— И что мне с ним делать…?

— Что захотите. Можете копить дальше, можете сразу забрать деньги, можете снимать их по частям. Как хотите, так и распоряжайтесь.

Подписав все нужные бумаги, я в полном недоумении вышла из банка и поплелась домой. В голове был целый поток бессвязных мыслей.

Откуда у моих родителей столько денег? Если мы такие богатые, то почему жили так просто? Почему мне никогда не покупали одежду, которую я хотела? Почему мне не покупали айфон последней модели? Почему мы никогда не ездили за границу? Почему у нас не было дачи?

Когда я пришла домой и легла на диван в зале, в груди уже ярким пламенем полыхала злость на родителей.

Какого хрена они все это устроили? Какого хрена они запрещали мне иметь друзей? Какого хрена мне никуда нельзя было ходить? Какого хрена я была серой мышью, когда могла бы одеваться не хуже Токарева?

Илья Токарев… Моя любовь, которая упорно не замечала во мне девушку. Да никто не замечал во мне девушку. Ведь я все годы проходила в одних синих джинсах и одном сером свитере. Ни косметики, ни прически, ни маникюра. Все это было под запретом.

А сегодня наш выпускной, на который я наверняка не пошла бы, даже если бы родители были живы. Уверена, что мама притянула бы меня к себе и со слезами сказала, что у нас нет денег на платье и туфли. И уж тем более нет денег на ресторан. Поэтому, доченька, на следующий день после выпускного мы просто сходим с тобой вместе в школу за аттестатом.

А оказалось, что они были миллионерами.

На следующий день я иду в банк и снимаю со счета миллион рублей наличными. С этими деньгами я отправляюсь в крутой торговый центр и покупаю себе все, что мне нравится. Мне приходится сделать домой не менее пяти рейсов на такси, полностью забитом покупками. Я купила себе, наверное, сотню платьев, юбок, кофт, туфель, босоножек. А еще я купила себе последний айфон и много-много дорогой косметики. На следующий день после шопинга я иду в салон красоты и делаю себе маникюр, педикюр и модную стрижку.

Не знаю, зачем мне все это. Мне некуда носить эти красивые платья, мне не для кого делать макияж. Мне элементарно некуда пойти. Поэтому я продолжаю целыми днями лежать на диване в гостиной, глядя в потолок и глотая слезы.

И несмотря ни на что, я безумно сильно люблю своих родителей и мне безумно сильно их не хватает. Я бы все отдала за то, чтобы мама меня сейчас обняла, а папа потрепал за щечку. Я бы с радостью отдала все эти 50 миллионов и вернулась бы к своей прежней убогой жизни, только бы папа и мама сейчас суетились на кухне, готовя ужин, а я бы сидела в своей комнате и делала для нас с Ильей химию.

Вузы начали принимать документы от абитуриентов, поэтому я вынуждена идти в школу за аттестатом. Я не надеваю свою новую одежду. Я залезаю в старые потертые джинсы, которым уже года три, и в синюю футболку. На ноги обуваю старые грязные кеды. Я не делаю макияж, я не укладываю волосы. Достаточно и того, что стрижка и так модная, а на ногтях держится красный лак.

Я захожу к нашей классной руководительнице, забираю у нее аттестат, обнимаю ее на прощание и иду на выход из школы, как случайно сталкиваюсь с Ильей.

— О, Ксюха! А почему тебя не было на выпускном? — Искренне удивляется он, как будто не знает, что я никогда никуда не хожу, а теперь у меня еще и погибли родители.

— Не было настроения. — Бурчу ему и хочу поскорее уйти. Сердце в его присутствии уже, как обычно, начало колотиться, а щеки стал заливать румянец. Но Илья задерживает меня за руку.

— Ксюш, у меня тут по случаю моего отъезда в Гарвард вечеринка будет. Приходи.

Я смотрю на него во все глаза. Он издевается? На фига приглашает меня, если знает, что я никуда не хожу?

— Не думаю, что смогу. Счастливого пути. — И снова порываюсь уйти, но Ток продолжает меня крепко держать.

— Ксюх, ну может, хватит, а?

— Что хватит?

— Шарахаться от нас всех. Почему ты никогда не приезжала ко мне в гости, когда я всех приглашал?

— А надо было?

Он слегка замялся.

— Ну, я был бы рад, если бы ты хоть раз приехала…

Я замерла. Илья сказал, что был бы рад, если бы я хоть раз приехала к нему домой со всем классом? Он, оказывается, замечал мое отсутствие? Ток тем временем продолжает держать меня за предплечье. Видимо, он сам это замечает, потому что опускает глаза на мою руку.

— О, а у тебя красивый маникюр!

Я теперь не просто замерла, а приросла к земле. Илья только что сделал мне комплимент? Я не ослышалась?

Потом Ток поднял на меня лицо.

— Ты подстриглась? Тебе идет.

Я уже стою и не дышу. Илья, оказывается, всегда замечал, что я не прихожу на тусовки, он обратил внимание на мой маникюр и на мою новую стрижку…

А вдруг я могла бы ему нравиться, если бы всегда красиво одевалась и ходила тусоваться со всем классом…?

Я нервно прочищаю горло.

— Когда там твоя вечеринка? И где?

Ток расплывается в широкой улыбке.

— Другое дело, Ксюха! В следующую субботу в 18:00 у меня дома. Запиши сейчас мой адрес.

Он продиктовал мне улицу и номер дома и взял с меня твердое обещание, что я приду.

И я, конечно же, приду! Ооо, я ТАК приду, что весь класс охренеет!

В назначенный день я сразу с утра иду в салон красоты. Сначала я провожу несколько часов у косметолога, потом у парикмахера и в конце у визажиста. Мне делают идеальную прическу и идеальный макияж, а моя кожа чистая и мягкая, как у младенца.

Из салона я возвращаюсь домой, надеваю дорогущее сексуальное платье с вырезом и в обтяжку. Оно цвета мокрого асфальта. Помню, как один раз Илья говорил, что ему нравится такой цвет. Мол, он похож на рокерский. На ноги я обуваю босоножки на шпильках.

Я смотрю на себя в зеркало и сама не верю своим глазам. За этими балахонами, которые я всегда носила, я даже не заметила, что у меня, оказывается, есть фигура, попа и грудь. А сейчас на меня так вообще смотрит секс-бомба.

Черт возьми, да они же меня не узнают даже в таком наряде!

Тем лучше. Мне нужно, чтобы меня узнал только Илья. А на остальных мне по фиг.

Илья живет в Подмосковье, в поселке для олигархов под названием «Вешенки». Я хоть никогда на вечеринках не была, но по американским фильмам знаю, что приходить на них вовремя не принято. Поэтому в 18:00 я только сажусь в такси. До Ильи мне ехать час-полтора. Нормально. Как раз все уже будут пьяные, и никому не будет до меня дела.

В 19:15 я захожу в дом Ильи. Это большой трехэтажный коттедж, из которого музыка орет на всю улицу. В огромной гостиной уже порядком накурено, а гости — не только наши одноклассники, но и многие незнакомые мне — прилично пьяные. Отлично. Это то, что мне нужно.

Я встаю в углу гостиной и ищу глазами Илью. Через несколько минут нахожу. Он стоит возле Янки и смотрит на нее щенячьми глазами. Берет за руку, что-то говорит, а она только смеется и отмахивается от него. Селезнева одета в красивое красное платье и тоже на каблуках. Потом она целует Илью в щеку, пару раз хлопает его по плечу и уходит к своим подругам. Токарев провожает ее тоскливым взглядом и, клянусь, вид у него такой, будто он сейчас пойдет повесится.

Илья направляется к стойке с алкоголем, наливает себе виски и медленно потягивает, смотря в одну точку на полу. Я набираюсь смелости и направляюсь к нему.

— Привет, Илья! — Говорю с улыбкой.

Он поднимает на меня глаза и застывает. Сначала внимательно приглядывается к моему лицу, будто пытается узнать, а когда все-таки узнает, отшатывается назад и начинает кашлять. Кажется, я подошла к нему в тот самый момент, когда он набрал в рот виски, и сейчас он им подавился.

Токарев заходится сильным кашлем, а я спешу постучать его по спине. Когда Илья наконец откашлялся, выпрямился и смог дышать, он снова на меня уставился.

— Ксюха, ты что ли?

— Я…

И снова смотрит и молчит. Кажется, пауза затягивается. Я уже несколько раз пожалела, что так оделась.

— Ты охрененно выглядишь, — все-таки говорит через какое-то время неловкой паузы.