— А люди не сбегутся?
— У нас там есть такой шлем, типа противогазного, вот этого, — он показал. — Воздух ходит свободно, а звук гаснет. Внутри микрофоны, а порющему мы наушники предлагаем. С ослаблением, конечно, а то оглохнет. Многим нравится вслушиваться. А наружу только невнятное "бу-бу" выходит. Уши, кстати, наружу, чтоб лучше свист ремня слышал.
— Как у вас там, — поёжилась девочка.
— А ещё есть маленькая горизонтальная дыба. Типа спиннинга на подставке. Руки связываются в запястьях и верёвка идёт к катушке, горизонтально, когда руки вертикально встанут. Клиент порет и жмёт на педаль, с каждым нажатием катушка поворачивается и выворачивает руки сильнее. Совсем уж вывернуть не даём, ограничиваем. Но ощущения сильные. Кто хочет, тому кляп, а есть и волевые, кого истязают до первого крика, на пари. Бывает и взаимная порка, даже одновременная, типа дуэли. Тут уж судить приходится, как в спорте… Та-ак, проверим ещё.
Девочка смотрела широко раскрытыми глазами. Настоящие ременные петли для рук, надо полагать, и ног! Живьём она их ещё не видела, только в Интернете, на бондажных сайтах. И сюда вот затянут Эвелину, распнут фактически? И это после того, что она сегодня перенесла?! Эх, Эвка, Эвка, какие же глупые пари ты заключаешь! И проигрываешь…
А Андрей уже собрал из частей какую-то чёрную подстилку-не подстилку, ванночку-не ванночку. Нечто вроде толстой пластины из чёрного пластика с вырезами для переда. Сначала оно оказалось мужским — с глубокой выемкой между животом и ногами. Пороть, похоже, полагалось голышом, и предусмотрено убежище для свешивания нежных частей. Незачем плавкам их подтягивать к ягодицам, пропадёшь ещё под горячую руку, без детей оставишь бедолагу. А так тут можно и возбуждение испытать, пока попа алыми полосами исходит. Конечно, предохраняйся, не запачкать чтоб чужое имущество, да и чтоб посжимало тебе, о женщинах напоминая. Профессионалы пачку резиновых расходных материалов запасли, всё в счёт войдёт.
Потряся перед испуганными глазёнками мужским инвентарём, его с сожалением сложили и заменили на женский. Ева подивилась конусам для бюста, полутрубке для шеи, наводящей на мысль о гильотине, живот получал надёжное вместилище, а вырезы для ног были двойные — сведённые и разведённые. Эх, всобачат сюда тело, это всё равно что замуруют наполовину!
Ева не знала тогда, что равномерность нагрузки на тело наиболее гуманно, страдает только хлестаемая его часть, остальные почти не чувствуют. Положить просто на доску много хуже, тело будет биться об неё отдельными частями.
Подстилку ремнями закрепили на второй парте. Ловко! Они, наверное, заранее осматривали место действия, вот и запаслись подходящим реквизитом.
С обеих сторон подстилки свисали ремни — ими тело пристёгивалось.
Увидев, что Ева с опасливым интересом поглядывает на приготовления, один из парней начал, как бы в воздух, комментировать свои действия. Может, просто так, чтоб не молчать, а может, и с расчётом. Если "арестованная" — та самая, до спровоцировать её выдать себя — побегом или просьбами помягче обойтись. Если же не она — то реклама. Вот сидит испуганная, с горящими щеками девчушка, по случаю затесавшаяся в гущу садо-мазо. Потом успокоится и попросит позволить ей остаться — из любопытства. А когда испытает всю гамму чувств, да ещё сама возбудится до крайности, то и приобщится к числу клиентов оперативного отдела "Интима", заказывать начнёт, прибыль приносить. Пользуйся случаем для вербовки, заодно проверяя, не забыл ли чего.
— Вазелин, — прозвучало спокойно-деловито. — Смажем пробочку заранее. Та-ак. Теперь пластырь. — Лязг ножниц, как-то по-медицински очень. — Хоро-шо-о.
— Кожу смажете? — испуганно спросила Ева.
— Кожу — это как клиент хочет. Обычно мажут горчицей или там хреном. А это для попы. Все клиенты затыкают задний проход. А то как же? Когда корчишься под ремнём, не до соблюдения приличий, мышцы все туда-сюда, а в кишках ещё недавно затоп был. Газы и вырываются. Не респиратор же надевать! Нет, вставляем в задний проход пробочку, у девушек закрепляем широким пластырем вдоль попы. Это как стринги чувствуется, вам же не привыкать стринги носить.
— Почему это только девушкам? — почти возмутилась Ева. — А парни? Их не надо разве затыкать? Да они больше нас воняют!
— Их тоже затыкаем, но без пластыря. Они сами ягодицы напрягают будь здоров. Не вылетит.
— Напрягают?
— Да, чтоб защитить… ну, кое-то защитить. Порем по голому, порой вдоль, чтоб розга меж ног не свистнула, ничего не отсекла там.
— А почему — по голому? Больней чтоб?
— Ну, и больней тоже, но главное, чтобы за кожей следить. Как только дойдёт до кондиции, мы сразу у клиента ремень из рук. Они неопытные, а мы-то знаем, докуда можно, и послекуда уже телесные, по Уголовному, повреждения будут.
Кроме здоровья, в целости должна остаться одежда клиента. Трусы под хорошим боем лопнуть могут, кровью запачкаться. В чём тогда А нам это надо? Мы только обмываем. После хорошей порки помоем попку и целые и мягкие трусики на неё и сядут. Особенно под джинсы нужны мягкие.
Он вдруг фыркнул.
— Ох, чего вспомнил! Привёл один парень клиентку, невысокую, худенькую, вот вроде тебя, но с широким тазом и большими, как по заказу, ягодицами. Чем-то она перед ним провинилась, упрашивала, на коленях почти, огласке дело не предавать, а лучше выпори меня сам. Он к слову прицепился и на нас вышел. Мы всё обеспечили. Сначала она пришла в широком длинном платье на застёжке, почти халат. Это, кстати, лучший вариант для рестлинга. И распахнуть-запахнуть быстро, и попу истерзанную ничто не жмёт. Наверное, в школу так перед уколами одевалась. Но сначала она пододела толстенные трусищи. Мы сразу узрели, что не так что-то, пощупали. Буйволова кожа! Не пойдёт, говорим, сымай. Ой, да я стыдлива, ой, да я целка, ой, да как вы можете! Приду завтра в тонких, ладно уж. Мы ей втолковываем: тонкие лопнут запросто, и за кожей следить надо. В твоих же интересах раздеться! И не завтра, а сегодня, через час. Чтоб звону лишнего не было, мыслей каких задних, да и нам чтоб время не тратить лишнего. Давай, клиент, волоки свою жертву домой и единым духом обратно. Время — деньги.
Второй парень улыбался, вновь переживая эту историю.
— Так вот, она дома надела стринги, а на них — джинсы. То ли по привычке, всегда в такой паре носила, то ли голые ягодицы под просторной одеждой так голыми и чувствуются. Но — затянулась в джинсы. Мы, как увидели, ахнули. Но не посылать же опять домой! Воля твоя, милочка. Стринги — и ягодицы напоказ, и спереди почти прилично. Начали процесс. Не знаю уж, чем она ему досадила, но измочалил он её славно, глушилку применяли. — Он показал противогаз. — Стринги намочила, кстати, но снимать отказалась. От попной мази отказалась, стыдлива. А когда джинсы стала надевать — незадача. Не налезают на распухшую кожу, а когда хозяйка, закусив губу, силком втолкнула, ремень чуть потянула, и сразу в стон. Груба джинса-то для раненой кожи, это она для закосневшей в сидении ничего. Хоть бы трусики шёлковые проложить, всё легче было бы. А ещё лучше — в широком платье или юбке, чтоб и не шершавая, и не давила.
