно же, не поехала: здесь была могила сына, здесь родилась его дочь.

  Часть третья

   Была холодной и долгой зима, весна - прохладной и с частыми заморозками, лето - дождливым и каким-то нерадостным. Вот и осень ничем не радовала. Еще только конец сентября, но небо постоянно затянуто низкими тучами. Чуть ли не ежедневно льет дождь, отчего, где только можно, образовались лужи, наполненные то ли темной водой, то ли жидкой грязью.

   Юля вышла из учебного корпуса, остановилась на крыльце и посмотрела на небо. Вроде бы немного прояснилось. Если повезет, то до дома сможет добраться до дождя. Девушка заторопилась к автобусной остановке, но шаг приходилось то и дело замедлять: сапожки были старенькими и промокали, если случалось неосторожно наступить даже в неглубокую лужу. На новые в этом году денег не хватило, зато она сумела скопить на теплую куртку и надеялась проходить в ней не только осень, но и зиму.

   На остановке, как всегда в это время, было много студентов. Юля встала поближе к проезжей части дороги, чтобы в числе первых войти в автобус, и оглянулась. Многие из стоящих тут учились с ней на одном курсе, но были и те, которых она знала только в лицо. А народ все подходил. Вот несколько парней с другого факультета встали рядом. Юля услышала, как они договаривались о встрече вечером в кафе. К ним подошли еще двое, и разговор стал более оживленным. Этих двоих Юля знала, как знали их, наверно, все в институте. Детки богатых родителей. Об одном из них говорили, правда, что отец его перед институтом отправлял в армию. Для просветления мозгов, наверно. Интересно, помогло ему это или нет? И чего они сегодня на остановке забыли? Обычно приезжают и уезжают на своих машинах.

   Смех за спиной Юли раздавался все чаще. Обсуждали какого-то неизвестного Мишку. Но вот кто-то из них шутливо толкнул стоящего рядом приятеля, тот, конечно же, в долгу не остался. Кончилось все плачевно: один из богатеньких, уворачиваясь от толчка, налетел на девушку. Бордюр вдруг оказался не таким широким, каким виделся Юле вначале, и она не устояла на ногах.

   Когда пришла в себя, то поняла что стоит на коленях в жидкой грязи, упираясь руками в шершавый асфальт. Поза была, прямо скажем, не совсем изящной, колени и ладони ломило от боли и холода. Она на минуту представила, как выглядела со стороны, и от стыда и огорчения чуть не заплакала. Однако надо было как-то вставать.

  - Давай помогу, - голос раздался совсем рядом.

  Юля подняла глаза и увидела протянутую руку. Один из богатеньких, не пожалев дорогой обувки, с виноватым видом стоял в грязной жиже рядом с ней. Проезжающие машины сбавляли скорость и объезжали этих двоих, стараясь не окатить их грязью.

  - А не пошел бы ты к черту? - пробормотала она, вытаскивая руки из холодной липкой жижи и оглядывая куртку.

  Чуда не произошло: она была вся в грязи. Сумка валялась рядом и тоже мало походила на себя. А самым ужасным было то, что жидкие брызги грязи попали на лицо и шею и теперь стекали грязными неровными дорожками под воротник свитера.

   Думать долго не приходилось. Юля расстегнула куртку, вытерла руки о свитер, который остался сухим и чистым. Радуясь, что длинные волосы оказались стянутыми резинкой, сдернула с головы вязаную шапку и кое-как вытерла лицо. Не глядя на богатенького, который по-прежнему стоял рядом, отбросила шапку в сторону, двумя пальцами подцепила ремень сумки, поднялась и пошла прочь от остановки, старательно пряча лицо от любопытных.

   Она отошла уже довольно далеко. Идущие навстречу люди бросали на девушку сочувствующие взгляды и, не останавливаясь, шли дальше, торопясь по своим делам.

  - Куда же ты идешь? - услышала она явно обращенный к ней вопрос.

  Юля остановилась и медленно обернулась. Шедший за ней юноша остановился тоже.

  - Я спрашиваю, куда ты идешь?

   Наверно, это могло показаться странным, но ответа на вопрос она не знала, просто шла и шла, чтобы очутиться подальше от этого места. Какой позор! Вероятно, завтра в институте знакомые и незнакомые будут потешаться над тем, как она принимала грязевую ванну.

  - Не знаю, - наконец тихо ответила девушка и всхлипнула. - Не знаю, как до дома добраться.

  - Вот только не плачь, ладно? - попросил он и виновато вздохнул. - Я отвезу. У меня недалеко машина. Идем!

   Он свернул на боковую дорожку, а она покорно поплелась следом. До парковки дошли довольно быстро. Он вытащил из багажника кроссовки и, присев на сидение машины, переобулся. Грязная куртка Юли нашла место в том же пакете, что и его сапоги, а вместо нее на девушку был натянут какой-то толстый безразмерный свитер.

  - Хорошо, что после тренировки забыл вынуть, - пробормотал он, застилая полотенцем сидение.

  Она хотела ответить, но не смогла, потому что зубы начали стучать от холода.

   В подъезде им никто не встретился, и Юля была этому рада. В сумку, конечно же, тоже попала грязная вода, но ключи нашлись. Онемевшими от холода пальцами она попыталась открыть дверь, но получалось плохо. Он молча взял ключи из ее рук и открыл сам. В коридоре Юля стянула с себя свитер и протянула богатенькому.

  - Вот возьми и уходи. Я тебя простила.

  - Зачем ты так? - хмуро спросил он, забирая свитер. - Давай помогу чем-нибудь... Чайник, может, поставить?

   Юля, не отвечая, отвернулась и стала стаскивать сапожки. Молодой человек потоптался возле двери, повздыхал, потом открыл дверь и, не прощаясь, вышел. К грязной обуви присоединились и остались лежать на полу такие же грязные джинсы и сумка. Девушка на цыпочках, чтобы не испачкать пол, отправилась в ванную.

   Через час она уже лежала на кровати, укрытая до самого носа теплым одеялом, но все равно не могла согреться. Надо было встать и приготовить чай, выпить таблетку от простуды и не забыть обработать чем-нибудь саднящие ранки на коленях и ладонях. Надо было, надо было, но... Слезы наворачивались на глаза, когда она вспоминала, в какой позе измеряла глубину лужи. Завтра на парах стыда не оберешься. Хотя нет, утром в институт она не пойдет: куртка и сапоги не высохнут, а других нет.