На кухне Анна сразу взялась за овощи, резала их со скоростью света, не глядя. Глаз же она не отрывала от Лиды.

– Ну, ты как? Переварила мою историю? Знаешь, я решила не оставлять тебя одну, это ведь все-таки непростое известие, да? И вопросы наверняка накопились?

– Да уж, это точно, – согласилась Лида. Она не стала распространяться о том, что за прошедшие пару часов с ней случились потрясения и покруче. – Слушай, Анна, а как вы вообще меня нашли? Как догадались, кто я такая? Существует какой-то способ?

Анна мотнула головой:

– Нет, обычно у нас нет возможности распознать себе подобного. Разве что он сам себя выдаст. Ну, к примеру, выступит на ток-шоу с историей на тему: «Я живу на свете двести лет, а выгляжу на восемнадцать». Но таких идиотов среди вечников пока не случалось. Иногда по книжкам можно догадаться. Человек так описывает другую эпоху, с такими невероятными деталями, что сразу понимаешь – он из наших. С документами еще случаются накладки, не все достаточно быстро соображают, что необходимо менять паспорт хотя бы раз в столетие. Так что ты, возможно, первая из вечников, кого обнаружили до переломного возраста.

Слышать, что она – первая, было приятно. Лида просыпала картошку мимо кастрюли, ойкнула, бросилась сгребать ее с плиты.

– А насчет тебя вообще забавно получилось, – продолжала резать и рассказывать Анна. – Мы еще весной задумали с ребятами махнуть в северные страны, порыбачить. Валерка с Лазарем – фанаты хорошей рыбалки. На обратном пути недельку погостили в Питере у наших друзей.

– Таких же, как вы… то есть мы?

– Да нет, они обычные ребята, мы с ними на Красном море пару лет назад познакомились. Так вот, в Питере в новостях услышали, что в пригороде завелся маньяк, нападает на девушек. Обычно мы не вмешиваемся, но тут я настояла. Сняли здесь квартиру. А потом две недели я днем и ночью болталась по местному лесопарку, пока парни оттягивались в досуговом центре. И никто на меня даже не подумал нападать. Представляешь, какими комплексами я обзавелась? – Анна шутливо дернула себя за выпавший из прически темный локон. – Потом ребятам наскучило здесь торчать. Лазарь мигом завел нужное знакомство и узнал, что никакого маньяка больше-то и нет. Напал на девчонку-школьницу и умер от сердечного приступа, едва ее коснувшись. Как думаешь, что нам первым делом пришло в голову?

– Ну, я догадываюсь…

– Конечно, нам стало интересно. Выяснили твою фамилию, отыскали дом, установили наблюдение. Сразу поняли, что ты живешь первичной жизнью и ни о чем таком не догадываешься. Мы бы, скорее всего, и не стали тебя беспокоить, но… есть некоторые обстоятельства.

– Какие? – вздрогнула Лида.

Анна умолкла, прислушиваясь: со стороны лестницы слышались легкие, будто крадущиеся шаги, и через секунду на кухню заглянул Славик. Увидев рядом с ненавистной родственницей еще и незнакомку, ойкнул и умчался прочь, громко топая и натыкаясь на предметы мебели.

– Боится тебя? – понимающе спросила Анна.

– До обморока просто. Да если бы он один!

– Ну, нам всем это знакомо!

– Почему?! – Лида впилась в нее умоляющим взглядом. – Что во мне… в нас страшного? Так надоело… ведь всю жизнь…

Она тщетно боролась с подступающими слезами. Анна обняла, провела теплой рукой по волосам.

– Ничего ужасного в нас нет. За исключением того, что однажды мы все побывали на пороге смерти и стали, можно сказать, ее крестниками. Люди это чувствуют и порой реагируют очень бурно. Особенно те, кто боится смерти.

– А разве мама, к примеру, не боится? Она ведь так больна. Но ей-то я ужаса не внушаю?

– Чего ж бояться, если она саму смерть умолила пощадить тебя? – хмыкнула Анна. – Да и вообще – чего бояться-то? А за маму свою не переживай. Она будет здорова. Мы уже все обсудили, даже клинику подходящую подобрали, в Нью-Йорке.

– Но это же безумно дорого! – запротестовала Лида. – Я только с утра со знакомым врачом об этом разговаривала. Он, правда, говорил об Израиле, но все одно… Даже если продам себя на органы, нужной суммы не набрать.

Тут Анна с поразительной неделикатностью расхохоталась до слез:

– Ой, Лид, уморила! Хотела бы я посмотреть, как это – попробовать изъять органы у вечника! От больницы бы камня на камне не осталось! А насчет денег – тоже мне, проблема, – продолжала она, чуточку угомонившись и возвращаясь к готовке. – Поверь мне, когда живешь очень долго, научаешься добывать деньги буквально из воздуха. Так что об этом даже не думай. Главное – тетку с внуком домой отправить поскорее, иначе беды не избежать. Постоянный страх до хорошего не доводит.

– Да как ее отправишь? Даже если удастся послать маму на лечение, она не допустит, чтобы я тут оставалась одна.

– А ты и не будешь одна, – расцвела в улыбке Анна. – К тому времени мы с твоей мамой станем лучшими друзьями, и с Лазарем она познакомится, а уж он-то всем внушает железное доверие. Так что твоя мама без всяких сомнений оставит тебя с нами. А может, ты вместе с ней поедешь, там ведь тоже можно учиться. Поглядим.

– А если тетка не захочет уезжать? Она, кажется, всерьез решила здесь поселиться. Предварительно сдав маму в дом инвалидов. Наверно, надеется, что я сама, как неуравновешенный подросток, из дома сбегу, и все ей достанется.

– Ничего, уедет как миленькая. Если что, подключим тяжелую артиллерию в лице Валерия. Но скорее всего, она сама скоро почувствует, что гробит себя и внука. Обычно такие вещи не сразу, но доходят.

Лида вдруг вспомнила о том, что угнетало и пугало ее в последние часы больше всего.

– Анна, я сегодня чуть не убила человека, – виноватым голосом произнесла она. – А потом еще жалела, что не убила… едва не погналась за ним, чтобы закончить дело.

– Ого! – Оставив готовку, гостья уставилась на нее с интересом. – Быстро ты… не связано ли это с тем байроническим красавцем, который тебя караулил у приемного покоя?

– Ага, точно, связано.

– Неужели он рискнул сделать что-то против твоей воли? Но ведь тогда бы и догонять не пришлось…

– Нет, что ты! – замотала головой Лида. – Марат ни при чем. Просто нам повстречался в парке его отец, какой-то гадкий сектант. Я даже не сразу поняла, что он его отец. Но тип был такой мерзкий, и мне ужасно захотелось спровоцировать его, понимаешь? Чтобы он напал на меня и… сама знаешь. По правде говоря, мне и сейчас еще этого хочется.

Анна печально вздохнула, будто вспомнила какой-то малоприятный момент собственной биографии.

– Лид, да ты не расстраивайся так сильно. Понимаешь, каждый человек, узнав, что обладает какой-то способностью, даже не самой уникальной, обязательно захочет испытать ее на деле. Так что не торопись считать себя чудовищем, мы все через это прошли. Одна только мысль, что можно убить мерзавца и остаться безнаказанной… о, как я тебя понимаю. И все-таки торопиться с этим не стоит.

– Ну, один мерзавец на моем счету уже есть.

– Да, но тогда ты не знала то, что знаешь сейчас. Ты совсем еще ребенок, Лида… и не спорь, пожалуйста, ты ведь даже не представляешь, сколько мне лет. Тебе нужно все обдумать, выбрать свой путь. Чтобы потом ни о чем не жалеть. Знаешь, среди нас есть такие, кто превратил убийства в смысл жизни. И те, кто просто развлекается подобным образом. И те, кто старается жить по Божьему закону, пусть даже сама его жизнь совсем не вписывается в этот закон. И ты должна сама решить, какой будешь ты. Понимаешь?

– Ага, – вздохнула Лида, и едва ли ее ответ был абсолютно правдив.

– Ну, остались еще вопросы?

– Да! – с готовностью сказала девушка, но тут же покраснела и смутилась. Взгляд Анны сделался настороженным:

– Эй, что там у тебя? Спрашивай, не стесняйся.

– Ну, я хотела знать… просто чтобы верно ориентироваться… в общем, кто из ребят твой парень, Лазарь или Валерий?

Анна засмеялась с заметным облегчением, будто опасалась совсем другого вопроса:

– Ни тот и ни другой, Лидуся! Знаешь, не хочу тебя разочаровывать, но любовь и вечность едва ли совместимы. Вот дружба – да, пожалуй. Хотя и она нуждается в усердных тренировках. Мы с Лазарем лет по десять дружили, потом разбегались по разным концам света, потом снова встречались… А в последние сто лет превратились просто в неразлучников. Стоит мне хоть на час с ним расстаться, как возникает странное чувство, будто забыла дома руку или ногу. Ну, удовлетворила я твое любопытство?