- Да сбудутся ваши пожелания, Императрица Карса, - рыкнул тигр. – И да будет и над вами всегда ярок Ильдаран.

- Удачи всем вам, дорогие. И я надеюсь, что после войны буду приветствовать вас тем же составом, каким сейчас провожаю, - всхлипнула бабушка. – Ларна и Элиа, вы тоже хотели. – Взгляд невольно упал на Элиа, с украшенной жемчугом косой и, казалось, немного округлившимся животиком под плотно прилегающим платьем. Длинные ресницы самирки (то есть чарванки) подрагивали, как и у гордо выпрямившей спину, не глядя на невестку, герцогини Ларны. Та выглядела едва ли не младше, чем мы с Ладаром, и я всегда помнил мать Бэнджамина невероятно красивой самиркой. Но впервые в жизни видел на солнечных глазах женщины серебрившуюся там влагу.

- У нас на родине принято угощать идущих на большое дело сладостями и дарить им шелковую нить на удачу. Или шерстяную, чтобы привлечь крепкое здоровье и успех. Мы с Элиа хотели исполнить, - даже почти ровно произнесла имя девушки! – этот обряд. Но чтобы не дарить по два талисмана, мы разделили роли.

- Герцогиня Ларна будет угощать, а я повяжу нити, - кивнула чарванка, осторожно сжимая прикрытый бархатом поднос. Второй красовался в руках госпожи Ларны, отодвинувшей ткань. Творожно-рисовые шарики, любимая сладость многих южан, бережно принимаемые из чуть дрожащей руки – начиная с конца, от Фэйзера. Фэрн, Дорр, уркнувший, что ест такое только ради герцогини, Эстер, как и Ниэни еще сильнее покрасневшая, Файгарлон, смущенно проормотавший благодарности, Карру, подле которого женщина задержалась.

- Твои родители просили меня проводить от их имени, Карру. И я присоединяюсь к ним. Я знаю тебя много лет и люблю как второго сына. – Крепкие для немолодой самирки объятия. – И сердце подсказывает мне, что этот избранный тобой верный путь принесет тебе немало счастья в будущем. Будь верен правде, сынок. – И отступила, опуская голову, не глядя на державшего поднос Тиония и самого Бэнджамина.

- Только женился и уже уходишь на самое опасное, возможно, дело в твоей жизни. Ты очень похож на своего отца. Безопасности других и гармонии в мире Энэган посвящал всего себя, но вот мне терпения жить с таким супругом не хватило. Я желаю, чтобы Элиа его хватало всегда. Чтобы она имела силы ждать, и, что важнее, чтобы она всегда дожидалась. А я обещаю позаботиться о ней и будущем ребенке. – А ведь, вспомнилась новость, вынудившая друга так скоро венчаться, молодая леди Фэрт ждала первенца. И как могло это отразиться на Андри, после всего? Не причинила ли ей боль эта радостная весть?

- Если меня будут так ждать самые главные женщины в жизни, я из-под земли вернусь, - тихо, не поднимая головы, отозвался Угодник. – Я сделаю все, что смогу, чтобы вы жили в мире и безопасности. И прошу беречь себя.

- Я высоко ценила Алеандру еще до знакомства с ней, когда Бэнни писал мне о новой подруге. И жалела, что не она стала моей невесткой. Но, как бы то ни было, сейчас я желаю удачи в сложном пути и вернуться к тем, кто ждет. К тому, кто по-настоящему будет ждать, особенно. – И взгляд солнечного, янтарного глаза почему-то скользнул на меня. – Есть ошибки, которые можно исправить, и есть те, которые уже поздно исправлять. Тех, которые нельзя исправить, нет. – Элиа, повязывавшая на запястья друзей шелковые плетеные шнурки, тем временем добралась до Карру.

- Удачи, брат, - улыбнулась желавшая всем чего-то теплого девушка, и замерла подле мужа, не сводя глаз с еще сильнее посерьезневшего лица. Крепкие объятия, шнурок на запястье и ни слова не прозвучало вслух. Но само это молчание оказалось громче любых слов. И заставляло не отрывать взгляд от совсем другого лица – с блестящими зелеными глазами.

И наконец шнурок на запястье Алеандры, неожиданно осторожно обнявшей подругу.

- Я знаю, ты хотела бы сейчас идти с нами, но ты носишь новую жизнь, - рука жены мягко коснулась живота девушки. – Ты носишь под сердцем наше будущее, нашу надежду и смысл всей нашей борьбы. Я буду бороться за то, чтобы твое дитя росло в достойном мире. А тебе выпала самая чистая задача из всех – и самая сложная. Ждать всегда труднее, чем уходить. Верить всегда сложнее, чем действовать. И никто не справится с этой задачей лучше тебя. Ты будешь ждать всех нас, и молиться за нас. И мы непременно исполним свою миссию.

- Я приготовила целую речь для тебя, но ты сама озвучила целую речь, - Элиа едва заметно всхлипнула. – И я просто пожелаю лучшей подруге, чтобы этот путь принес тебе долгожданное счастье. Чтобы наградой за все стало осуществление самого большого желания. Я не хочу сказать, что Целители Сайгу или Фамэ плохи, но я желаю тебе, чтобы они ошиблись.

- Если твои слова сбудутся, я стану самой счастливой женщиной в мире, - я уже давно не видел на глазах супруги такие крупные капли слез, как в то утро, когда мы провожали их в дальний, нелегкий путь, перед долгой разлукой. И изумрудный взгляд отчего-то замер на мне. – Спасибо, Эль. Пожалуйста, береги себя и малыша. – И уже громче продолжила: - На нашей родине те, кто уходит, тоже прощаются с провожающими. И я и мои друзья хотим соблюсти эту традицию… - И действительно, последовали объятия и благословения с обеих сторон, вот только мне предстояло, конечно, остаться в стороне, как я подумал, глядя на обнимавшую отца Алеандру. И не сразу осознал, что на плечо легла тяжелая рука.

- Тебе предстоит еще более важное дело, война, брат, - глухо заметил Фэйзер. – На земле твоей Империи. Удачи тебе и не тревожься, пока мы с Ал, она под надежной защитой.

- Берегите себя, - Фэйзер крайне редко говорил и признавал свое родство с нашей семьей, но отчего-то сейчас именно он, младший брат, которого когда-то я от души недолюбливал за сам факт рождения, оказался тем, кто был рядом. И кто нарушил мое одиночество. За Фэйзером последовали Фэрн и Дорр, на правах советников и друзей жены, Ниэни, почтительно поклонившаяся, Карру… И неожиданно Бэнджамин. Андри к тому моменту вволю наобнималась с отцом и Ларной и о чем-то шепталась с бабушкой, стирая с морщинистых щек слезы. А вот Угодник от попытки протянуть ему руку уклонился.

- Я тебя не простил, - тихонько заметил он. – Я только хотел пожелать удачи и пообещать, что волосы с ее головы упасть не дам.

- Бэн… Друг…

- Я друг Алеандры. Но не твой, - хлестнул короткий ответ, но руку все-таки сжала сильная узкая кисть, тряхнула пару раз от души, и вдруг…

Полузабытое ощущение кольца девичьих рук, обнимавших где-то в райне талии, и запах трав от густых черных волос. Ладони неуверенно легли на скрытые доспехом лопатки.

- Андри… - Даже голос зазвучал как-то хрипло, показался чужим, и взгляд встретился с блестящими глазами. – Береги себя.

- Ты тоже. Позаботься о бабушке и Тио. И о наших подданных. – И все же в ее голосе действительно ощутимо прибавилось тепла, в те дни перед разлукой, когда мне предстояло встать во главе войск, а главной женщине в жизни Императора Арэна Второго Фамэ – проделать долгое путешествие ради восстановления разрушенных нами Стражей. И хотя сказано было совсем мало, но за этими словами стояло намного больше. И за этими первыми за месяцы объятиями.

Только когда вся девятка скрылась за дверью, и прошло добрых пару минут, бабушка присела в ближайшее кресло, а по щекам Элиа покатились крупные капли слез. Иларда откровенно шмыгала носом, Тио задумчиво рассматривал врученный Бэнджамином нож, и на ладонях словно все еще сохранялось ощущение плотной кольчужки на спине супруги. Аланд, как-то незаметно приблизившийся и порядком нахмурившийся, похлопал по плечу шмыгающего носом Саата, потрепал Сатию по распущенным волосам, и заботливо склонился к Элиа.

- Вы в порядке? Вам нельзя сейчас много волноваться.

- Все хорошо, - отозвалась девушка, поглаживая животик. – Разве мужу было бы легче идти в путь, если бы я плакала при нем? Я просто сдерживалась, - я редко видел герцогиню Ларну улыбающейся. Впервые плачущей. И едва ли не впервые вдруг так тепло взиравшей на кого-то, кроме сына.

- Это достойно супруги воина и самира, девочка, - заметила она. – Кажется, ты сильнее, чем мне виделось. Возможно, сын не так уж и ошибся с выбором. И, надеюсь, после нашей победы мы все снова соберемся вместе. Только с радостью на сердцах, - эти слова отражали не только надежды самирки, но и всех нас. Надежды на победу, на успех и на то, что нас все-таки ждет мирная, спокойная жизнь во вновь обретшей гармонию Бартиандре…