- Арэн, - торопливо отложив гребень и баночки с мазями в сторону, я поднялась было, улыбаясь как могла нежнее. – Все в порядке, мы обсудим это, но не сейчас, хорошо? – Пальцы против воли коснулись длинного рубца на щеке, искажавшего улыбку. Вспоминался портрет в доме Наруса, тот самый раз, когда я впервые увидела будущего супруга.

- Ты злишься… - констатировал дарианин, чуть выгнув бровь. Мысленно проклиная его дар читать чужие головы, я сдавленно кивнула. – На что? Что я успел натворить?

- Ты?! Ты отправил меня покупать рабов! Меня! Покупать рабов! Ты не знаешь, как я к ним отношусь?!

- Во-первых, я не отправлял тебя это делать, - растерянно отозвался супруг, опускаясь на кровать и увлекая следом и меня. – Я только сообщил, что тебе нужно будет просмотреть сметы и завизировать их. Я сделал бы это сам, но поездка…

- Дело не в этом! – Вздохнула я. – Ты же прекрасно знаешь, что я плохо отношусь к рабству! И… В Оринэе его не было, мы…

- В Оринэе, Андри, много чего не было и много что было. Но мы в Никтоварилье, здесь оно было всегда, это естественно…

- То есть ты одобряешь?! Тебя оно устраивает?! Как твою сестру, да?! – Я ожидала какой угодно реакции, но только не улыбки, появившейся на губах супруга, и не того, что я как-то незаметно и быстро оказалась лежащей на спине, с крепко стиснутыми сильными руками запястьями.

- Ты очень мило сердишься, - поведал Арэн, улыбнувшись еще шире. – То, что я сказал, что рабство существует в Империи давно, не значит, что я от него в восторге. Но Империя, если считать и Дариан, существует уже больше трех тысяч лет, и большую часть этого срока в ней существуют рабы. И я не просил тебя посещать Невольничий рынок, я и сам этого не делаю, и ответственность за это лежит не на мне. – И все же одной из моих отрицательных черт всегда была излишняя любовь упрямиться, слушать рассказы о том, что рабство – это древнее и нормальное явление, не хотелось, и, помучавшись некоторое время, супруг нашел удивительно простое и эффективное средство заткнуть мне рот. Поцелуй, сперва легкий и почти насильный, стал глубже, руки потянулись к пуговицам рубашки, подол сорочки скользнул вверх, и к теме разговора мы вернулись уже позже, укутавшись в теплые мягкие покрывала, усталые, но довольные.

- Теперь ты меня выслушаешь? – Уточнил маг, играя с волосами, спутавшимися и растрепавшимися в его руках чуть ранее.

- Выслушаю. – Пообещала я.

- Тебе уже рассказывали, кажется, что работорговля очень тесно сплетена со многими отраслями в Империи. Она существует уже тысячи лет. Более того, у нас условия для рабов созданы достаточно мягкие. Большинство их искренне считают, что быть купленными здесь – это один из лучших исходов.

- Тем не менее, - пальцы нервно стиснули край теплого одеяла. – Это же люди, такие же, как здесь, в Империи. Они ничем не хуже никтоварилианцев! Им только не повезло оказаться в руках харнов. И как может быть рабство благом?!

- Алеандра, - иногда терпение Арэна начинало меня восхищать. Мало кому удавалось относиться к моим капризам столь спокойно и ласково. – Они работают здесь столько же, сколько свободные имперцы, их лечат в случае болезни, одевают, кормят, у них есть выходные дни. Если человек честно отрабатывает десять лет, не пытается сбежать, не совершает серьезных проступков, он может рассчитывать на освобождение. И потом либо остаться в Никтоварилье как свободный имперец, либо вернуться с ближайшим караваном домой. Караваны охраняются войсками, шансы снова угодить в рабство минимальны. Телесные наказания в отношении рабов строго запрещены, как и унижение последних. Ну, разумеется, если речь не идет о чем-то серьезном. – Я крепче стиснула ткань, не в силах будучи принять рабство как явление исключительной благости. Даже при всем том, что описывал супруг, а ранее – Ладар, пытавшийся меня успокоить, рабство оставалось рабством.

- Но они не свободны! Они не могут распоряжаться собой, у них нет имущества, разлучаются семьи! Мужья и жены, родители и дети, друзья. Вернуться домой, говоришь? А ты знаешь, что многим после набега харнов просто некуда возвращаться?! – Я осеклась, поймав взгляд Арэна, лучше любых слов говоривший о том, что он это прекрасно знал.

- Это происходит еще до того, как они попадают к нам. Да, у нас рабам запрещено жениться и заводить семьи, исключения бывают крайне редко. Но если к нам попадает семья и мы узнаем об этом – мы не разлучаем людей. Между прочим, Империя в прошлом тоже страдала от набегов, и сейчас случается, что наши подданные, оказавшиеся в Ретене или Диких Землях у Дал-Амроса, попадают в руки харнов или, хуже того, кумаджаров. Редко, варвары боятся связываться со столь сильными странами, но это случается. Я понимаю тебя, но… Я не могу вот так сходу отменить то, что существовало тысячи лет, и что одобряется целой страной. Рабы тесно вовлечены в строительство, земледелие, в работу на заводах, на шахтах. Если я такое сотворю, мне этого не простят ни владельцы заводов, ни плантаторы с юга, а это довольно весомые группы у власти. Мои дед, отец и я сам сделали уже много, очень большую работу, сократили рабочие часы, дали выходные, право на лечение, отец разрешил отпускать на волю. Тионий относится к рабству примерно как ты, посему… Думаю, при нем оно будет отменено, а я сейчас понемногу подвожу к этому. Иначе для Тио это будет политическое самоубийство.

- Ладно, - кивнула я, устроившись головой на сильном плече, и закрыла глаза.

- А теперь скажи мне, что на самом деле тебя так взволновало, - уточнил Арэн. – Ведь не сам факт поездки на Невольничий рынок, так? Тогда что?

- Там были оринэйцы! Более того, дети! Вы покупаете оринэйцев?! Союзников?! Народ, которому и так досталось?!

- А как ты предлагаешь поступить? Ввести запрет на их покупку? Заставить в одночасье освободить всех рабов из Зеленого Королевства? – Вздохнул воин. – И кто будет этим заниматься? И как устанавливать, откуда раб? Спрашивать его? Так все начнут говорить, что они из Оринэи. Привлекать к этому магов, которые читают мысли, и самиров? Их приводят уже рабами, Андри, не мы забираем их с родных мест. И вряд ли им здесь хуже, чем в Рокканде. А вот дети… Дети? – Арэн дернулся, резко садясь. Я невольно последовала его примеру.

- Там был подросток. Почти мальчик, из Оринэи, ему пятнадцати нет. И девочка, из народа сугдхов, пятнадцати лет.

- Так вот о чем Ладар говорил, что ты сделала странную поку… - Арэн осекся. – Но харны вообще-то редко трогают детей, это невыгодно, да и их за это осуждают. Джэсамгу-шри даже угрожал послать самирские войска, когда встретил в караване нескольких детей…

- И я хотела обсудить их с тобой. Девушку я приставила к Ниэни, - решив, что настал самый подходящий момент, принялась я ластиться к Императору, скользнув кончиками пальцев по шраму на обнаженной могучей груди. – Но вот с юношей сложнее, пока он работает на конюшне, но… - я описала разговор с Сахо, его успехи, и поделилась намерением освободить мальчика. Выслушав мои соображения, однако, супруг, в процессе беседы успевший подняться и прохаживаться перед кроватью туда и обратно, только отстраненно кивнул.

- Думаю, имеет смысл подождать до освобождения Оринэи, не обессудь. Я отправлю его на стройку, парень он по описаниям крепкий, и там строгий контроль со стороны Дворца за соблюдением прав рабов. Будет подмастерьем, а там посмотрим. Ну а если вдруг десять лет пройдут быстрее, отпущу его по праву на вольную грамоту. – Темно-карие глаза неожиданно ласково скользнули на меня. – Я знаю, ты сейчас думаешь, что раз уж я так хорошо отношусь к рабству, почему бы не отправить на шахты тебя или не поехать самому, - оставалось только вновь мысленно проклясть его дар, выдавив подобие улыбки. – Знаешь, я тебя попробую успокоить. Ты понимаешь, что война с Роккандом уже неизбежна, это вопрос времени, собственно, я и езжу по странам именно в связи с ней. Так вот, когда мы освободим Оринэю, по такому поводу, естественно, будет произведено достаточно масштабное дарование воли рабам, и попробуем под шумок отпустить и вернуть домой побольше народа. – Даже если бы у меня было острое желание злиться на мужа подольше, это бы не получилось. Долго злиться на невинно улыбавшегося чародея попросту не получалось, и губы трогала, напротив, невольная ответная улыбка. Арэн, тем временем, заверил меня, что обратит личное и самое пристальное внимание на судьбу Сахо, подтвердит назначение Сатии. Поделился донесениями разведки о том, что Каэрри готовили, как и Империя, сейчас наступательные планы, судя по всему, как раз-таки собираясь воевать с Кругом. Все вставало на свои места – и то, чего ради была устроена вся долгая эпопея с подготовкой обезличенной, лишенной собственной воли армии, практически насильно и повсеместно проводимой Гвенто-Роккандом. И то, для чего лже-Империя столь стремительно разрасталась… И то, почему Карлон то вел себя заискивающе и нежно с Никтоварильей, то, напустив Алого Тигра на Милэсайн, и вовсе проявил невероятную для роккандцев доброту и щедрость.