Лили показала Сириусу ремонт в его старой спальне — она ​​была недавно покрашена, и они положили ковер на деревянный пол, что сделало комнату намного ярче. Сириус понял, что он вовсе не возражает против этого — у него больше не было отчаянного желания цепляться за свою юность, не тогда, когда будущее казалось таким ярким.

Затем Ремус и Сириус пошли домой, тихо переговариваясь, все еще время от времени разрываясь истерическим хохотом из-за того, что кто-то сказал за обедом. Вернувшись в спальню Сириуса, Ремус плюхнулся на кровать, закрыв глаза, и глубоко вздохнул.

— Боже мой, как приятно лежать. Я больше не сдвинусь с места.

— Меня это устраивает, — усмехнулся Сириус, взбираясь на него сверху.

— Блаженство.

Следующее утро было проведено в постели. Марлен взяла Доркас с собой на день рождения, так что дом был полностью в их распоряжении. Сириус приготовил Ремусу завтрак — только яичницу на тосте и чай с молоком, но Ремус вел себя так, как будто его ужасно этим побаловали.

— Я не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то готовил для меня, — с благоговением сказал он, когда вошел Сириус с подносом с чаем.

— А как же прошлый вечер? Лили и Джеймс!

— Ты понимаешь, о чем я, — искренне сказал Ремус, — кто-то особенный.

Сириус почувствовал, как радость захлестнула его, окатив с головы до ног.

Он попытался все взять от этого утра, чтобы запомнить Ремуса как можно лучше. Его голос, его смех, то, как он двигается. То, как выделяются его шрамы на торсе, словно подсвеченные изнутри, когда его кожа краснеет.

После обеда они пошли в салон. Это была приятная прогулка от дома, и Сириус радостно слушал, как Ремус болтает о вещах, которых он с нетерпением ждал, как он будет играть на разных сценах с новым оборудованием в разных странах. Ему было трудно не испытывать приятное волнение, ведь Ремус был так нехарактерно болтлив.

Они все еще ждали вывеску на фасаде магазина, так что пока над окном была пустая черная панель. Естественно, Ремус подумал, что это круто, и был разочарован тем, что они не собирались все так оставлять. Он перестал хныкать, только когда Сириус отпер дверь и впустил их.

Ремус молча прошел по полированному полу, глядя вокруг с явным трепетом и восхищением. Удивительно, но он, казалось, вообще не сказал ничего язвительного или саркастического, когда смотрел на ряды зеркал, стулья с обивкой из искусственной кожи угольного цвета, сверкающие фарфоровые раковины.

— Ну как? — спросил Сириус после нескольких минут молчания.

— Просто прекрасно, — сказал Ремус, все еще глядя, — Это так умиротворяюще, все такое… сверкающее.

— Сверкающее?!

— Ну, слушай, я никогда раньше не бывал в таких местах. Но, честно говоря, здесь очень красиво.

— Не так уж и плохо, — улыбнулся Сириус, оглядываясь вокруг.

Он показал ему все, что мог придумать, от системы записи на прием до шкафов в комнате для персонала, а ещё офис наверху, который пока что использовался для хранения вещей.

— Это больше, чем моя старая квартира, — засмеялся Ремус, увидев офис. — Мне безумно нравится люк в потолке, здесь можно легко поставить кровать и сдавать ее в аренду за баснословные бабки.

— Теперь мы знаем, что делать, если с салоном не выгорит, — засмеялся Сириус.

Они спустились вниз, Сириус заварил им чай, и они стояли посередине, просто осматриваясь.

— Умница, — тепло улыбнулся ему Ремус, потягивая чай, — это невероятно, Бродяга.

— Да ладно тебе.

— Нет, — Ремус положил руку ему на плечо удивительно крепкой хваткой. Он серьезно посмотрел ему в глаза, — это потрясающе. Вы оба невероятны, и тебе следует этим гордиться.

Сириус пожал плечами, внезапно очень засмущавшись, и пробормотал спасибо, качая головой.

— Жаль, что не смогу увидеть тебя в деле.

— Ты много раз видел меня в деле, — Сириус высунул язык, пытаясь использовать грубый юмор, чтобы отвлечься от того, насколько горели его щеки.

— Шлюшка, — Ремус прищелкнул языком, — я имею в виду стрижку волос. Я бы хотел увидеть, как ты работаешь.

— Ну, может, когда ты вернешься.

— Мм, может быть… — Ремус отстраненно посмотрел в одно из зеркал, словно что-то ища. Он запустил руки в копну лохматых волос, затем расправил плечи, пытаясь на что-то решиться, — или… может ты сейчас свободен?

— А? — Сириус моргнул, на мгновение потерявшийся. Ремус просто стоял перед ним, ожидая, когда до него дойдет, — О! — Сириус ахнул, — ты хочешь постричься? Ты позволишь мне тебя подстричь?!

— Наверное, пришло время для нового образа, — нервно рассмеялся Ремус, устремив взгляд на зеркало, явно выходя из зоны комфорта. — Если тебе хочется, то… да, я весь твой.

Сириус, не теряя времени, сказал:

— Садись! — Он дал инструкции, выдвигая ближайший стул и нажимая рычаг, чтобы установить нужную высоту.

Ремус сел, сложив руки на коленях. Сириус пошел за сумкой и одним из фартуков из шкафа за стойкой регистрации. Он не мог в это поверить, он был очень взволнован. Он хотел добраться до волос Ремуса с того самого момента, как увидел его на сцене.

Он встал позади него, пристально глядя в его лицо в зеркало, осторожно дергая за его длинные локоны, чтобы посмотреть, как они себя ведут.

— Ты знаешь, чего хочешь?

— Господи, — засмеялся Ремус, — если ты собираешься задавать экзистенциальные вопросы…

— Я про волосы, — сказал Сириус, — тебе какой стиль нравится?

— Не знаю, делай, что хочешь, — пожал плечами Ремус, его плечи были как у робота. Он был очень напряжён.

— Ты уверен?

— Да, я тебе доверяю.

— Хочешь, чтобы я оставил длину сзади? — Сириус нежно провел пальцами по затылку Ремуса, где его длинные волосы скрывали длинный розовый хирургический шрам. Он так и не видел его как следует, Ремуса он очень волновал.

Их взгляды встретились, Ремус выглядел неуверенным, но затем решительно сказал:

— Нет, — сказал он, — Можешь отрезать.

— Хорошо, — улыбнулся ему Сириус, затем наклонился вперед и поцеловал его в макушку, — давай сначала помоем.

— Я мыл их сегодня утром!

— Я знаю, но таков порядок. Это твоя первая профессиональная стрижка, но я уверен, ты точно справишься.

К его чести, Ремус не жаловался. Он сделал все, что ему было велено делать, Сириус подвел его к раковине и усадил, он запрокинул голову и ждал, ерзая, глядя в потолок и много моргая.

— Расслабься, — мягко сказал Сириус, включая воду, — я обещаю, больно не будет.

— Не знаю, почему я нервничаю

— Я присмотрю за тобой.

Он обхватил голову Ремуса руками и поднес душ над ней, смачивая волосы, пока они не стали темными и тяжелыми, а кудри стали длиннее. Ремус закрыл глаза, и Сириус совершенно ясно увидел его лицо, теперь ничего его не скрывало. Его веснушки стали больше, а вокруг глаз и рта появились тонкие морщинки. Нежная кожа его век была темно-розовой, а губы слегка потрескались. Он был идеален, и весь принадлежал Сириусу.

Ему потребовалось время, чтобы выбрать идеальный шампунь, без сульфатов, чтобы защитить кудри Ремуса, затем он нанёс его медленно и уверенно, круговыми движениями потирая пальцами кожу головы Ремуса. Глаза Ремуса распахнулись, он издал легкий звук удивления.

— Все нормально? — обеспокоенно спросил Сириус.

— Ага, — сказал Ремус, глядя на него, наморщив лоб. — Это приятно.

— Хорошо, — продолжил Сириус немного тверже, и Ремус снова закрыл глаза, мышцы шеи и плеч наконец расслабились.

Он продолжил делать массаж немного дольше, чем обычно, просто из-за того, что Ремус оказался в его власти. Он наслаждался тем, что Ремус позволил нежно заботиться о нем.

Сириус смыл остатки кондиционера и завернул голову в маленькое черное полотенце. Ремус выглядел ошеломленным и немного сонным — если бы Сириус не знал его лучше, он подумал бы, что тот был обкурен. Сириус подвел его к зеркалу, усадил и начал расчесывать. Мокрые волосы Ремуса были такими длинными, что спадали ему на грудь. Сириус какое-то время поиграл с ними, прикидывая что-то, прежде чем наконец взять свои ножницы.