Прежде, чем сказать хоть что-то, она внимательно оценила ситуацию, скользя взглядом от удивленного лица Люси на Нацу, который хмыкнув, закатил глаза, пряча рацию в карман куртки. А после осмотрела пропитанную кровью футболку на его плече. На секунду нахмурившись, она вернула взгляд ярких голубых глаз на Люси и уже сделала к ней шаг, распахивая руки для приветственных объятий. Но тут между ними, как стена, вырос Нацу, и Лисанна неуклюже стукнулась носом ему прямо в грудь.

— У нее сломано ребро, — не распаляясь на любезности, заявил Нацу. А после, увидев смущение на лице Лисанны, моментально смягчился в лице. — Извини.

— Да во что же вы трое вляпались? — запричитала Лисанна, позабыв о неловкости с Нацу и, обходя его, с беспокойством осмотрела Люси. — Вы ушли и ничего не сказали! Именно тогда, когда в лагере такое творилось… Где вы были? И почему здесь такой… запах?

Лисанна удивленно принюхалась, смешно поведя маленьким носиком. Нацу бросил смешливый взгляд на Люси, заставив ее хихикнуть. И тут же сморщиться от боли.

— Так! — скомандовала девушка. — Нацу, сейчас же иди и сними с себя эту грязь, — она многозначительно тыкнула пальцем в повязку на его плече, пропитанной кровью, сточными водами и грязью. — Промой рану. Я помогу Люси, а потом спущусь к тебе.

— Ладно, мам, — насмешливо вздернул брови и, многозначительно указав Люси на карман своей куртки, напоминая о рации, удалился.

В комнате из-за задернутых штор царил полумрак, что абсолютно не устраивало Лисанну, которая первым делом распахнула их, впуская слабый солнечный свет и приглушенно доносившиеся с улицы звуки. Помешкав немного, она открыла обе створки окна. И Люси, смутившись, без слов поняла причину.

— Да, — устало выдохнула она, обернувшись на Лисанну, отворачивающуюся от окна. — Это именно то, чем пахнет.

— Боюсь представить, как это произошло, — вопреки напряженной обстановке, губы Лисанны дернулись в полуулыбке. — Но все рассказы потом. Тебе, должно быть, ужасно больно… Я быстро.

Оставив Люси в одиночестве, скрипя половицами, Лисанна спешно удалилась прочь. Видимо, ей нужны были медикаменты, которых здесь не было. Ну, или ей просто нужно было глотнуть свежего воздуха. Люси ее не винила. Пахло от нее, действительно, как от помойки.

Присев в угол комнаты — туда, где лежали мягкие подушки и в половицах скрывался тайник Нацу — Люси прикрыла глаза, пытаясь отстраниться от пульсирующей боли в боку. Она больше не была резкой, но все еще заставляла ее дышать рвано, украдкой и маленькими порциями. От этого ужасно кружилась голова.

Кажется, она даже задремала. Или просто провалилась в какое-то беспокойное забытье. А когда вернулась Лисанна, поняла, что от этого ей стало только хуже. В горле ужасно пересохло, лоб покрылся испариной, ее знобило. Вопреки этому, первое, что она спросила у подруги:

— Как там Нацу и Грей?

— Нацу последовал моему совету и закрылся в ванной на первом этаже, — доложила Лисанна, сваливая на кровать кучу бутыльков и коробочек, которые с трудом поместились у нее в подвернутом фартуке. — А вот Грей от моей помощи, конечно, отказался. Сунул руку в морозилку и курит. Мало того, что там и так дышать нечем…

— Я даже не удивлена, — слабо улыбнулась Люси. Отчего-то было приятно осознавать, что как бы не менялся этот безумный мир, некоторые вещи всегда остаются неизменными. Как постоянная переменная. — А что сейчас происходит в лагере? Что слышно об Эльзе?

— И не стыдно тебе? — подбочившись, нахмурилась Лисанна, тем не менее сверкнув смешинкой в голубых глазах. — Заставила нас хорошенько поволноваться, а теперь еще и вопросы первая задаешь? Ну уж нет, сначала я. И будь так добра ничего не упустить, — приблизившись к ней, Лисанна присела на корточки и коснулась прохладной рукой ее лба. — Ты уже горишь.

От ее шутливого настроя не осталось и следа. Подскочив к кровати, она начала сосредоточенно смешивать что-то в большом стакане. Запахло спиртом и чем-то еще не менее горьким. Люси заранее сморщилась. Еще до того, как Лисанна поднесла к ее губам глиняный стакан.

— Пей до дна.

Если это могло хоть немного помочь ей, то она готова была выпить еще три таких же.

Как только она вылила себе последнюю каплю на язык, Лисанна бесцеремонно расстегнула на ней куртку, откидывая ее в сторону.

— Я дала тебе очень сильное обезболивающее, Люси, — не поднимая на нее взгляд, полностью поглощенная узлом на футболке, повязанной на ее груди, пояснила Лисанна. Когда она занималась чужими ранами, ее лицо преображалось до неузнаваемости. Из маленькой веселой девочки она вдруг превращалась во взрослую и повидавшую жизнь — и не очень радужную — женщину. — Кто-то принимает его, как наркотик. Поэтому будь готова и постарайся не потеряться.

— Ох, — только и выговорила Люси, уже начиная чувствовать, как сильно закружилась голова. — А как скоро это поможет?

Если честно, ей было все равно что именно ей дали. Лишь бы эта ужасная боль поскорее отступила.

— Очень скоро, — заверила ее Лис, наконец, справившись с узлом и стянув с нее футболку Нацу. К слову, Люси ожидала, что из-за этого к ней вернется та, прежняя режущая боль. Но этого не случилось, спазмы так и остались тягучими, но не острыми. — Придется принять его еще один раз завтра. А после перейдем на что-то полегче.

Люси почувствовала холодное прикосновение к месту, чуть ниже и левее сердца, и вздрогнула. Опустив туда взгляд, она увидела то, что заинтересовало Лисанну — ужасную чернеющую гематому на собственном боку.

— Хорошо еще, что перелом закрытый, — кивнула сама себе Лисанна и быстрым шагом удалилась в ванную. Оттуда она вернулась уже с тазиком и грубой потемневшей тряпкой, плавающей в нем. — Лекарство подействовало?

Люси прикрыла глаза. Она знала, что сидит, но пол под ней будто пришел в движение и понес ее в далекие дали. А когда она вновь открыла их, дверь в комнату качнулась, но тут же встала на место.

Зато она вдруг осознала, что дышит почти полной грудью. И ей практически не больно. Лишь далекое саднящее чувство тяжести в груди.

— Думаю, что подействовало.

Пока Лисанна бережно водила по ее обнаженному животу тряпкой с мыльной водой, она, словно в полудреме, думала о том, что отныне будет радоваться каждому глотку воздуха. Каждому вздоху и выдоху. И как она раньше могла не любить это обыденное занятие, которое сопровождало ее с рождения?

А после ее внимание привлекла выбившаяся из гладких пепельных волос Лисанны прядка. Отчего-то факт ее наличия развеселил ее. И вообще, ей нравились ее прохладные руки и тонкие пальцы.

Она вдруг начала ощущать этот мир отчетливее. Будто до этого она наблюдала за ним с далекого берега, а теперь смотрела прямо в упор через увеличительную лупу. Вот прохладный ветерок ворвался в ее комнату, всколыхнул шторы. Словно подустав, он мягко опускался на скрипучий пол, и расстилался уже там, растекаясь по нему, медленно подкрадываясь к ее ладоням.

Она видела его.

Видела сверкающие частички пыли в воздухе, видела звуки, которые залетали в комнату и вдруг стали осязаемыми. Ей захотелось их потрогать, но тут Лисанна понимающе хмыкнула и плеснула Люси немного воды из таза прямо в лицо.

И видение рассеялось.

— Ох, — только и смогла выговорить Люси.

— Еще какое «ох», — передразнила ее Лисанна, помогая подняться на ноги. — Пока ты окончательно не вырубилась, предлагаю быстренько помыться. Но сначала я тебя перебинтую. Придется поносить тугую повязку до заживления. Это долго.

— Помыться, — медленно проговорила Люси, растягивая это простое слово и перекатывая буквы на собственном языке. А после быстро затрясла головой. — Мечтала об этом уже несколько дней.

— Не против, если я тебе помогу?

— Наоборот. Я очень даже «за», — заверила ее Люси, сразу скидывая с себя лифчик — белый, как подметил Грей — в кучу с грязной курткой. — Прямо, как тогда. В мой первый день здесь.

— Да, — задумчиво протянула Лисанна и улыбнулась. — Тогда ты была такой потерянной.