— А сейчас разве нет? — иронично изогнула бровь Люси.

— Ты себе даже и не представляешь, насколько нет.

Если бы не ужасная усталость, она провалялась бы в теплой водичке целый час. Но глаза уже слипались, да и Лисанна торопливо намыливала ей волосы, ясно давая понять, что они здесь исключительно для того, чтобы раз и навсегда убить тот ужасный запах стоков.

Люси была благодарна Лисанне за то, что она не терзала ее вопросами, пока она мылась. Она будто без слов все понимала… Просто ей нужно было привыкнуть к головокружительным ощущениям от обезболивающего. А еще ей нужно было собрать все прошедшие события в собственной голове, чтобы должным образом пересказать их кому-то еще.

А когда она, переодевшись в чистые пижамные шорты и футболку, вернулась в комнату, вслед за Лисанной, уже готовая исповедаться подруге, как на духу, ее ждал еще один незваный гость.

Скрестив руки на груди и плотно сжав губы, на кровати сидела Леви. Быстро пробежавшись взглядом по фигуре Люси, она спрыгнула на ноги, чтобы казаться выше, что, конечно, помогло мало, и с вызовом вздернула нос.

— Не думала, что ты, Люси, можешь оказаться такой эгоистичной задницей, — сходу выдала она, а после обернулась к Лисанне. — Здесь куча лекарств. Что с ней стряслось?

— Жить будет, но бить ее пока лучше не надо, Леви, — примирительно улыбнулась девушка. — Ограничение на подзатыльники и порку спадет недельки через две.

— Я буду ждать этого дня с нетерпением, — кровожадно заявила Леви, вновь оборачиваясь к Люси. — Где вы были? Почему нельзя было хотя бы предупредить?! Мы все боялись, что вас бросили в темницу вслед за Эльзой! Или еще чего похуже!

Люси неприятно кольнули слова Леви. В груди протестующе заскребло от несправедливости, которую она не смогла бы проигнорировать. Ведь сама Леви совсем недавно сбежала из лагеря с Искателями, никому ничего не сообщив! И чем это закончилось?

Люси едва открыла рот, чтобы озвучить свою мысль, но тут же прикрыла его. С последней мыслью к ней пришло и понимание.

Леви злилась не столько на нее, сколько на саму себя. Должно быть, она увидела себя на ее месте. Глупую девочку, несущуюся в объятия опасности и приключениям, которые не всегда заканчиваются хорошо, как в книжках. И она боялась, что на этот раз полностью разбитой и в слезах посреди площади может оказаться уже Люси. Она волновалась. Боже, как же сильно она должно быть волновалась. И Лисанна тоже.

Испытав глубочайшее раскаяние, Люси почувствовала, как защипало в глазах, и молча обняла рассерженную Леви. А после отстранилась, и проделала то же с Лисанной, которая была к этому готова, и аккуратно обняла ее в ответ.

— Ты готова рассказать нам, что случилось и где вы были? — тихо спросила она, когда Люси отстранилась. Ее голос был пронизан пониманием. Чего нельзя было сказать о Леви, которая заметно смягчилась, но дуться не перестала. Люси уверенно кивнула. — Тогда дадите мне минутку? Нужно заняться раной Нацу.

Возражать, конечно, никто не стал. Люси и Леви остались наедине, не сговариваясь, забираясь с ногами на методично покачивающуюся кровать. Тяжелый взгляд хмурой подруги, ее поджатые губы, складка меж бровями — лучше любых слов передавали ее состояние. И Люси читала ее, как открытую книгу. Забавно, ведь читать книги она так и не научилась. Интересно, станет ли Леви учить ее, как и обещала, после всего этого?

— Я должна была, — первой подала голос Люси, внимательно смотря на подругу. А та, услышав это, лишь покосилась на нее, так и не повернув головы. — Не злись на меня. Все ведь хорошо.

— А могло бы быть и не хорошо, — вновь завелась девушка. Будто все это время она затыкала пробкой собственную злость и негодование, а Люси снова выбила ее из ее дрожащих рук. — И что еще за «я должна»? Люси, очнись! Ничего ты никому не должна! Точно не ты! Не ты и не я! Может быть, тебе повезло один раз. Может быть даже два, но это не может длиться вечно! Посмотри правде в глаза. Мы с тобой, ты и я — слабые. Как бы сильно нам не хотелось стать сильными и крутыми, такими, как другие Искатели — нам никогда не стать такими! Ты могла погибнуть!

Люси молча впитывала в себя поток обиды от Леви, которым она щедро поливала ее, вскоре вовсе переходя на крик. Но вот что странно… Раньше она бы всеми руками и ногами согласилась с ней. Посетовала бы на то, что ей пришлось стать Искателем, как бы ей хотелось работать вместе с ней, с детьми и книгами. В тишине и покое.

Может быть что-то в ней в какой-то момент перемкнуло, или это всего лишь действие сильного обезболивающего, но ее собственное тело отозвалось на слова подруги протестом. Словно стальная преграда опустилась ей куда-то в район груди.

Она не могла согласиться с Леви.

Да, ей было далеко до Нацу, Грея или Эльзы. Да, она практически не умела обращаться с оружием и у нее не было магии.

Но ведь именно она предотвратила штурм темницы от Нацу, который наверняка закончился бы плачевно. Именно ей в голову приходили идеи тогда, когда казалось, что выхода просто нет. Она находила в себе силы идти дальше даже когда страшно хотелось развернуться назад. Она не сдавалась, когда казалось, что это конец. И все это происходило с ней интуитивно, на уровне подсознания. Черт знает, откуда в ней это взялось — заложилось с рождения, или приобрелось недавно — но это точно было. Прямо у нее внутри.

Да, ей было страшно. Да, ей миллион раз приходила в голову мысль, которую с пеной у рта доказывала ей Леви, которая совсем недавно восхищалась ее «храбростью», а теперь осуждала ее. Но что-то внутри заставляло ее делать то, что она делала. Не ради себя, а ради другого человека.

Пожалуй, для самой себя, она не стала бы делать такого. Эта внезапная мысль сбила ее с толку, но Люси не успела обдумать ее должным образом. Потому что Леви была зла, и она ждала ответов.

— Все, что ты говоришь — я знаю, — согласно кивнула Люси. Меньше всего сейчас ей хотелось спорить и оправдываться. Ведь она так устала. — Но, если бы со мной случилось то же, что и с Эльзой… Знаешь, мне было бы приятно знать, что и ради меня кто-то пошел бы на безумие. Просто так. Чтобы помочь мне, — лишь озвучив свою мысль, Люси поняла, что она уже давно сидела в ее голове. Но она не могла осознать ее, до тех пор, пока сама не произнесла вслух. — Да, мне бы очень хотелось стать важной для кого-то. И поэтому я не могла поступить иначе. Закрыться в комнате, сделать вид, что меня это не касается, что это может сделать кто-то другой… Я могла бы сделать так. Мне очень хотелось сделать так, но меня останавливало то, что я понимала… Настоящая «я» не сделала бы так. Я — это та, которая сидит внутри меня, — Люси тяжело выдохнула и приложила ладонь к груди, будто желая дотронуться до той, о ком говорила. — Мне было трудно услышать ее. Но, кажется, мне понемногу удается.

Может ли быть что-то более чистое и благородное, чем желание помочь близкому человеку? Это желание помогает нащупать в себе качества, которые раньше прятались в тени. Качества, о которых и не подозреваешь даже. И это чувство порой способно свернуть горы.

— Поздравляю, внутри тебя сидит сумасшедшая, которая пытается тебя прикончить, — хмуро, но уже менее враждебно, сделала заключение Леви.

Повисла тишина, и Люси подумалось, что разговор окончен. Но Леви вдруг мотнула головой и уже гораздо мягче добавила:

— Я понимаю тебя. Понимаю от начала и до конца, Люси. Наверное, я и тогда увидела, как сильно мы с тобой похожи. Поэтому мне очень захотелось подойти и познакомиться с тобой, — опустив глаза, она едва заметно улыбнулась. — Но, знаешь… Мало слышать свои собственные желания и идти у них на поводу. Потому что однажды это может привести тебя туда, куда не следует. Эмоции и чувства — это, конечно хорошо и искренне, но… Думать надо тоже. Я пошла на поводу у своих эмоций. И ты помнишь, чем это закончилось. Я должна была послушать не только собственное сердце, но и разум. Не стоит о нем забывать, вот и все, что я хочу тебе сказать.