Проигнорировав ее стакан воды встаю и делаю себе кофе.

- Диночка, ты точно в порядке? - интересуется проницательная бабушка.

Я становлюсь спиной к бабуле и испытывающим взглядом смотрю на девку. Я точно порешу её, если она сейчас своими глупыми выходками всё испортит.

- Агния Петровна, ну вот как бороться с этими мужчинами? Заботишься о них, а им это до фонаря. Дим, ты меня обижаешь. Я же не со зла, - она касается моего плеча и улыбается, ну если можно назвать это мучение улыбкой.

- Ты совсем состарила моего мальчика, детка, ему всего тридцать, думаю даже после литра кофе с его, как ты выразилась, моторчиком в ближайшие годы ничего не случится.

Я закатываю глаза и громко хмыкаю.

- Видишь, бабуль, а свиду скромница, - подмигнул, поворачиваясь к бабушке.

- Сердце важный орган у человека, его беречь надо, Димочка. А те, кто заботятся о нем в таком возрасте, живут дольше. Прости, больше не буду лезть со своими поучительными нотациями.

Дина садится за стол и десертной ложечкой ковыряется в блюдце с творогом.

- Я это запомню, дорогая, - широко улыбаюсь.

Мне нужно свалить отсюда. И напиться или хорошенько потрахаться.

Пять минут на кухне с милой женушкой и мне уже нужна разрядка.

- Я сегодня тоже еду по делам. Чем вы займетесь, дамы? И что захватить на ужин?

- Я буду есть мороженое и читать книгу, давно мечтала в отпуске оторваться по полной. Спешить некуда. Агния Петровна, как вам предложение? Сгонять за фруктовым?

- У нас в холодильнике все есть в запасе, - улыбается бабушка, - и ходить никуда не нужно.

- Вот и славно, - поднимаюсь на ноги, сделав последний глоток кофе, допив чашку. В голове набатом стучит: валить валить валить, и очень срочно. Иначе этот фарс сразу всплывёт.

Выхожу из дома, запрыгиваю в БМВ, достаю мобильный из кармана и набираю Арине.

- Я заеду? Сейчас?

- Конечно, - слышу смятение, которое тут же сменяет уверенность.

Возвращаюсь домой за полночь. БМВ осталось под баром, в котором я провёл большую часть вечера, вернулся на такси. Виски был хорош, я пьян, но не в дрова, и абсолютно расслаблен. То самое состояние, когда ты добрый, как дед Мороз, и готов всех осыпать подарками. Стараюсь не шуметь, прохожу в комнату и падаю на кровать на живот, не раздеваясь, запускаю руки под подушку и блаженно улыбаюсь, прикрыв глаза.

- Где шлялся, - с грохотом открывается дверь в спальню,- разлёгся как барин?! А ну вставай гад, и вали бабулю успокаивай. Она места до сих пор себе не нашла от переживания. На кой хрен тебе мобильный, если ты им не пользуешься?!

Чувствую, что дёргает за ногу. Поворачиваюсь.

- Скотина, ты что с бабами трахался?! И только попробуй пиздани, что нет.  У тебя вся харя в помаде!

- Ты девушка или портовый грузчик? - скривился, слушая эту истеричку. Совсем охамела.

Думал спокойно усну, а хрен там. Присаживаюсь на кровать, молча оставляю позади деваху и направляюсь на второй этаж, в комнату бабушки.

Стучу прежде чем войти.

- Привет, - заглядываю, услышав приглашение, - чего не спишь?

- Собираюсь уже, - бабушка не демонстрирует никаких недовольств мной. - Где ты был так долго? Дина вся испереживалась.

Простые слова, а как хлыстом ударила. Она безоговорочно верит этой девке, которая лжет, манипулирует и не включает мозги, когда нужно.

Влетать ко мне в комнату без стука - плохая идея, стыдить бабушкиным давлением - ужасная идея, а интересоваться моими личными делами в таком тоне - вообще роет себе могилу.

- Прости, я задержался и батарею вчера не зарядил, вот телефон и помер не вовремя.

- Всё в порядке, внучек. Успокой Диночку.

- Успокою.

Я эту суку сейчас так успокою, что она у меня несколько дней подряд спокойная ходить будет.

Спускаюсь вниз бешеный. Открываю дверь в её комнату рывком, хотя хочется вынести ее с ноги. Подхожу к кровати, резко срываю пигалицу с неё и заламываю руку ей за спину, рассчитывая силы так, чтоб не сломать ей ничего, и так чтоб она пошевелиться не могла, и впечатываю её в своё тело.

- Ещё раз заговоришь со мной в таком тоне, я найду, чем заткнуть твой глупый поганый рот. Ты здесь медсестра или боярыня? Ты отвечаешь за самочувствие бабушки, - запрокидываю ее голову, - своей заносчивой, бесящей пустой головой!

Меня трясёт от злости, и начинает трясти ещё больше, когда я вижу, как обнажилась в этом положении ее тонкая, красивая шея, а прямо под носом оказались беззащитные губы.

И прежде, чем она откроет рот, я впился в него грубым, болезненным поцелуем.

- Пусти, скотина,- кусает мои губы, дёргается, делая себе больно, но продолжает плеваться словами, - только попробуй меня трахнуть после своих проституток!

- Я не собирался, но раз ты настаиваешь.

Хрясь - и рвётся её платье на две ровных половинки. Толчок - и ее спина касается стены в которую я ее толкнул. Пока она не успевает прийти в себя, я расстегиваю ширинку, раскатываю по стволу презерватив, делаю шаг к ней, задираю ее ногу и вхожу в неё. Никаких прелюдий. Голый секс.

Хлюпает. Мокрая. Хочет этого.

Я не целую ее, не глажу, даже не смотрю ей в глаза, просто беру, насаживая на свой член, пока она не растворяется в оргазме. Сам так зол, что даже не могу кончить.

Зря поднял взгляд и споймал ее взгляд. В глазах слёзы и пламя от разлившегося по телу болезненного оргазма. Так и стреляет, как молниями. Утыкаюсь лбом в ее лоб, делаю ещё несколько яростных, конвульсивных движений и взрыв. Взрываюсь в ней и ненавижу себя за слабость перед этой бабой. Сжимаю ее подбородок, прожигаю взглядом приоткрытый рот, провожу пальцем по нижней губе и скольжу внутрь, где горячо и влажно.

Резко выхожу из неё и отпускаю её, разворачиваюсь и вылетаю нахрен из ее комнаты, по пути стаскивая презерватив. Рычу про себя как раненный медведь. Да на кой мне нужна эта мясорубка в груди, что эта сука творит со мной?

Ответа нет и холодный душ не помогает.

Я сползла на пол и сжала ноги, понимая, что оргазм до сих пор порабощал мое измученное тело. Облегчения не настало. Его грубость и угнетала и вызывала что-то животное внутри. Ещё как только он меня пригвоздил к стене, поняла, что дрожу от его прикосновений. Гнев, смешанный с похотью - равно крыша прощай. Хочется скулить от досады. Но я этого не делаю. Что за отношения между нами? Он теперь всегда будет так брать меня? Животное. Мне стало страшно. Я боялась, что страстный любовник Дима покажет свои темные стороны от А до Я. Итог: уже их показывает. А я не хочу таких унизительных отношений. Я должна знать, что именно он хочет от меня получить.

Иду к кровати, падаю сверху и подтягиваю покрывало. Мне лень даже снять остатки одежды. Я обессилена и физически и морально.

Утро было ранним для меня. Я проснулась внезапно. От резкой боли в животе. Давно такого не было. Пытаюсь встать. Мне нужно срочно выпить обезболивающее. Ноги словно ватные. Сил нет, а голова сейчас взорвётся.

К коридоре кручу головой, пытаюсь сосредоточиться. Перед глазами темнеет. Пытаюсь опереться о тумбочку, но силы меня покидают. Единственное что слышу, это как падают на пол ключи и ещё что-то тяжёлое. А дальше пустота.

Очнулась в своей комнате на кровати. Кто-то трогает пульс. Слышу как сквозь вату взволнованный голос Агнии Петровны:

- Ей станет легче, доктор?

Неразборчивый мужской голос что-то невнятно отвечает.

- Что с ней?

Этот голос я не спутаю ни с чьим. Голос моего мучителя.

- Зачем здесь доктор? Ты рехнулся? - пытаюсь возмутиться, но чувствую тошноту и головокружение, прижимаю ладонь к губам.

- Диночка, детка, ты пришла в себя, - тут же отмирает Агния Петровна, подходя ближе и едва не отпихнув локтем доктора от моей кровати. - Как ты себя чувствуешь?

- Жить буду, только долго ли, - бормочу под нос, а потом смотрю на три пары глаз.