«Гости почти разъехались, многие выразили соболезнования, самиры и сархарцы предлагают помощь. Иларда занималась дамами, жалуется, что они успели ее измучить, и что ты очень вредная невестка. В семье все хорошо, Тионий занимается уроками с Целителем Буко, ездит в Лекарский Дом, по отзывам, успешно практикует на достигнутом вами уровне. Читает книги, которые ты оставила ему перед отъездом, заканчивает уже вторую… Бабушка, Тио и Илли просили передать тебе лучшие пожелания, они скучают и просят тебя быть осторожнее и беречь себя. Тио передает привет Дорру и Ниэни…»

В семье все хорошо, пронеслась в голове мысль, и пальцы дрогнули, сжимая захрустевшие бумаги. В семье, которая появилась у меня месяц как. И я уже успела уехать так далеко…

«Я тоже очень волнуюсь за тебя, и прошу слушать Бэнджамина и Карру, если так недовольны в Дариане, то едва ли в Милэсайне будет лучше. И очень скучаю. Когда мы найдем выход, моя резиденция будет нас ждать, непременно улучим несколько дней и побудем наедине… Прошу тебя, будь осторожнее, и сразу уведомляйте нас обо всем важном, что вам удастся узнать во время поездки, и, полагаю, на время моей встречи с Алкиром Каэрри тебе придется вернуться в Дариан – с ним едут его жены, насколько нам стало известно».

Вернуться в Дариан, бросив свои дела здесь? Но обязанности Императрицы подразумевали, что мне предстояло столь важную делегацию, паче того, если с наследником престола Рокканда действительно ехали его супруги, встретить самолично. Однако, пара недель на то, чтобы хотя бы изучить обстановку и собрать материалы для попытки отыскать лечебную формулу, у меня была.

Письмо содержало еще пару абзацев немного неуклюжих нежных глупостей и комплиментов, поневоле вызывавших даже сейчас грустную улыбку и воспоминания о том, как мы прогуливались вместе в последние недели перед венчанием, и в первые дни, как я приревновала супруга к принцессе Кайне из Дукона, и ведь я в тот день впервые кого-то к кому-то всерьез приревновала, если вдуматься. Теплые, немного горькие губы и шрамы, касающиеся щек при поцелуях… Отогнав грустно-светлые мысли о своей начавшейся так печально семейной жизни, я взяла бумаги, обмакнула перо в чернила, устроившись поудобнее над какой-то книгой с полок, послужившей сейчас столом, и взялась за ответ.

«Мы добрались в Баэдэлли и провели первичный осмотр нескольких пострадавших. Особый Отряд занимается изучением магического поля и смягчает последствия искажений. К нам присоединился Пиу, он сообщил, что Ночной Остров знает о случившемся и окажет всемерную поддержку, но предупредил, что в случае с уснувшими науры не могут помочь…»

Ровные строки, излагавшие главное из того, что мы видели по пути сюда и уже в городе, коротко описание случая с обезумевшей от горя женщиной, я понимала, что Фэрт об этом непременно бы сообщил, и лучше было упомянуть это и мне, а не пытаться скрыть. И руки задрожали, и взор упал на окно, за которым в небе висела странная мгла, словно бы полыхающих облаков или даже самого небосвода. Близость Алого Тигра, или даже только тени его, окрашивала эти облака в такой цвет, насыщенный, яркий, жуткий. Невероятно красивые и чистые краски, знаменовавшие собой несчастья и многочисленные смерти.

«А еще над Баэдэлли заалело небо, как в самые первые недели и месяцы над Ориусом и большей частью Оринэи. Знаешь, кажется, что оно горит, и я не могу подобрать слова, чтобы описать, как это впечатляет и ужасает. Это нужно увидеть, чтобы понять, но я уже никогда не забуду это зрелище, точно»

И отдельный лист, с пожеланиями для Тиония, Илли, Бабушки Карсы, привет для Элиа, оставшейся трудиться в Дариане, и Ладара – друга нашей семьи. И для самого Арэна, наверняка со стороны казавшиеся столь же нелепыми, что и его слова о самой светлой девушке в мире. Обо мне.

Так или иначе, это сообщение с моими предложениями и идеями о том, как смягчить ситуацию в провинции, ушло тем же вечером, вместе с письмом Фэрта, с помощью каких-то странных чар, вроде того же ястреба, что принес письмо мне, секрет которых самир раскрыть отказался категорически, и мы продолжили заниматься изучением каждый своего. Я и Карру – пострадавших и того, как и что влияло на них, погружая в подобие сна, Бэнджамин и остальные в Особом Отряде – магического поля, обстановки в Империи и в частности провинции Милэсайн, обладателей дара, и не только из числа людей, самиров и чарванов. И Пиуэргурдран – магического поля на предмет того, как его восстанавливать так, чтобы опасность для живых существ исчезла. Мы даже действительно успели пообщаться с Арэном посредством изобретения Саммирса, быстро подхваченного Темной Империей – своего рода закрытых небольших кабинок размером в двух-трехместную карету, одна из стен которых передавала отображение иной кабинки, позволяя видеть и слышать друг друга на большом расстоянии. Или только слышать. Этот способ связи стоил больших денег и требовал личного присутствия общавшихся, и работал по предварительным договоренностям и заказам. Да и на его обслуживание затрачивались немалые магические средства, и все же подобное новшество, столетие как введенное в самой большой стране Бартиандры, лишь теперь понемногу уходило в соседние Дукон, Амаш и Найтрен, а многие страны мира и слыхом еще не слыхивали о таких чудесах, с трудом привыкая к конкам и паровым фургончикам крупнейших городов Никтоварильи и Саммирса.

Нас даже оставили на пару минут наедине, и пальцы сами собой легли на стену, довольно четко отображавшую Арэна, прикоснувшегося ладонью будто бы к моей. На губах мужчины мелькнула слабая улыбка, тут же растворившаяся в мрачных тенях его лица.

- Аля, надеюсь, больше попыток напасть на тебя не предпринимали? – серьезно взглянул на меня он. – То сообщение о женщине меня весьма встревожило.

- От меня ни на шаг не отходят или Карру, или Дорр, или ребята из доверенных десятков Бэнджамина, или сам Бэнджамин. А чаще всего и Карру, и Дорр, и еще толпа самиров. Я даже в покоях остаюсь только с Дорром.

- Он отправился в Баэдэлли как твоя охрана, - напомнил Арэн, выслушав меня и кивнув в ответ.

- Я понимаю, вы переживаете за меня и для того есть основания. Но…

- Даже в Дариане имели место довольно громогласные выступления против тебя и нашего брака, тебя открыто обвиняли в случившемся в Милэсайне. Ты понимаешь, что то, что до тебя это не доходит, заслуга Бэнджамина и Особых?! Народу нужно время, чтобы осознать, что ты здесь ни при чем, и время, чтобы увидеть, что ты пытаешься помочь. И пока ты нуждаешься в охране, в усиленной охране, Алеандра. – Довольно жестко отрезал Арэн.

- Я понимаю и не жалуюсь, - улыбнулась я. – Я скучаю. По тебе и по малышу…

- Тионий хотел сегодня поехать на переговоры со мной, но прибыли беженцы из Баэдэлли, кое-кто нуждается в помощи Целителей, и они с Целителем Буко решили, что Тио стоит поприсутствовать.

- Справедливое решение, - отозвалась я. – Практический опыт всегда пойдет Целителю на пользу, а я, более того, скоро приеду на встречу с Каэрри. И, возможно, нам удастся найти способ пробудить этих людей, по крайней мере, я очень на это надеюсь…

***

Что именно привело в Дариан столь высокое лицо из Великого Рокканда, вспомнить не удалось, впрочем, в государственных и внешнеполитических делах Империи я пока еще разбиралась мало, и только выдерживала чинную важную позу. Маленький трон, пониже и поскромнее того, что занимал Арэн, по левую руку от Императора. Как пояснили еще во время помолвки Ладар и герцогиня Лайга, женатые Императоры появлялись на церемониях вместе со своими избранницами, и дамы, в отличие от многих стран, не были вынуждены аудиенцию проводить на ногах – нередко сесть на специальные кресла и кушетки вдоль стен дозволялось даже просто дворянкам, присутствовавшим при событиях, не требовавших строжайшего следования протоколу. Императрицам, если, разумеется, сидел Император, и вовсе дозволялось всегда.

Я успела вернуться в Дариан всего за сутки, даже меньше, до торжественного приема роккандской делегации. Первоначально планировалось, что прибыть должен был государь Карлон Каэрри, Карлон Мудрый и прочее, прочее, прочее, но позднее пришло уведомление о том, что дела в Империи Великий Рокканд требовали личного участия правителя и он посылал вместо себя наследника престола… Встретили меня очень радушно, Иларда и бабушка Карса, дожидаясь нашего окончательного въезда во дворец, даже не ужинали, как и Арэн, а Тионий по такому случаю не ложился спать, ибо вернулись мы почти ночью, и долго прижимался ко мне, бормоча нечто вроде: «Аля вернулась»…