— Нет, конечно, ты, дурачок, — произнес Джеймс, — Это было потрясающе! Мы все тобой гордимся, приятель. Я просто говорю, что это небольшое совпадение, что этот большой сдвиг личности произошел сразу после ухода Ремуса.

Сириус продолжал наблюдать за Джеймсом. Он не мог понять, к чему тот клонит; какое отношение его упорная работа имела к Ремусу?

Джеймс продолжил:

— Знаешь, что, я думаю, тебе нравилось в Ремусе?

— О, пожалуйста, просвети меня, — закатил глаза Сириус.

Улыбка Джеймса расширилась, его глаза вспыхнули:

— Он не достался тебе легко.

— Что?

— Его было трудно заполучить, он заставил тебя работать над этим. И он не церемонился с тобой, указывая на твои ошибки. Никто из нас никогда не поступал с тобой так. Скорее всего, дело в этом.

Сириус посмотрел вниз. На какое-то время ему стало стыдно.

— Я понимаю, о чем ты, — сказал он очень тихо, — вы все часто ходили передо мной на цыпочках, чтобы меня не расстраивать. Мне плохо от этого, и я стараюсь быть лучше, правда.

— Мы твои друзья, — энергично сказал Джеймс, протягиваясь через стол и касаясь руки Сириуса, — мы не ходили перед тобой на цыпочках, ты, большая королева драмы, мы просто иногда немного нежны с тобой, потому что мы любим тебя, и мы знаем, через что тебе пришлось пройти.

— И я использовал это как предлог, чтобы делать все, что, черт возьми, хотел, — вздохнул Сириус, все еще чувствуя себя виноватым.

— Это то, о чем я и хочу сказать, — покачал головой Джеймс. — Ты перестал это делать — ты вырос.

Сириус саркастически приподнял бровь, глядя на Джеймса, который рассмеялся.

— Да, я знаю, шокирует, — он высунул язык. — Я серьезно, — его карие глаза снова стали искренними. — Эй, помнишь, в школе, еще до того, как я начал встречаться с Лили? Как я обычно приглашал ее на свидание каждые выходные?

— Боже, как я могу это забыть…

— И помнишь, как она всегда отвечала нет?

— Да, это единственное, что мне в ней нравилось. — Сириус много лет ревновал Джеймса к Лили.

— Ха, — Джеймс закатил глаза, — ну, ты помнишь, почему она продолжала отказывать?

— Потому что ты был высокомерным придурком, который задирал ее друга.

— Точно! — Джеймс невозмутимо ухмыльнулся. — Но потом ты помнишь, как мы вместе проходили эту межшкольную программу лидерства?

— Ты имеешь в виду клуб для старост-мальчиков и старост-девочек?

— …и мне тогда удалось провести с ней время, и я наконец понял, в чем я ошибался — я понял, что если я хочу быть человеком, который заслуживает Лили Эванс, мне придется несколько измениться. Не знаю, осознавал ли я, что делаю в то время, но я сделал это, потому что она того стоила. Я не стал другим человеком, просто…

— Лучшим человеком, — сказал Сириус.

— Лучшей версия себя, — признал Джеймс, — и это любовь, Бродяга.

— Иу, педик. — Сириус неловко рассмеялся, уклоняясь от взгляда Джеймса.

Джеймс проглотил это, тоже смеясь:

— Еще выпьем?

— Да, давай, — кивнул Сириус. Пока Джеймс был в баре, он проверил время на телефоне. Было почти семь. Неужели Ремус сейчас в квартире? Всего через пару улиц отсюда? Тупая боль, которую он чувствовал несколько месяцев, внезапно обострилась. Господь Всемогущий. Сохатый был прав. Насчет всего.

— Итак, — Джеймс вернулся с напитками, — что собираешься делать?

— Я не знаю, — Сириус выпил почти половину пинты в один глоток, стирая пену с верхней губы. — Что мне делать? Скажи мне, что делать.

— Я думаю, тебе стоит пойти на это, приятель.

Сириус фыркнул:

— Пойти на что?

— Думаю, он вернет тебя через секунду.

— Тебя там не было, когда я видел его в последний раз, — съежился Сириус, вспомнив холодный взгляд Ремуса; как отвратительно он себя чувствовал.

— Нет, — дипломатично наклонил голову, — но в последнее время я провел с ним довольно много времени. Изменился не только ты.

Это заткнуло Сириуса. Он отпил еще пива и задумался. Он снова проверил свой телефон. Никаких сообщений, ничего от Марлен и, конечно, ничего от Гидеона.

— Я думаю, Гид мне изменяет, — сказал он доверительно.

— Конечно, он тебе изменяет, — согласился Джеймс. — Тебя это волнует?

— Нет, не особо.

— Ну, тогда все в порядке. — Джеймс наблюдал за ним поверх своего стакана глазами полными смеха. Сириус невольно ухмыльнулся.

— Окей, ладно, — сказал он, качая головой. — Скажи ему, что я скучаю по нему. Скажи, что я хочу его увидеть.

— Вот это мой мальчик, — просиял Джеймс.

====== Глава 17 ======

До закрытия оставалось полчаса, и Сириус не мог дождаться конца дня; он был истощен. Марлен уже уехала, как и большинство их младшего персонала и администратор. Была пятница, и, поскольку суббота по утрам была самым загруженным временем недели, Сириус позволил всем уйти пораньше.

Эм, молодая женщина, которую они взяли в подмастерья, как раз заканчивала маникюр, а Сириус хмуро просматривал таблицу на компьютере на стойке регистрации. Послышался колокольчик на двери, и Сириус даже не взглянул.

— Простите, — сказала Эм, — мы скоро закрываемся.

— О, все в порядке, я могу зайти в другое время, — прозвучал ответ мягким шотландским акцентом.

Сириус чуть не подскочил на стуле. Прежде чем он успел подумать, он пересек только что вымытый пол к тому месту, где Ремус стоял в дверном проеме, наполовину внутри, наполовину снаружи. Он выглядел точно так же. Его волосы были ужасными, кожа немного загорелая, нос слегка розовый, но он все еще был высоким и обезоруживающим, с длинными пальцами, элегантной шеей и нереальными зелеными глазами.

— Здравствуй, — угрюмо сказал Сириус.

— Привет, — Ремус осторожно ему улыбнулся. Сириус только моргнул, не зная, что сказать. Ремус нервно усмехнулся и прикоснулся к своим волосам. — Нужно подстричься, и я вот подумал…

— Я же сказала, что мы скоро закроемся, — сказала Эм, глядя на Сириуса.

— Нет, все в порядке, — встряхнулся Сириус. — Эээ. Заходи. Садись. — Он отступил, давая Ремусу место пройти.

— Извини, — сказал Ремус, понизив голос, когда Сириус подвел его к креслу, наиболее удаленному от окна и маникюрного столика. — Может, мне следовало записаться заранее…

— Не глупи, — Сириус напряженно покачал головой, пытаясь собраться с мыслями. Его сердце колотилось, он чувствовал головокружение. Он не знал, как реагировать, поэтому просто делал вид, что все нормально.

— Извини, если это неприятный сюрприз, — продолжил Ремус, разговаривая с зеркалом, пока Сириус возился со своими инструментами, очень медленно все распаковывая, — но я бы чувствовал себя как мудак, если б просто написал тебе смс, после всего этого времени.

Внутри Сириуса закипело незнакомое чувство — раздражение. Он ждал этого. Он мечтал об этом, фантазировал о том, как все могло бы пойти, если бы он снова увидел Ремуса. Большинство этих фантазий заканчивалось снятием одежды с них, и всегда начинались они с поцелуя. Но теперь Ремус действительно был здесь — и не обезумевший, не с разбитым сердцем, а приветливый, улыбчивый, дружелюбный — это совершенно не понравилось Сириусу. И поскольку они не начали с поцелуя, — как это было почти во всех их встречах раньше, — это было совершенно немыслимо.

— Что бы ты сказал? — Сириус тихо спросил, — если бы написал?

— Гм… может быть, это еще одна причина, по которой я этого не сделал. — Робко сказал он.

При этом Сириус почувствовал, как темная туча взгромоздилась над ним, и раздражение переросло в ярость. Придурок! Нафига он вообще приперся? Для еще большего наказания? Разве Сириус недостаточно страдал? Он следовал всем правилам, которые когда-то устанавливал Ремус, и что хорошего в этом было?

— Верно. — Сказал он резко. — Хочешь вымыть волосы?

— Только если это сейчас не в тягость — я могу зайти в другой раз, честно.

— Не глупи, ты сейчас здесь, — он пошел за полотенцем. Пока он это делал, Эм закончила со своим клиентом и пошла домой. Он перевернул табличку на двери и сдвинул засов.