Элис обескураженно замерла. Зачем он об этом заговорил?..

— Ты била не в полную силу. И не в меня, а чуть в сторону. Я видел.

Весь её запал куда-то исчез, растворился в хмуром небе Дарквуда, в стылом зимнем воздухе.

— Ты ведь могла. Не спорь. Я знаю.

Кровь ожесточённо стучала в висках.

— Молчишь? — Джонатан усмехнулся.

— Я… промахнулась, — выдавила Элис. — Это… случайно вышло… — она хотела отступить назад, но не смогла пошевелиться: ноги отказались ей подчиняться.

Внезапно Джонатан схватил девушку за плечи и впился в её губы в страстном, почти агрессивном поцелуе.

Элис напряглась и попыталась вырваться, но Джон не ослабил объятия. Огонь, который Элис всё ещё комкала в руках, прожёг его рубашку, но он не обратил на это никакого внимания. От избытка энергии пространство между ними наэлектризовалось так сильно, что даже на ресницах чувствовался статический заряд. Элис предприняла ещё одну попытку освободиться, разумеется, безрезультатную: всё её тело обмякло, и она повисла в его руках, как тряпичная кукла.

Это продолжалось всего несколько секунд, но эти секунды показались им обоим длиною в вечность. Это была их собственная маленькая вечность, существующая автономно от всех известных науке измерений, не зависящая ни от законов физики, ни от желаний сильных мира сего.

Это закончилось так же неожиданно, как и началось.

— Уходи! — Элис, наконец, смогла собраться с духом и оттолкнуть его от себя.

Джонатан молчал.

— Уходи! Убирайся отсюда! — её голос сорвался на визг. От еле сдерживаемых рыданий в груди заныло, словно её припечатали калёным железом. А через мгновение пентаграмма откликнулась жестокой болью.

Она перешла черту, которую переходить не следовало.

— Не смей приближаться ко мне, Стейтон. Никогда! — Элис ненавидела себя за эти слова, но не могла ничего поделать. Едкие горячие слёзы обожгли глаза. — Не смей, понял? Или я убью тебя.

Джонатан стоял, не двигаясь с места, и молча глядел на неё. Его лицо не выражало ничего: ни удивления, ни ярости, ни печали. Даже если он и испытывал какие-либо эмоции в этот момент, прочесть их было невозможно.

— Уходи… — она запнулась, сообразив, насколько глупо и парадоксально это звучит: вообще-то он — у себя дома, и это именно ей следует уйти. Осознав оплошность, Элис взмахнула руками, поднимая метель, и, не задумываясь, прыгнула вниз, на крышу недостроенного дома.

Она перемещалась серией коротких порталов: это было гораздо экономичнее с точки зрения энергозатрат; к тому же, так меньше шансов, что её смогут отследить. Обычный, не стационарный портал живёт ровно столько, сколько требуется для прохода через него, но остаточные колебания можно уловить ещё несколько секунд после того, как портал закроется. Достаточно опытный маг сумеет определить по этим колебаниям и расстояние до конечной точки, и её примерные координаты.

Сначала Элис хотела вернуться тем же путём, что и пришла сюда, через Зеркало в Соловьином парке, но потом передумала и отправилась к Зеркалу в башне, — тому, что вело прямиком в подвал её дома.

На вершине башни ветер свирепствовал ещё сильнее. Круглая смотровая площадка была занесена снегом вровень с перилами, поэтому, выйдя из портала, Элис оказалась по пояс в снегу. Она опустилась на четвереньки и прислушалась. Дежурные агенты с той стороны находились всего в нескольких метрах от неё, но голосов, конечно, не было слышно: пространство вокруг Зеркала слой за слоем окутывали защитные экраны.

Это Зеркало ни в коем случае нельзя потерять.

Элис сунула руки в сугроб. Очень скоро пальцы начали замерзать, и это ощущение доставляло ей жестокую радость. Выходит, она ещё не разучилась чувствовать.

Да и что стоит эта боль по сравнению с болью душевной?

Она с шумом вдохнула реверсайдский воздух. Сегодняшней встречи не должно было быть.

Но её губы до сих пор помнили вкус его поцелуя…

Трилистник на ладони вспыхнул и тут же погас.

"Да, знаю. Вычеркнуть из памяти. Не предаваться бессмысленным терзаниям. Забыть, забыть… Как же это невыносимо, — видеть его изо дня в день, говорить с ним, понимая, что ничего большего никогда не будет!"

Невыносимо, несуразно, нелепо… Но ведь вся наша жизнь состоит из странностей, нелепостей и несуразностей?

"Зачем он это сделал? Чтобы проще было мною манипулировать? Или это такой изощрённый способ поиздеваться надо мной?"

Никогда она не поверит, что это было искренне.

Когда её сердцебиение пришло в норму, а глаза высохли, она медленно поднялась на ноги. На лице была написана мрачная решимость. Джон Стейтон пытается ею манипулировать? Что ж, она подыщет достойный ответ.

Удостоверившись, что хвоста за ней нет, девушка аккуратно разровняла снег и исчезла в Зеркале.

— Стой, кто идёт? — бодро окликнул её Джеймс, и направил луч света прямо в лицо. — Элис, это ты?

— Что, не узнал?

Пентаграмма ещё немного покалывала.

— Эээ… какой там у нас пароль… — агент зажмурился, и энергично потёр лоб. — Сейчас вспомню… Ах, да: ты знаешь, как назвали новый аэробус?

— Его назвали "Альбатросом", хотя фюзеляж больше напоминает объевшегося рыбы пингвина.

— Что верно, то верно. Как делишки, Элис?

— Лучше некуда, — она бросила на коллегу пасмурный взгляд и направилась к лестнице.

— А что ты делала в…

— Ни о чём. Не. Спрашивай! — Элис метнула на него грозный взгляд и повернулась к лестнице, ведущей наверх.

— Стой! — Джеймс рванулся к Элис и вцепился в её запястье. — Подожди секундочку.

— Ну?

— Девчонка, что живёт в этом доме… — Джеймс отчего-то покраснел и уставился в стену. — Она дочь хозяйки?

— Эмили, что ли? Племянница.

— Ага, так её зовут Эмили? — жадно переспросил Джеймс. — Познакомь, а?

Элис попыталась высвободить рукав пальто, но парень держал крепко.

— Элис, не будь такой ханжой. Не в службу, а в дружбу, а? Что тебе, сложно, что ли? Пожалуйста.

Было понятно, что просто так он не сдастся.

— Ладно, уговорил, — нехотя согласилась Элис. — Познакомлю. Только не сию секунду. Потом как-нибудь.

— Смотри, Мейнфорд, ты обещала. Ты знаешь, я от тебя не отстану! — Джеймс довольно ухмыльнулся.

— Кто бы сомневался, — пробурчала Элис. — А теперь пусти меня, мне надо идти.

— Я видел сегодня Энтони, — вспомнил агент, широко зевая. — В штабе. Тебя зачем-то спрашивал.

— Хорошо. Я загляну к нему.

Элис с удивлением отметила, что эта новость практически не взволновала её. Поднявшись на первый этаж, она плотно прикрыла подвальную дверь и прислушалась к звукам из комнат. Кажется, ни Эмили, ни её тётушки не было дома.

Зато на кухне она застала Стюарта, деловито обшаривающего холодильник в поисках съестного.

— Привет, Стюарт, — громко сказала она.

Парень ойкнул и обернулся на голос, но, увидев девушку, облегчённо выдохнул и пробормотал приветствие.

— Проголодался? — участливо поинтересовалась Элис, скрестив руки. — Это хозяйская полка.

Стюарт проворно засунул палку колбасы на место и вытащил бутылочку йогурта.

— А как насчёт этого?

— А это моё!

— Что-то пустовато тут у тебя… Ладно, сойдёт, — он потряс бутылку и открутил крышку. — Как дела? Энтони тебя искал, ты знаешь?

— Знаю.

— Слушай, где ты пропадаешь целыми днями? — Стюарт многозначительно повёл бровями. — И почему так тепло одета? В Дарквуде, небось, опять зависала?

— Много будешь знать, скоро состаришься, — Элис сняла чайник с плиты и наполнила кружку кипятком. — Дай сюда сахарницу.

— А где твои… ммм… соседи? — нарочито безразличным тоном полюбопытствовал Стюарт, пристально разглядывая скатерть. — Рабочий день уже давно закончился…

— Миссис Браун часто засиживается у соседки. А у Эмили — сменный график. А что?

— Ничего, — Стюарт захлопал глазами, глупо улыбаясь. — А… ты, случайно, не в курсе, у Эмили кто-нибудь есть?