После ужина я набрала номер заведующего. Он вчера звонил, но я не взяла трубку, а надо бы сообщить и о случившемся, и о медукладке.

— Егор Михайлович?

— О, привет! Объявилась? Я вчера звонил тебе.

— У меня вчера был не самый лучший день… — откровенничать не хотелось, но оказалось, что заведующий и так знает о случившемся.

— Слышал. Звонили уже. Спрашивали и о Лиханском, и о тебе. Жалко мужика…

— А меня вам не жалко? — серьезно спросила я.

— И тебя жалко. И себя жалко. Приходил следователь, зачем-то изъял карточку Лиханского. Я ему говорю: у пациента была тахикардия, ему была сделана абляция, а у нее побочного эффекта в виде огнестрела не значится. Слышала? «Побочного эффекта», — заведующий сам посмеялся над своей шуткой. — А вообще мы тут зашиваемся. Светка на смену не вышла, пришлось Егорову вызывать, а она мне с утра заявила, что беременная. Ничего себе новости, да? Я ее только пару месяцев назад взял, а она сразу в декрет. И ты послушай: она уже на 2-м месяце! Можно сказать, что в день подписания договора сразу же произошло зачатие.

Я с вами с ума сойду. Конечно, — распалялся доктор. — На такую зарплату претендентов много, но ведь мне кто угодно не нужен, мне лучшие нужны. А у вас то ЕГЭ, то декреты… Ты когда приедешь?

— Здрасти, у меня выходные! Законные! А в понедельник вы мне сами отгул обещали!

— Ну вас… Ты чемодан когда вернешь?

— Как отдадут, так и верну. А зачем вы мне вчера звонили?

Хирург тяжело вздохнул.

— Сказать, что бизнесмен отменил свой вызов.

— В смысле? Меня могло там и не быть… — шокировано протянула я.

— Трубку надо было брать.

— Бессердечный вы человек, Егор Михайлович.

— Вот станешь хирургом, потом посмотрим, какой ты будешь, — спокойно ответил мужчина, и прервал звонок.

Я уставилась в стену. Ответь я, и ничего бы этого не было! Я бы не поднялась на 3 этаж, не вошла бы в злополучную квартиру, не стала бы свидетелем ужасающей сцены, не боялась бы преследования. Не оказалась бы в этой квартире…

К 21:00 входная дверь щелкнула. Вошел Илья Леонидович, и замер на пороге гостиной, рассматривая меня. Казалось, что он уже забыл, что оставил меня в своей квартире, и теперь пытался вспомнить, кто я такая, и что здесь делаю.

— Есть будете? — тихо спросила я.

— Если через час разбудишь, то буду, — и скрылся в спальне.

Я накрыла мясо крышкой, а сверху полотенцем. Иначе полностью выстынет. Осмелилась, и заглянула в комнату хозяина: Илья спал, лежа на животе, уткнувшись лицом в подушку. Господи, какая же тяжелая работа! Мы сами делаем выбор профессии, но мне отчего-то стало жутко жалко мужчину.

Через час я вернулась, присев рядом на кровать. Легонько потрепала по плечу, затем сильнее, но реакции не последовало. Потрясающе крепкий сон! Не знаю, что на меня нашло, но я позволила себе погладить мужчину по голове, слегка перебирая волосы. Затем провела пальчиками по шее, едва касаясь кожи. Илья Леонидович смешно фыркнул, и поймал мою руку, прижимая ее в своей щеке. От неожиданности я резко отдернула ладонь, а мужчина перевернулся на другой бок. «Наверное, перепутал меня с кем-то», — тоскливо подумала я.

— Вы будете спать дальше? Мне разогревать мясо?

— Еще минуту, — ответил хриплый голос.

Я даже улыбнулась. И ему человеческое не чуждо: поспать на пару минут дольше положенного. Вернулась на кухню, поджигая газ. Ели в тишине. Но мне не терпелось задать интересующие меня вопросы.

— Говорить можно? — с иронией спросила я.

— Никогда не запрещал, — в тон мне ответил Илья.

— Почему вы меня взяли к себе?

— А надо было тебя в гаражах оставить? — ухмыльнулся мужчина.

— И все же? — я сделала серьезное выражение лица, показывая, что хочу услышать правдивый ответ.

— Ладно, слушай… Во-первых, я занимаюсь этим делом уже больше 6 месяцев, и до сих пор не было ни одного свидетеля, поэтому твои показания, а, следовательно, твое здоровье и жизнь меня интересуют. Во-вторых, ты очень сильно напоминаешь мне одного человека, перед которым я чувствую, в некоторой степени, вину, и, возможно, это мой шанс как-то ментально извиниться перед ним. Сделать что-то хорошее…

— Что за человек? — в ожидании откровения замерла я. — Женщина?

— Женщина, — спокойно ответил Илья, показывая при этом, что это единственная информация, которой он со мной поделится.

— А тут безопасно? — я перевела тему разговора, имея в виду квартиру Вараксина.

— В этом доме живут только сотрудники органов, ты окружена ментами, — по-ребячески улыбнулся Илья Леонидович. — На территорию двора попасть не так-то просто. Подъезд открывается только через код, на каждом этаже камеры. На вахте сидит охранник. Окна открываются только изнутри, снаружи их открыть невозможно. В подъезде весь день сидел прапорщик Симаненко, который головой отвечал за неприступность квартиры. Достаточно безопасно?

— Достаточно, — ошарашенно ответила я, обдумывая только что услышанное.

Мужчина очень аппетитно ел. Я даже улыбнулась, представив его в виде большой хищной кошки, которая лакомится мясом. Илья, поблагодарив за ужин, открыл шкаф и достал бутылку виски.

— Будешь?

— Нет, спасибо, я не пью.

Илья сделал глоток прямо из горла, и поставил бутылку обратно.

— Экзамен завтра?

— Да, с 9 утра. На Ломоносова. В 137 школе.

— Отвезу тебя, — бросил мужчина, и направился к двери из кухни.

— Илья Леонидович, что теперь делать? — он замер на пороге.

— О чем ты?

— Убийца на свободе, и возможно охотиться за мной.… И как мне дальше жить? В вашей квартире под замком?

— Всех убийц я посадить не обещаю, но этого точно найду.

— Я вам нравлюсь? — спонтанно выдала я, и зажмурилась.

— Что? — мужчина рассмеялся, и, повернувшись, удивленно посмотрел на меня.

— Ничего. Сама не знаю, что несу, — извиняющимся тоном ответила я, — Спокойной ночи.

Мужчина ушел в свою спальню, а я с трудом, но засела за конспекты. Зачем я это ляпнула?! Так стыдно. Но… Я хотя бы попыталась. Люблю точно знать, какие отношения меня связывают с человеком. Но зато теперь все ясно. Илья вообще не рассматривает меня, как женщину. Для него я ребенок, маленькая девочка. После его ответа на мой вопрос пора бы прекратить испытывать иллюзии. Но я, засыпая, все ровно мечтала о взаимных чувствах.

Утром я успела пожарить яичницу до того, как встал мужчина. Завтракать он не стал, только выпил крепкий кофе. Мои тревоги о событиях последних дней на время сошли на «0». Этот экзамен — то, чего я ждала, и к чему я готовилась полгода. От результатов зависит мое будущее. Рациональная часть твердила мне: это не будет иметь никакого смысла, если тебя убьют в целях истребления свидетеля. Но я, как обычно, надеялась на лучшее.

В машине, по дороге к пункту сдачи ЕГЭ, мы в основном молчали, Илья о чем-то думал. Когда мы подъезжали к школе, я осмелилась начать короткий разговор. Просто чтобы разрядить атмосферу, и немного отвлечься самой от мыслей о предстоящем тестировании.

— Вам нравится работать в органах?

— Не нравилось, не работал бы, — он посигналил кому-то, нарушавшему правила ПДД.

— Вы жалеете, что приютили меня? — я скорее констатировала этот факт, нежели спрашивала.

— В этом случае я бы отправил тебя домой, — мужчина хмурился.

— Илья Леонидович, у вас вообще бывает хорошее настроение?

— Бывает.

— От чего это зависит?

— От уровня раскрываемости, — абсолютно серьезно ответил Вараксин.

— Вот и поговорили… Вон школа, — я указала на кирпичное здание.

После того, как мужчина припарковался у ворот школы, он серьезно сказал мне:

— Как только закончится экзамен — позвони мне, я заберу тебя.

Я скромно кивнула, и направилась к приветливо открытой входной двери пункта сдачи ЕГЭ.

Первая часть заданий не вызвала у меня затруднений. Буквально за 30 минут я успела ответить на все тестовые вопросы. И поймала себя на лестной мысли: задания оказались для меня легкими. Почти 3 года обучения в медколледже, работа по специальности, тонны перечитанной учебной литературы, занятия с репетитором, консультации с нашим лаборантом Полиной. Я это заслужила. Я заслужила и выстрадала эту легкость.