***

Проснувшись, я не сразу осознал, что нахожусь не в своих покоях. Мою грудь обнимала теплая рука, а на плече тихонько посапывала спящая девушка с распущенными густыми черными волосами… Мгновение спустя вспомнились события прошлого вечера, когда, оставшись в покоях Алеандры, я предложил расширить рамки нашего соглашения. Вернее, их оставалось только снять. И сейчас вспомнилось, как, глядя на меня огромными изумрудного цвета глазами, позволяя обнимать ее хрупкую фигурку и почти касаясь губами моих губ, Ал прошептала всего пару слов… Значивших гораздо больше, чем длинные пафосные речи, в нашем случае. «Я доверяю тебе…»

То, что случилось после, значило для меня не меньше, чем для самой Алеандры, которая знала цену каждому слову и каждому поступку. И, пережив все, произошедшее с ней, супруга действительно ответила на мои чувства. То, что сейчас она, прильнув, спала, улыбаясь во сне уголками губ, говорило об этом очень красноречиво, а рука сама, осторожно, скользнула по щеке очень мило выглядевшей во сне Андри. Моей Андри…

И все же, при всей осторожности, зеленые глаза распахнулись, а губы тронула улыбка, светлая и немного робкая.

- Доброе утро, милая, - первые солнечные лучи пробивались в окно, сквозь полупрозрачную зеленоватую занавесь, играя бликами на светлой древесине мебели, на серебристых, белых и зеленых подушках, обивке кушеток, покрывалах постели… На бледной коже обнаженных плеч и спины девушки, чье теплое тело я притянул ближе, целуя макушку, от которой ощутимо пахло травами.

- Я думала, ты не останешься до утра… - кончики пальцев скользнули по моей щеке, и оринэйка прильнула еще чуть сильнее. – Арэн…

- У меня сегодня выходной, и я имею право провести утро там, где хочу, - в глазах девушки зажглась веселая искорка, но лицо, стоило ей пошевелиться, исказила легкая гримаса боли. А я осторожно погладил теплый живот. Одеяло сползло, открывая обнаженные тела и подсохшие простыни, сохранявшие следы минувшей ночи… Ночи, в которую Андри позволила браку стать фактическим. Теперь мы стали семьей без каких-либо условий…

- И ты хочешь провести его со мной? – улыбнулась она, накрывая мою кисть ладошкой. – Арэн, то, что произошло между нами… Для меня очень многое знач…

- Для меня это значит не меньше, - я осторожно накрыл ее губы пальцем, заглядывая в глаза. – Андри, – взгляд из почему-то почти испуганного медленно стал счастливым и хрупкая фигурка, обнимая за шею, прильнула. Губы коснулись щеки и над самым ухом прошептали:

- Правда?

- Да, Андри. И я хочу отменить договор, впрочем, он нарушен, но я хотел бы его отменить совсем. И хочу услышать твое мнение…

- А разве все это, - девушка приподнялась на локте, обводя рукой комнату, наши одежды, почти небрежно сброшенные на кушетки, смятую постель. – Не есть мой ответ? Думаю, нам нечего отменять, но, если вы настаиваете, сир, на формальности, то… Я согласна его аннулировать. И, к слову… Андри?!

- Тебе не нравится? – прищурился я, встретившись взглядом с покачавшей головой оринэйкой.

- Меня так еще не называли, но мне нравится… И созвучно с Ари…

- Значит, так буду называть я, - прижав девичье тело к постели, я постарался придать голосу коварных ноток. – Андри и Ари, красиво звучит. И если мы отходим от соглашения, - эта мысль зародилась где-то в голове уже давно, когда я осознал, что эта девушка, гордая, искренняя, сильная, стала значить для меня больше, чем друг. И, по мере того, как крепли чувства и отношения, мысль эта становилась все яснее. – Я хотел бы, чтобы ты перебралась в мои покои.

- А это допустимо в Никтоварилье? – нахмурилась жена, рисуя какой-то узор кончиком ногтя у меня на плече.

- А почему должно быть недопустимо? Это нигде не прописано и решается на усмотрение супругов, - Алеандра, выслушав меня, кивнула, задумчиво осматривая комнату.

- Но, насколько мне известно, я занимаю комнаты, в которых обитала Императрица Адна…

- Это так, - мрачные воспоминания о том, какие отношения долгое время царили в семье, неприятно царапнули. – Но она жила здесь до венчания, помолвка длилась почти год, матушка привыкала к Империи, традициям, законам и языку. И после одного случая… Мой отец нарушил клятву верности, мама очень долго не могла простить ему этого, и мы с ней жили в резиденции, которая сейчас принадлежит тебе, а потом она жила здесь. Впрочем, года за два до рождения Иларды вернулась к отцу, но до конца простить его не смогла…

- Я ее понимаю, - вздохнула оринэйка, отводя взгляд. В ее мыслях мелькнул матушкин портрет, где одна из самых красивых девушек Найтрена была изображена в период расцвета. Беременная мною.

- В общем-то, я тоже могу ее понять, - я с детства знал, и слишком рано и четко осознал сущность этого события, что произошло в семье. Сочувствия именно матери добавило и случившееся годы спустя со мной самим… В моем случае осознание, что совершил это мой тогда лучший друг, добавило боли и горечи. Но сейчас, поглаживая живот супруги, я видел в ее взгляде нежность, верность нашим клятвам, и понимал, что на этот раз будет иначе. Она выбрала меня, доверилась и отныне стала моей без оговорок. – Да и у меня с отцом отношения не очень задались, во многом из-за этого. Хотя я его любил, по-своему, и он меня, но простить не удалось…

- Когда я узнала, что сделала моя мама перед венчанием с отцом, это очень сильно ударило по моему отношению к ней, - тихо, с горечью в голосе призналась Алеандра. – Я познакомилась с Фэйзером, и мы сдружились… Это мой брат, - я лишь усмехнулся, отгоняя мелькнувшую мысль, что это и мой брат тоже. Андри, судя по всему, знала эту историю не полностью. – Но я не могу ее понять. Наверное, я воспитана слишком по-другому.

- Просто ты другая, - улыбнулся я. – В нашем случае ситуацию тоже усугубило то, что у отца после этой интрижки родился ребенок.

- Я этого не знала…

- Более того, ты его видела, во время «скитаний»… - вздохнул я. – Не могу сказать, что у меня к нему прекрасное отношение, но в целом не самый плохой человек, да и пришлось ему явно несладко…

- Видела?

- Фэйзер… - кивнул я, наблюдая за тем, как ее глаза медленно расширились.

- Но это мой брат.

- И мой тоже. Так что он имеет отношение к двум правящим династиям, но сам… Его положение, как ты можешь знать, не очень-то ясное.

- Он не говорил, кто его отец… - сглотнула Алеандра.

- Думаю, он этим не гордится.

- Я знаю только, что отцу не дали его усыновить. Хотя, учитывая, что у папы подозревали бесплодие и я родилась как результат многочисленных поездок в «Святые места» и обращения к Пиу, возможно, так было бы даже лучше… Но чудо свершилось, я все же родилась…

- И я очень рад, что это так, - теплое дыхание на щеке, узоры, рисуемые мной на ее спине, усыпанной тонкими белыми рубцами…

- Странно. У нас общий брат, но мы обвенчаны, - усмехнулась супруга, тихонько уркнув, когда я провел рукой по изгибам ее спины.

- Ты очень красивая, - шепнул я, уловив, случайно, мысль о том, что шрамы уродуют ее. Для меня было почти невероятно то, что она, молодая, миловидная, умная девушка, выбрала меня. С такой разницей и с таким лицом. Вот только Андри мои шрамы, отчего-то, не смущали. – И да, странная ситуация. А если возвращаться к моему предложению, строгих условий нет.

- Тогда я вызову служанок и велю начать переезд, - Аля, поморщившись, села. Я последовал ее примеру. – Итак, - гордо вскинув носик, пафосно изрекла Целительница. – После трех помолвок я все же вышла замуж. И сегодня отменяю формальность брака окончательно…

- Трех?

- Ну, Фэрн, Алкир и наша с тобой, - в памяти всплыли совсем иные события, и я вздохнул, подумав, что, если мы делали первые шаги вместе, не стоило оставлять пятен и недосказанности.

- Тогда четырех. Я четко помню и ту твою помолвку, которая сорвалась.

- Каким образом?

- Она окончательно отменила кое-какие возможности, - горько улыбнулся я.

- Я слышала, что меня хотели помолвить с кем-то из Круга, когда мне было три. И жених отказался…