Первые автомобили считались курьёзом и развлечением, но с приходом XX века автомобильная промышленность явила стремительный рост. В 1904 году на планете было произведено почти 40 тысяч автомобилей всех марок и типов, а в 1910 году – уже 324 тысячи. В США с 1911 года подконтрольные «Стандард Ойл» Рокфеллера нефтеперерабатывающие заводы стали производить бензина больше, чем керосина.

Во втором десятилетии XX века мировой автопром рос в прогрессии. Например, в США количество автомобилей на дорогах с 1911 по 1921 годы увеличилось на порядок – с 900 тыс. до 9,5 млн. За то десятилетие нефтедобыча в США выросла на 191 %, а количество автомобилей – на 1257 %.

Первый в мире по-настоящему массовый автомобиль Ford Model T, выпускавшийся знаменитым Генри Фордом, имел внушительный расход топлива – около 18 литров на 100 км. Машин только этой марки к 1921 году было продано более 5 млн. экземпляров – так автомобиль стремительно превратился в важнейшего потребителя нефтепродуктов.

Ford Model T

Производители «чёрного золота» могли уже не опасаться за будущее, глядя как керосин вытесняется электричеством – все потери компенсировал стремительно растущий спрос на бензин. К 1925 году на планете использовалось более 18 млн. автомашин, а годовое производство превысило 4 млн. единиц. Если в 1909 году во всём мире бензин составлял лишь 10 % от всех продуктов переработки нефти, то в 1925 году – уже более 35 %. Доля керосина за это же время сократилась в шесть раз.

Показательно, что именно тогда, на фоне стремительного роста автопрома и потребления бензина, прозвучали первые опасения, что нефти может не хватить. В 1920 году газеты США сообщили читателям, что по прогнозам ученых черное золото на планете закончится через 18 лет…

В разгар Первой мировой войны, министр по делам колоний Британской империи Уолтер Лонг заявил в парламенте: «Джентльмены, вы можете располагать людьми, оружием и деньгами, но все ваши преимущества мало чего стоят, если у вас нет нефти…»

Именно Первая мировая стала и первой войной за нефть. Уже осенью 1914 года за нефтяные источники сражались турецкие и английские солдаты на берегах Персидского залива, а также русские и австрийские солдаты на склонах Карпат.

«Англо-Персидской нефтяной компании» (будущей British Petroleum) удалось силой штыков отстоять своё чёрное золото – в конце 1914 года британские войска отразили наступление турецкой армии на иранский Абадан с его нефтяными полями, а затем отбили у турок на территории современного Ирака порт Басра, откуда до начала войны шёл в Англию весь экспорт иранской нефти.

Именно тогда добытая в Персидском шахстве первая ближневосточная нефть стала заметной на мировом рынке и в мировой политике. С 1914 по 1918 годы добыча иранской нефти выросла в 11 раз, обеспечив значительную часть топлива для могущественного британского флота. Тогда же чёрное золото впервые стало целью военной диверсии – резидент германской разведки на берегах Тигра и Евфрата капитан Фриц Кляйн 22 марта 1915 года взорвал британский нефтепровод, уничтожив 290 тыс. тонн нефти.

Первые битвы за чёрное золото шли и на Европейском континенте – осенью 1914 года войска России заняли австрийскую Галицию, где ежегодно добывалось более миллиона тонн нефти. Трофеем русской армии стал крупнейший в Восточной Европе перегонный завод в Дрогобыче, на котором до войны перерабатывалось 54 % всей нефти Австро-Венгерской империи.

Когда же германские и австрийские войска начали контрнаступление, то русское командование 27 апреля 1915 году издало приказ об уничтожении всех нефтяных вышек и запасов черного золота Галиции. Было сожжено 350 тыс. тонн сырой нефти – для Берлина и Вены это был страшный удар, ведь ровно столько до войны ежегодно потребляла вся экономика Германии. Уничтожение русскими войсками галицийских нефтепромыслов стало первым в истории примером массового разрушения энергетики противника со стратегическими последствиями.

Второй такой удар прогремел в конце 1916 года на территории Румынии. Правящая в Бухаресте немецкая династия Гогенцоллернов в течение первых двух лет мировой войны сохраняла выгодный нейтралитет. На территории страны тогда ежегодно добывалось почти 2 млн тонн нефти – нейтральные румыны с огромной прибылью полностью продавали её окружённой враждебными фронтами Германии, а для себя закупали дешевую бакинскую нефть из Российской империи.

Но летом 1916 года Бухарест, желая получить кусок Венгрии, всё же вступил в войну на стороне Антанты. Один из высших руководителей Германии генерал Эрих Людендорф тогда заявил: «Мы не сможем существовать и выиграть войну без румынской нефти». Немцы подготовили наступление и уже осенью 1916 года быстро разгромили слабые румынские войска, начав стремительное продвижение вглубь страны к её богатым нефтяным полям.

На экстренном заседании правительства Британской империи решили любой ценой не допустить перехода румынской нефти в руки Германии. Из Лондона, через Мурманск и половину России, в Бухарест срочно отправилась небольшая группа британских военных инженеров во главе с майором Джоном Нортоном-Гриффитсом. Майор был известен в британский войсках по прозвищу «Адский Джек», специализируясь на подрывах вражеских укреплений подземными минами.

Джон Нортон-Гриффитс, он же «Адский Джек»

В Румынии «Адский Джек» организовал массовое уничтожение нефтепромыслов – с 26 ноября по 5 декабря 1916 года взорвали 70 заводов и сожгли 800 тыс. тонн нефти. Планы Берлина на румынское чёрное золото рухнули: добычу смогли начать только через пять месяцев, она составила лишь треть от довоенного уровня. Ущерб немцы оценили в полмиллиарда золотых марок (порядка 8 млрд долларов сегодня), а британское правительство наградило «Адского Джека» высшим орденом Бани – это стало первым в истории человечества награждением за диверсию против нефти.

Значение нефти к тому времени было настолько велико, что кайзер Вильгельм II со свитой и члены императорского штаба не побрезговали лично осмотреть восстановленные румынские нефтепромыслы осенью 1917 года…

Нефтяная промышленность Российской империи в 1914-17 годах

С 1914 года Россия оказалась в состоянии войны с Германией, Австро-Венгрией и Турцией – до начала конфликта на эти страны приходилась почти треть всего российского экспорта чёрного золота. По статистике 1913 года будущие противники потребили свыше 278 тыс. тонн нефтепродуктов из России.

С началом войны экспорт значительно сократился, что вызвало резкое падение внутренних цен. Если в августе 1914 года тонна бакинской нефти стоила 26 рублей, то в декабре – всего 13. Однако уже в январе 1915 года цены вернулись к довоенному уровню, а в феврале превысили его в полтора раза.

О том, что нефть тоже является оружием, правительство Российской империи задумалось лишь на девятом месяце всемирного конфликта. По предложению военного министра Владимира Сухомлинова только 20 апреля 1915 года экспорт нефтепродуктов в Швецию и Норвегию был запрещён. Глава военного ведомства мотивировал решение данными разведки, которая докладывала о состоявшейся в нейтральном Стокгольме встрече германского посла с Эммануилом Нобелем, главой товарищества «Братья Нобель», крупнейшей нефтяной корпорации России. По итогам этой встречи Нобели запросили у царского правительства разрешения импортировать в Швецию 370 тысяч пудов нефтепродуктов.

Как писал военный министр: «Возникли основательные опасения, что означенные весьма ценные для отечественных нужд продукты могут попасть в столь значительном количестве в воюющие с нами государства». До весны 1915 года Нобель, имевший крепкие семейные и коммерческие связи в Швеции, успел перепродать через нейтральный Стокгольм в воюющую Германию, как минимум, 130 тыс. пудов произведённых из нефти смазочных масел, критически важных для функционирования тяжелой промышленности. Предъявить личные претензии крупнейшему коммерсанту в правительстве Российской империи так и не решились.