- Нет, бабушка была бы недовольна. Работу надо хоть какую-то найти.
Все горестно покачали головами.
- Добрая ты девочка: Зину не бросаешь. Надо бы тебе помочь, у людей поспрашивать...
Помощь пришла уже к вечеру: одна из старушек сообщила, что к концу месяца в соседнем доме освободится место уборщицы.
- Соглашайся, лучше ничего не найдешь.
- Да я согласна.
Юля и вправду обрадовалась. Теперь она была уверена в завтрашнем дне.
- И вот еще что, девочка, - старушка улыбнулась и потерла друг о друга постоянно мерзнувшие руки, - ты такой работы не стыдись. Все мы живем так, как живем. И не горюй, все хорошее в твоей жизни еще впереди.
Юля закрыла дверь, опустилась на пол и, зажимая рот ладонями, зарыдала, хотя до ночи было еще далеко.
Первый раз после похорон она спала спокойно. Ей снились молодой отец, которого она никогда не видела, и любимая бабушка. Они казались по-настоящему счастливыми, и Юле с ними было очень хорошо. Проснулась рано, а проснувшись, долго не открывала глаза, надеясь, что чудесный сон вернется еще хоть на минуту. Вспомнилось, как бабушка, после переезда внучки в город, рассказывала ей об отце.
Когда-то давно жила Наталья Петровна с сыном в том самом доме, из которого уехала Юля. Сын пришел из армии, его дождалась девушка, и дело шло к свадьбе. Жить с молодыми в одном доме Наталье Петровне не очень хотелось, поэтому она с радостью дала согласие, когда ее позвал замуж знакомый вдовец. Был он из этого же поселка, знал Наталью Петровну чуть ли не с пеленок и понимал, что лучшей подруги найти не сможет.
Жить стали в городе, где у него была двухкомнатная квартира. И все бы хорошо, но прожила она вместе супругом только два недолгих года. Случилось так, что муж поехал в Израиль навестить дочь и внука, а вернувшись, затосковал по ним еще больше. Когда-то он был противником переезда в другую страну, но вот сейчас... Наталья Петровна очень переживала, однако нашла в себе силы сказать:
- Собирайся. Я все понимаю: семья есть семья.
- Как немного обживусь, тебя вызову, - в сотый раз перед посадкой в самолет обещал огорченный разлукой супруг, и она в ответ лишь согласно кивала головой.
А сын устроился работать на железную дорогу обходчиком. Невеста доучивалась в городе, поэтому свадьбу отложили до лета. Однажды, возвращаясь с работы, увидел он на станции плачущую женщину. Худенькая девочка лет пяти-шести испуганно жалась к матери и тоже тихо плакала. Знакомая кассир начала рассказывать, что женщина сошла с проходившего поезда. Ехала она на Дальний Восток к каким-то малознакомым родственникам, надеясь там и остаться, но в поезде ее ограбили. Не осталось ни вырученных за проданный дом денег, ни документов. Возвращаться назад было не к кому, впереди ее без денег никто тоже особо не ждал. Закончилось это невеселое повествование неожиданным вопросом.
- Может, возьмешь их к себе на пару недель, пока не определятся, как дальше жить будут?
Молодой человек еще раз посмотрел на женщину и ребенка. Они уже перестали плакать, внимательно прислушивались к разговору и с надеждой смотрели на того, кто мог им хоть чем-то помочь.
- Ладно, возьму. Пару недель пусть поживут, - сказал он, уже думая о том, как лучше их разместить.
Наталья Петровна так никогда и не узнала, как же получилось, что через какое-то время ее сын и эта женщина оказались в одной постели. Когда сын рассказал матери, что намерен вскоре жениться на постоялице, она и смогла только растерянно спросить:
- Ты что, полюбил ее?
- Какая там любовь? - грустно ответил он. - Что уж теперь... Беременная она...
Наталья Петровна заплакала, а сын только вздыхал и виновато отводил глаза в сторону.
- Долгим век тебе покажется, - вытирая глаза платочком, грустно сказала мать. - Тяжело с нелюбимым человеком жить.
Но в этом она оказалась совершенно не права: долгим век ему не показался. Вскоре после памятного разговора сын Натальи Петровны попал под поезд. Говорили, что пытался спасти щенка, который каким-то образом оказался на путях. Правда это или нет, так она и не узнала: свидетелей тому не было. Вот поэтому никто разбираться в этом деле особо не стал, и смерть молодого человека сразу же назвали несчастным случаем. Скорее всего, так оно и было.
Настал час, когда после похорон и поминок Наталья Петровна, ребенок и женщина, собиравшаяся стать женой ее сына, остались одни. Хозяйка дома устало опустилась на стул и внимательно посмотрела на этих двоих, со страхом ждущих ее решения. Идти им было некуда.
- Ты ждешь ребенка от моего сына? - хрипловатым от пролитых слез голосом тихо спросила мать.
- От него, - так же тихо выдохнула женщина.
- Что собираешься делать?
- Рожать, - не задумываясь, ответила она.
Стало очевидно, что ответ был подготовлен заранее. Наталья Петровна хотела что-то сказать, но женщина остановила ее едва заметным движением руки и добавила:
- Если будет, где жить...
Все было так предсказуемо! Именно такого ответа и ожидала Наталья Петровна от этой женщины с недобрыми настороженными глазами.
- Оставайтесь здесь. Ребенок моего сына должен жить в его доме.
Женщина суетливо закивала головой и попыталась растянуть в улыбке тонкие бледные губы.
-У меня есть ряд условий, - Наталья Петровна провела ладонью по щекам. Они опять оказались мокрыми. - Первое, как только ребенок подрастет, он будет проводить у меня столько времени, сколько захочет. Второе, после окончания школы он будет жить со мной, потому что у меня кроме него никого нет и никогда не будет, а у Вас уже есть дочь.
