- То, что ты проведешь ночь здесь, вполне объяснимо – мы обвенчались и по сути должны сейчас… - и без того красные щеки заалели еще сильнее.

- Но ведь мое присутствие едва ли поможет тебе уснуть. – Отпускать ее все меньше хотелось, но отдохнуть после напряженного дня стоило. Однако оринэйка с трудом согласилась лишь сесть на диванчик, заваленный подушками, и положила голову мне на плечо, когда я присел рядом.

- Зато будет спокойнее. Ниэни я отослала, вызову утром.

- Мы наедине?

- Да, Ари. Наедине… Ты ведь дал слово… Что дашь немного времени подумать о нас с тобой и о договоре. Я верю тебе, - взгляд зеленых глаз девушки стал каким-то грустным, и рука нежнее коснулась предплечья. – Спасибо тебе, за все это. Что вообще стал иметь со мной дело и сейчас… Отнесся с таким пониманием к моему капризу.

- Я хочу, чтобы все твои решения были именно твоими, а не принятыми мной, Алеандра. Не стану скрывать, что рамки соглашения мне хочется раздвинуть, но решать, насколько, я предоставлю тебе… - теплые губы накрыли мои поцелуем, робко, пока еще несмело. И почему-то где-то глубоко рождалась все большая уверенность, что она и сама однажды захочет стать моей женой окончательно, по-настоящему, и уже сейчас я почти не сомневался, что Алеандра любила меня…

- Спасибо, - легкий шепот чуть отрезвил. – Утром нам предстоит заняться этим делом?

- И не только. У меня запланирован ряд личных встреч с главами делегаций и пара аудиенций для жителей Империи, к тому же необходимо заняться вопросом подготовки к большой, всеобщей встрече глав Круга и их помощников, она состоится через неделю. После нее, собственно, они начнут уезжать… - Алеандра поморщилась, припомнив принцессу Дукона и ее платье, весьма нескромно выпячивавшее крупную грудь. Глаза оринэйки сузились. – Для тебя четкого расписания нет, можешь сопровождать меня – что я бы и советовал, поскольку изучать внутреннюю политику и раздоры Круга тебе надлежит, встречаться с гостьями из стран-союзников, нанести визиты в Имперские Гильдии и Советы – предстать перед ними и изучить кое-что об их устройстве и деятельности… И еще стоит принять участие в развлечениях, устраиваемых для супруг и дочерей глав делегаций, покуда мы заняты политикой и взаимной, - я вздохнул. – Лестью.

- Каких развлечениях? – лицо девушки приобрело слегка несчастное выражение, и она, чуть поерзав, уютнее устроилась у меня на плече.

- Пение, театр и прочее-прочее, что интересует девушек и дам. Этим занимается Иларда, так что я не знаю точно… - лицо скривилось окончательно и в голове мелькнули нелестные мысли о такого рода трате времени.

- Лучше встречусь с ученой дамой из Кунтанира, проведу занятие с Тио и займусь своим расписанием на ближайшую неделю. – Алеандра прищурилась, отбросив «наваждение» момента и вновь включаясь в дела. То, что она терпеть не могла пустые занятия и предпочитала не наряжаться и тешить себя увеселениями, а скорее выполнять какое-то дело, я отметил еще при весьма далеком знакомстве с ней. И сегодня супруга была одета скромно, но каким-то невероятным образом выделялась на фоне собравшихся дам как красивая, благородная и довольно обаятельная кронпринцесса Оринэи. Для меня – желанная и как-то незаметно ставшая очень нужным человеком женщина… Воспитание, данное ей Аландом, служило для Целительницы лучшим украшением, затмевавшим блеск золота и драгоценностей на окружавших дамах. – Ты отметил весьма достойный круг занятий. Но вот увеселения… - она прикусила губку. – Разве что театр, в последний раз мы с Илардой там были еще в начале помолвки, а я люблю театр. Мы тогда посещали Императорскую Оперу. А в самый первый раз меня туда водил Бэнджамин…

- До меня даже доходили сплетни о вашем романе.

- Нет, - супруга лишь отмахнулась, широко улыбаясь. – Мы просто друзья и всегда были таковыми. Ничего большего.

- А я и не ревную, - улыбнулся я, сжимая тонкие пальцы. Алеандра, чуть вздрогнув, поднялась, придерживая плащ.

- Я оставлю тебя на пару минут, если позволишь, - девушка решительно направилась, придерживая ткань, в двери спальной комнаты, куда мне пока входить было нельзя – и я, желая показать, что достоин ее доверия, и не намеревался, понимая, что, если наши взаимоотношения продолжили бы крепнуть, однажды я задержался бы уже в них. Но сейчас было слишком рано, мы едва-едва начали осознавать чувства, знакомиться ближе, и прервать все подобным образом я не хотел совершенно.

Шорохи в соседней комнате, шелест одежды, пламя свечи на столике, венчавшей изящный серебряный подсвечник, и приятная расслабленность, для меня всегда бывшая редкой роскошью – еще несколько часов не нужно никуда идти, ни во что вникать и ни о чем думать. Не надо ставить подписи, стараясь за короткое время усвоить, что же именно ты подписываешь, выносить решения и слушать бесконечные жалобы, доклады и похвальбы, пронизанные лестью. Никогда не льстили мне единицы людей – и большая часть из них –семья и два лучших друга… Никогда не льстила, при всей скромности, тактичности и тщательном соблюдении иерархии, и она – та, что отныне стала моей женой. Та, что должна была стать ей много лет назад, вот только я отказался от помолвки, оскорбил тогда еще совсем маленькую Алеандру и ее отца, и женился на женщине, которая через пару месяцев брака стала невыносимой ношей. Дочь мудреца, Лайнэри, оказалась совершенно безнадежно глупой, эгоистичной, жадной, вульгарной и, как выяснилось много позже, факт замужества для ее страсти к красивым мужчинам ничего не значил… Отец тщательно ограничивал круг ее общения, следил за ней и пресекал жестким образом попытки завести любовника аккурат до рождения Тио. Потом, выполнив предназначение и оставшись без контроля, она уже ничем не гнушалась, словно наверстывая упущенное за годы…

Единственным светлым наследием этого брака осталось появление Тиония. А еще мне досталась репутация обманутого несчастного мужа и вдовца, и известие о смерти супруги по возвращению из долгой, более года отнявшей, поездки в нейтральные страны и южную часть Альянса.

Упрямство и желание насолить отцу – которого я тогда искренне ненавидел за измену матери – привело к тому, что я женился на девушке, о которой имел мимолетное представление, спутав понятие влечения с любовью, и не смущен был тем фактом, что уже в нашу первую, еще до помолвки, проведенную вместе ночь, и вовсе первую для меня, она не отличалась целомудрием… Когда я опомнился и осознал, что против были абсолютно все – от отца до крошки Илли, пролопотавшей при знакомстве «не нлявится», от матери до прибывшего на пару недель отдыха по случаю моей свадьбы Бэнджамина, - было уже поздно. На стороне этого самого «брака» выступал только мой третий друг, Канджар, оказавшийся спустя годы основным любовником Лайнэри. И если поначалу я сам себе врал, что любил супругу и она являлась просто воплощением мечты, через пару-тройку лет брак начал медленно становиться кошмаром…

Алеандру я видел после скандала с помолвкой дважды – когда ей было семь и из любопытной забавной крохи она превращалась в умную, любознательную и добрую девочку, и в Минауре – своенравная, уже тогда гордая и вместе с тем добрая, справедливая, искренне заботившаяся о более слабых и уважавшая наставников… Какой-то тогда глубоко спрятанной частью души я почти жалел о своем отказе – как оказалось, ждать двенадцать лет до официального обручения и вступления в брак было не так уж много, а уже в детстве Ал оказалась лучше законной супруги… Вот только к семи годам ей нашли другого жениха, а к моему визиту в Школу она была под крылом Рокканда.

И все же она была теперь здесь, обучала магии моего сына и помогала моему народу, и минувшим утром стала-таки моей женой, словно судьба решила подшутить над ошибкой юности – впрочем, вина наших отцов тоже имелась – им не стоило так сильно торопиться с обручением… Быть может, сложись все чуть иначе и обратись они с этим ко мне позже, она уже давно была бы моей супругой – первой. А быть может, так вышло даже лучше – такая, как теперь, Алеандра нравилась мне. И вызывала уважение…