***

Впрочем, внутренние проблемы и раздоры оставались семейным делом, помимо которого было еще одно, куда более важное. Борьба с Алым Тигром подходила все ближе к войне, и, как оказалось уже второго Травеня (памятное объявление о переносе сведьбы прозвучало в первый день оного), на нас у Пиуэргурдрана были огромные планы. Наур сообщил, что к середине месяца нам следовало отправиться в путь на Фархат, системой Гунджа, дабы в конце Травеня уже быть на архепелаге. Где забрать Высший Страж, что позволял Творцам приходить в мир и покидать его, доставить на материк и укрыть понадежнее в месте, которое Пиу укажет после. К повелениям наура относилось и сплотить компанию, так, чтобы в будущем она могла бы образовывать прочные команды. Требование это во многом выполнялось само, но кое-кто из новоприбывших и местных жителей даже не имел возможности ранее хорошенько встретиться. И такие встречи мы с Ниэни и уже обвыкшимся в Империи Файгарлоном собрались было организовать – на сей раз в виде домашнего вечера Имератрицы. Присутствовать должны были практически все. Но многих увлекли дела, связанные с внешней политикой и подготовкой к Совету Земель, и в конечном итоге собрались скорее мои друзья из-за Нерушимой, с присоединившимися к нам самирами.

Мирная дружеская обстановка, попытки лучше узнать друг друга, а у кого – и покрасоваться, чем особенно отличались Фэрн, накануне здорово отхвативший от Эстер, до сих пор дувшейся на супруга, и Дорр, с присущей вару задорностью. Однако эти праздные беседы, перемежавшиеся то шутками Бэнни и смехом, то байками Фэйзера, всю сознательную жизнь проведшего в полях и битвах, внезапно прервались, когда Эстер уронила яблоко, и Карру, поймав последнее в мизинце от пола, протянул его девушке.

- Спаси… - тепло улыбнувшись, заметила ракверимка, и осеклась, привлекая тем самым всеобщее внимание. Изумрудно-зеленые глаза распахнулись, не отрываясь от протянутой руки волшебника, и Эстер судорожно сглотнула, отступив на шаг. Заняло это, впрочем, всего пару мгновений, и бледность понемногу сошла с лица подруги. Но мы слишком хорошо за время наших скитаний усвоили, что Эстер мало что могло настолько ошарашить, и что в подобных случаях, нередко, прислушаться к «проводнице» стоило.

- Эс, - как самый нетерпеливый, подал голос Фэйзер. – Что случилось? – Самир рассматривал оринэйку с довольно-таки обескураженным видом, продолжая протягивать ей злосчастное яблоко. Взгляд девушки по-прежнему не отрывался от его руки, и мне вспомнилась сцена в Минауре, когда она уточняла, зачем Нарус красил ногти. И в Братстве Свободы, когда мы сцепились с магами.

- Карру?! – Вырвалось, как я ни старалась сдержаться, и мужчина вздрогнул, переводя взгляд на свою руку. В оранжевых глазах мелькнуло нечто вроде осознания, и по-самирски спокойное лицо исказилось отчетливой гримасой смешанных чувств. Неловкости, стыда, страха. И чего-то еще, что не удавалось распознать.

- Я все объясню, - тихо, как-то почти испуганно отозвался он, заметно нервничая. Собравшиеся молчали, словно пытаясь разобраться, что произошло, рука Фэрна потянулась туда, где обычно висел Фархат, Файгарлон едва заметно прищурился, метнулся из стороны в сторону хвост Дорра. И справа от меня поднялась высокая жилистая фигура.

- Полагаю, - негромко заметил Бэнджамин, обводя молчаливую сцену взглядом. – Нам стоит обсудить некоторые… Моменты. Карру, сядь. – Самир послушно опустился на ближайший пуф, уткнувшись взглядом в носки собственных сапог и так и не выпустив из рук злосчастный фрукт. – Я прошу всех остальных последовать примеру графа, - заметил Бэнджамин, невозмутимо проходя ближе к другу. – Леди Шауру, вы не могли бы сказать нам, что вас так удивило? – Мягко, вкрадчиво уточнил он.

- У него, - набрав побольше воздуха в грудь, выпалила оринэйка. – Кончики ногтей черные, самый краешек. Мы такое видели… У Внемлющих. То есть я видела.

- Что?! – Зашуршало рядом платье Ниэни, подскочившей со своего кресла. Вскочили и Файги, и Диран, и Фэйзер. Поднялся на лапы Дорр, ощетинивась, заметно напрягся Картер. Казалось, невозмутимой осталась лишь Элиа, если не принимать в расчет Бэнджамина. Я же, хоть и осталась сидеть, едва могла поверить в услышанное. Вице-Мастер Особого Отряда, лучший друг Фэрта, тот, кто занимался моей памятью, и ведь на самом деле помог! И – Внемлющий?!

- Если это так, - зарычал Дорр, оскаливая клыки. Карру по-прежнему не произносил ни слова, ниже опустив лицо. – То он предатель…

- Я снова прошу всех сесть и дать возможность кое-что объяснить, - тихо отозвался Фэрт. Почему он, а не сам Карру, пекся о добром имени последнего, оставалось загадкой. И порядком озадачивало. И даже почти пугало. И все же я очень хорошо знала Бэнджамина и доверяла другу. И именно потому попросила собравшихся дать самиру слово. Нехотя ребята расселись, не спуская глаз с бывшего Вице-Мастера, казавшегося сейчас приблудным щенком.

- Говорите, герцог, - заметила я.

- Я сам скажу, - слабо улыбнулся Карру, поднимая голову. – Я не стану отрицать, что леди Шауру совершенно права. Я действительно Внемлющий Истине.

- Что?! – Тут уже самообладание оставило и меня.

- Вернее, - поправился волшебник. – Я являлся таковым в прошлом. Как известно некоторым из тех, кто здесь присутствует, я учился вместе с Сиятельным герцогом в школе в Файэти. Столице Саммирса. Однако по некоторым причинам герцог был вынужден более, чем на год, покинуть страну.

- И именно в этот год Карру, оставшись один, сдружился с одним из самиров, как и мы, прибывших обучаться из Империи. – Добавил Бэнни. – Эта дружба привела нашего славного друга в число Внемлющих Истине.

- Но ведь вы совершенно разумный… самир! – Вздохнул Файгарлон. – За время нашего знакомства вы произвели впечатление очень умного, серьезного, проницательного господина, верного подданного Империи. Как вы вообще могли влезть в такую секту? – Вопрос этот звучал беззлобно, скорее, изумленно. – Карру?

- Я однажды говорил Ее Величеству, что Алый Тигр раздает самые неожиданные обещания, играя на том, что окажется ближе всего человеку или самиру. Скажем так, меня подкупили идеи справедливости в обществе, хорошей жизни обычных сословий, заботы о вдовах с детьми, отмена рабства. И множество вещей, которые сами по себе кажутся справедливыми и сейчас, - виновато улыбнулся Карру. – В юности я оказался, к сожалению, чуть более доверчивым, чем стоило бы. Однако, когда вернулся Бэнджамин, наша дружба возобновилась. Я пытался скрывать от него, что состою в числе Внемлющих, конечно.

- Но я оказался умнее и проницательнее, чем Карру думал, - хмыкнул Фэрт. – Я сразу заметил, что что-то не так, и позднее понял, в чем было дело. Вправил голову самому Карру, к счастью, это удалось сделать и открыть ему глаза, помог поступить на службу в Отряд. Кое-кого удалось обмануть, кое-кого убедить, что он заслужил шанс исправиться. Хотя и было непросто.

- И ты покинул секту? – Осведомился Дорр, поведя ушами.

- Я собирался сделать это, как только мозги заработали, однако Бэн уговорил меня остаться в ее рядах и потрудиться на благо доброго дела. Скажем так, я играл роль шпиона в Отряде и дворце в глазах секты, и поставлял информацию о Внемлющих, которую мог, Отряду. Иногда приходилось говорить правду. – Вздохнул самир. – Кое-кому это стоило жизни.

- Но позволило сохранить куда больше, - перебил его Фэрт. – Иногда сведения оказывались очень важными, иногда просто полезными. Именно Карру впервые заподозрил наличие иных просветленных в Отряде. Что тоже играло подчас неплохую роль. Он допустил ошибку, и очень большую, но мы смогли обернуть ее на пользу. А незадолго до того, как милейшая леди Оринэйская пересекла границу, в тот самый год, когда мы отслеживали вас, произошло то, к чему мы, конечно, готовились.

- Я прокололся, - усмехнулся второй самир. – Бэн вытащил мою шкурку из передряги, секту, конечно, я покинул, и для меня была введена должность Вице-Мастера. До этого я был одним из его заместителей. Но мы решили, что мне было разумнее находится ближе к нему. В целях моей же безопасности.