В общем, Европа, как всегда, маялась дурью, в очердной раз перекраивая карту и то сходилась, то расходилась в разных альянсах, союзах и «вечных братствах» (на несколько лет).

В конце августа состоялась итоговая встреча Дофина и Михаила. Обе стороны надеялись, что она будет итоговой, так как нуждались в определённости. Вместе с принцем, на всякий случай, прибыл и Лувуа ле Телье. Он и начал переговоры, испросив разрешения.

– Сир Мишель, наш король обдумал возможное сотрудничество в военной кампании и хотел бы сделать предложение, которое вам будет удобно.

Далее последовал пересказ варианта о продаже части Фландрии и Эно. В обмен на войска, которые следует передать генералу Буфлеру.

– Ваше высочество, мсье маркиз, я бы хотел упростить задачу, так как не умею хитрить и не берусь за это.

Фраза смутила обоих французов, но заинтриговала, а вдруг московит сам откроет карты? Было бы хорошо узнать, что у него на уме.

– Уважаемые потенциальные союзники, давайте называть вещи их именами, – переводил толмач, – Ваша часть Фландрии, в данный момент, является обузой для вас. Двадцать тысяч солдат завязаны и вы не можете их использовать для гораздо более важных задач. Поэтому, чтобы вам помочь, я готов принять земли Фландрии и Геннегау в состав Маальца…

Бесплатно, разумеется, а размеры и границы Михайла указал на разложенной карте. Добавив лишь Ипр и Турнэ (от которого граница с Францией и её интересами шла на восток по Шильде и Самбре до Намюра).

– Кроме того, мы согласны занять западную часть принципата Льеж, вплоть до границы с Люксембургом. Чем отвлечём Голландию от войны с вами, которая может стать неизбежной, если они вступят в Аугсбургскую Лигу…

«Сир Мишель» уважительно, но твёрдо доводил до собеседников свою позиции. Его территориальные интересы находились с северной стороны герцогства Люксембург, не затрагивая французских (к югу от него же). Получалось, что то же самое он может исполнить, вступив в союз с Лигой. Мало того, «помощь войсками» будет в том, что французы разморозят целый корпус во Фландрии и их левый фланг будет защищён русской армией. Хорошего мало, но Людовик Четырнадцатый потребовал не вступать в конфликт ни в коем случае. Лучше пусть вернутся обратно, если что‑то пойдёт не так, без скандалов и споров. Стотысячная армия слишком опасна, когда болтается туда‑сюда на маятнике неопределённости.

Ни дофин, ни Лувуа не были готовы к такому повороту и быстренько отправились обратно в Версаль, пытаясь понять в чём логика московита.

Чтобы не тратить зря время, Людовик Четырнадцатый приказал принести все отчёты о Московии последних лет. Сначала те, что с 1683 года, а потом ещё и ещё, углубившись до 1680‑ого. Выводы, как ни странно, порадовали монарха, находящегося в расцвете лет. Теперь всё становилось на свои места, странно, что такой подход он не применил раньше. Но кто мог ожидать подобное тому, что неожиданно вскрылось? Так что прибывших посланников встретил радостный человек, который спокойно их выслушал, временами одобрительно кивая головой. Дерзкие предложения герцога Вяземски, казалось, нисколько не возмутили его, а даже чем‑то порадовали.

– Лувуа, не смотрите на меня, как на потерявшего разум человека. Наоборот, всё складывается отлично!

Странно, но явно неприемлемые условия ничуть не расстроили короля, а каким‑то образом даже воодушевили. Последующая фраза шокировала и требовала хоть каких‑то разъяснений.

– Наконец‑то мы имеем достойного союзника, друзья мои. Думаю, что союз с Маальцем принесёт нам успех…

Дальше последовали объяснения, по‑своему убедительные. Всё‑таки союзник, имеющий силу духа достаточную, чтобы не соглашаться с королём самой сильной страны в Европе, сам по себе представляет интерес. Как и его армия. Просто нужно закончить считать молодого правителя диким и неотёсанным вождём орды, а признать его достоинства. Да, герцог хочет увеличить свою территорию, но он не собирается претендовать на зону французских интересов. Мало того, он готов отвлечь на себя внимание Испании, Голландии и земель на северо‑западе Германии.

– Обратите внимание на линию Люттих‑Аахен‑Кёльн, а затем через Мюнстер в Оснабрюк. Это явная будущая южная граница его интересов. Герцог Мишель способен обложить кольцом Голландию. По крайней мере, местные князья и графы вынуждены будут с этим считаться, а значит, не смогут поддержать Аугсбургскую Лигу. Меня устроит, даже если он ввяжется в войну с Люксембургом и заберёт себе северную часть герцогства. Тогда легче будет завоевать себе всю южную, а не те два клочка, что мы имеем.

Французский король правильно оценивал то, что князь Вяземский согласен иметь одного сильного союзника, чем соответствовать хотелкам десятка мелких. И лучше дать карт‑бланш, чем пытаться подмять под себя потомка древних варягов. А напоследок он окончательно ошарашил собеседников тем, что нашёл в отчётах. Всё, происходившее в Московии, не обходилось без юного Михаила Вяземского, начиная с того, что именно он поддержал столь же юного Ивана, сделав того царём Иоанном Пятым. Отдельные мелкие штрихи сложились в общую картину.

– Прошу вас, господа, держать это в тайне. Лувуа, подготовьте договор, я подпишу и отправляйтесь в Маальц. Тогда мы сможем уже следующей весной отправить свои войска к Рейну.

14 сентября 1686 года Маальц и Франция подписали союзный военный договор, направленный против Аугсбургской Лиги. Событие удивило европейцев, но было воспринято лишь критически. Ни Московия, ни Португалия, ни Швеция, ни Голландия не присоединились к альянсу, обозначив эдакий негласный нейтралитет. Вывод французских войск сопровождался ликованием фламандцев, неожиданно воспылавших подозрительной любовью к новому правителю. В разных частях страны строились базы отбора желающих вступить в Пограничную Стражу и иные силовые подразделения поддержки правопорядка. Потянулись ходоки из Восточного Брабанта и даже из принципата‑епископства Льеж. Безусловно, что прошли тайные переговоры с личным полномочным представителем Вильгельма Оранского. Общий язык был найден, так как базировался на тайном соглашении с Людовиком Четырнадцатым по поводу английского престола. Всё‑таки это очень щекотливый вопрос, так как французы поддерживали Якова Второго. Михайле удалось убедить союзников, что в любом случае сей король долго не продержится у власти, раз вступил в конфликт с более чем половиной собственных дворян. И уж лучше, если страну возглавит лояльный претендент, чем какой‑нибудь новый Кромвель.

Ох, сколько нам открытий чудных…!

Те читатели, которые лично занимались выводом войск из Фландрии осенью 1686 года, вполне себе представляют процесс. Термина «мародёрство» ещё не существует, поэтому уходящие пытаются нахапать побольше бесплатных сувениров на память. Горожане и окрестные сельчане недовольны, а приходящие наказывают французов за излишнюю деловую активность. Обычная история, ничего личного.

Михайла распределил своих по нацпризнаку. Города на границе с Францией получали гарнизоны из шведов, которым добавили «комиссаров», представляющих правителя и имеющих особые полномочия. А то полевые коменданты сами могут заняться беспределом. В любом случае, жители‑фламандцы с радостью встречали новых оккупантов, а жители‑французы раздумывали над выбором: или уехать во Францию, или принять светлое будущее, как оно есть. В остальной части новой территории использовали португальцев и русских, выйдя к концу октября к графству Намюр и Льежскому епископству. Особого сопротивления не ожидалось, так как эти земли имели лишь парадные подразделения.

До конца года укрепили, на всякий случай, имеющиеся порты и создали отряды быстрого реагирования. Группы развед‑«егорок» прошлись по лесам ТВД следующего года, попутно уничтожая разбойничьи ватаги. Завоевательный поход следовало подготовить потщательнее, чтобы показать свою ответственность и системный подход.