– Доброе утро, Дмитрий Евгеньевич!

«Ого-го, можно подумать – он мудрейший из мудрейших. На кривой козе не подъедешь…»

А вслух выдал совсем другое:

– Здравствуйте, Айвар Ансарович! «Вот так. Чем не встреча на высшем уровне руководителей двух стран! Не хватает только телекамер и музыки…»

– Дмитрий Евгеньевич, у меня к вам есть вопрос. Кажется, тема вашей диссертации посвящена разработке и внедрению нанотехнологий в нефтяную промышленность?

– Да, именно так. Полагаю, что через пару месяцев работу над ней можно будет завершить. Осталось только обработать некоторые статистические данные.

– Не торопитесь. При нынешних методах подхода к этой проблеме это может занять слишком много времени, и мировая экономика этого точно ждать не будет. Здесь необходимо пойти другим путем. Основываясь на моих сегодняшних расчетах…

Зазвонил сотовый телефон Димы, что лежал прямо перед ним. На экране мобильника четко высветилось имя Айвара. Дима в недоумении нажал на зеленую кнопку на сенсорном экране. А то, что шеф инстинктивно потянулся к его телефону, Дима заметил уже потом.

– Айв… – Мобильник заглох и просто перестал работать. Дима удивленно огляделся по сторонам. Однако в кабинете уже никого не было. И только бумаги, которые принес с собой Айвар Ансарович, одни валялись на столе, другие были разбросаны по полу.

8

Директор института Левашов сидит за столом, погруженный в думы, обхватив голову руками. Секретарша только что положила ему на стол письмо из министерства. Ознакомившись с документом, Виктор Веньяминович некоторое время сидел в полной растерянности. Ни много ни мало – это было письмо за подписью замминистра.

Пару дней тому назад к нему заходил молодой научный сотрудник Мирасов. Хотя директор выслушал его со всем вниманием, он не придал информации особого значения. То ли это было желание показать свою власть, то ли по какой-то иной причине, но, во всяком случае, зарвавшемуся научному сотруднику пришлось впустую потратить полчаса своего времени в этом кабинете.

– Пусть знает свое место, а то начал поучатъ меня, – проворчал Левашов с чувством удовлетворения после ухода визитера.

А истинная причина того, что информация Мирасова не получила должной оценки, заключалась в другом – этот молокосос пытался доказать обратное тому, над чем долгие годы работал и всячески проталкивал сам Левашов. Тоже мне нашлась умная голова! Дай таким волю, и уже готовая диссертация, которую он писал в поте лица своего, накануне защиты могла пойти прахом. Сколько же можно ходить в кандидатах наук?!

Кто же мог предвидеть, что этот недоросль, которому он помогал подниматься по служебной лестнице и всячески поощрял, додумается обратиться в министерство через его голову… А тот заместитель… С ним явно кашу не сваришь. В наше время его место – в качестве музейного экспоната, черт бы его побрал! Кроме науки, ничего его не интересует, можно подумать, что он вовсе не живет в человеческом обществе.

Этот упертый заместитель просил оказыватъ всяческую помощь выскочке-аспиранту Мирасову, по возможности содействовать его дальнейшему продвижению и особо подчеркнул важность поднимаемых им проблем.

Хочешь не хочешь, а указания сверху он обязан выполнять. Кроме того, он решил еще и докладывать о выполнении данного поручения. А вдруг да пригодится еще.

Предаваясь таким размышлениям, Левашову пришлось вызвать Мирасова в кабинет. Тот не заставил себя ждать. Вежливо постучав в дверь, он зашел и решительным шагом подошел к директорскому столу.

– Добрый день, Виктор Веньяминович!

– Проходите, Айвар Ансарович. – Левашов с деловым видом походил по кабинету, потом неожиданно спросил: – А что, вам не терпится ездить по симпозиумам? Друг мой, для этого хоть какая-то ученая степень нужна. Не слишком ли вы высокого о себе мнения?

– Да такая мысль мне даже и в голову не приходила, Виктор Веньяминович!

– Вон как… Зачем тогда ходили к Яковлеву?

– Мы с Ярославом Сергеевичем обсуждали вопрос, о котором у нас с вами прошлый раз шел разговор. А остальными делами он интересовался сам по ходу разговора.

– Понятно. «Да-а, с этим связываться – себе дороже будет». – После этого директор с выражением заинтересованности устроился в своем кресле. – Давай-ка, еще раз глянем на ваши выкладки… – Шеф едва сдержался, чтобы опять не съязвить. Считавшего себя всю жизнь воспитанным человеком, не встревавшим во всякие мелочные дрязги Виктора Веньяминовича этот юноша почему-то стал раздражать и выводить из терпения. То ли он задевал его самолюбие, то ли шеф нутром чувствовал необъяснимое превосходство этого юноши – во всяком случае, Левашов всячески старался подавить в себе зарождающееся чувство смутного опасения.

– Пожалуйста! – В дополнение к прошлым документам Айвар принес еще кипу бумаг в двадцать-тридцать листов. – А здесь выполненные за последние два-три дня расчеты.

Левашов то надевал, то снимал очки. Чтобы выполнить за столь короткий срок такой объем работы‚ надо быть, как минимум, гением. Как бы то ни было, но он, стараясь понять хоть что-нибудь, несколько раз перелистал бумаги.

Опус начинался со своего рода математической таблицы, которая содержала весь комплекс нефтяной промышленности, и завершался перечнем самых простых методов эффективной утилизации нефтяных отходов, позволяющих не загрязнять окружающую среду, что подкреплялось соответствующими статистическими выкладками. Чтобы собрать столько информации, нужно было бы всю жизнь без передышки изучать специальную литературу. Хотя Левашов уже много лет руководил этим институтом и специализировался как ученый только в узкой области переработки нефтяных отходов, он и сам понимал, что в остальных областях мелко плавает. Директор, будучи кандидатом наук, перекладывал непонятные для него вопросы на плечи аспирантов. А этот умник откуда вообще взялся? Да кто же поверить всему этому?

– А вы, молодой человек, – Виктор Веньяминович смерил парня пристальным взглядом, – лично сами производили эти расчеты? Имею в виду, не слизали ли вы это с чужих источников, или, допустим, из интернета?

Собеседник изменился в лице.

– А какой смысл слизывать? Это же предназначено для всеобщего пользования. Не станешь же обходить то, что лежит на поверхности и бросается в глаза?

– Ладно, понятно. Ваш труд не оставим без внимания. Коли уж и в министерстве об этом знают… – Левашову нужно было поскорее избавиться от этого утомительного посетителя. Спорить с ним с каждой минутой становилось все труднее, и это не доставляло ему особого удовольствия. Он даже позабыл поинтересоваться, что же побуждало Мирасова так ревностно относиться к данному занятию. Директора смущало то обстоятельство, что молодой сотрудник то явится на работу ни свет ни заря, то останется за полночь, а то и вовсе исчезает на целый день. Однако, углубившись в изучение кипы бумаг с расчетами, Виктор Веньяминович вовсе не испытывал желания строить догадки еще и по этому поводу.

9

– Пора бы, наверное, уточнить дату свадьбы, милая.

Элиза, скрестив руки на груди, любовалась фонтаном. Она улыбнулась, как бы извиняясь за то, что углубилась в свои мысли. Однако эта улыбка скорее напоминала наигранную маску театральной актрисы.

Вот уже несколько дней она собирается сказать Айвару о необходимости отложить эту свадьбу и о том, что былой искренности у них нет и в помине, но никак не может отважиться. Элиза сейчас ясно почувствовала, что у нее на это не хватит смелости. Она же видит: Айвар охладел к ней. Так почему же ему в этом прямо не признаться? Девушка сама несколько раз порывалась начать разговор, но не хватало духу. Она никак не могла понять‚ почему веселый и живой парень ни с того ни с сего вдруг превратился в чудаковатого тяжелого человека.

– Малышка, ты еще не ответила на мой вопрос…

– Это ты о чем? Ты имеешь в виду свадьбу… Все еще думаешь, что в этом есть нужда?

– Как это нет нужды? У нас же был уговор. В день твоего рождения.