Verdammte scheisse! Свмрепые схватки-бои всех последних недель с русскими, чудовищные потери личного состава, суеверный страх быть убитым в кровавом котловане этого проклятого-злого города – чёрным тавром выжглись даже в его мужественном сердце. Похоже, он – испытанный воин, истинный ариец, безгранично преданный Рейху, не доверял больше своему опыту, своей громадной физической силе, своим мощным рукам и могучим мускулам.

Allerwertester! На его суровом, заросшем щетиной лице викинга, в жёлто-зелёных, как у леопарда, глазах отражались: ярость, неверие в успех и смертельная усталость. Нет, он не спорил с Железным Отто. Тем более, что в словах шефа была правда. Бронетранспортёры SDKFZ 251 – его парни, как и он сам, называли « гробы» , – уж слишком медлительны и не надёжны оказались эти машины на русском бездорожье. Ко всему прочему, гусеницы этих броневиков часто соскакивали в непролазной грязи. Не Европа, понятно! – полугусеничная машина останавливалась, и терялось изрядно времени. Броневое покрытие тоже было не намного лучшим, чем листовой металл автомобиля « фольксваген» .

– Будем надеяться, – Дитц кивнул Дитмару, – что ангел-хранитель радио-передатчика не пьян и не спит. А теперь запомните все! – Отто окинул взглядом молчаливых битюгов штумбанфюрера Рейна. – Эта ваша первая операция с моим батальоном. Так вот, выжгите в голове прежде всего одну вещь: до тех пор пока не теряешь выдержку, всё идёт нормально. И ещё, радисту быть всё время со мной на связи.

Его глаза расширились, и голова Дитмара на бычьей шее, словно она была марионеткой, послушно кивнула.

– Зер гуд. Надеюсь, вы, надерёте задницы этим безбожным павианом с серпом и молотом. Что б они больше никогда не могли сесть на свои красные седалищные мозоли! Кроме офицеров, в плен никого не брать. Сделайте большевикам профилактику от жидовского марксизма. Всё остальное решим по ходу дела. Что произойдёт позднее, будет определяться тем, как станет развиваться ситуация. И помните слова фюрера: « Дойчланд юбер аллес!» 1

Таким было краткое совещание по постановке задач, и это всё, что требовалось. Затем фон Дитц отвёл своего « напарника по маршруту» – командира 1-й танковой роты Миллера в сторону и обсудил с ним всё самое важное. Полнота успеха зависела от чёткости и слаженности действий, точнее говоря, от фактора неожиданности. Ведь известно, дьявол кроется в мелочах.

– Я буду впереди, и оба мы продвинемся к восточной границе промзоны « Баррикады» , как можно быстрее и незаметнее, там определимся. Вы сориентируетесь к тылу, а я – к фронту. Затем мы позаботимся обо всём, что стоит на нашем пути…и сметём это дерьмо к чёртовой матери. По данным разведки и моим личным расчётам на данном рубеже находится до трёх-четырёх рот, словом не густо, не более батальона. Русские крайне измотаны. Силы их на исходе, дружище Миллер. Главное быстро подавить огневые точки их артиллерии.

– Их количество, штандартенфюрер? – Миллер потёр ладони, словно согревал их.

– Не более шести, против нашей чёртовой дюжины. – Отто уловил скользнувшую тень нерешительности на закопчённом лице партнёра.

– Выше голову, гауптштурмфюрер2. Это агония русских. Мы возьмём их за горло. В случае успеха операции, вас ждут серебряные погоны штурмбанфюрера3 СС. Уж это я вам обещаю.

– Vielen dank, exselens.

Глядя на Миллера своими холодными, как куски льда, глазами, барон сказал:

– Н-да…и ещё одна важная спица в колеснице. Комбат Тан-ка-ефф! Надеюсь, вы понимаете, о ком я? Так вот, этот Bete Noire4…живой или мёртвый – мой…и только мой трофей.

– Jawohl, exselens.

Отто снисходительно похлопал исполнительного, отличающегося сообразительностью Миллера по плечу. После короткого « пошёл!» – они оба уже сидели в своих « тиграх» . Быстро проверили радиосвязь между собой, с базой и запустили моторы. Многотонные танки, точно огромные хищники, услышали приказы своих хозяев. Грозно зарычали, дёрнулись, колыхнув длинными орудиями. На миг замерли, выбрасывая из кормы клубы дыма. Затем, подчиняясь воле хозяев, стали послушно разворачиваться, тускло поблёскивая на башнях грубыми стыками обозначившихся сварных швов, похожих на жестокие шрамы. И набирая скорость, кивая стволами, будто принюхиваясь к взятому следу, ходко пошли в грязную сирень густеющих сумерек, оставляя на клёклом снегу чёрный, ребристый след.

* * *

Дальнейшие события развивались стремительно и пёстро, как в калейдоскопе. Под громы и взрывы городской канонады они живо миновали перепаханную снарядами площадь, трамвайный разъезд, перевалили через горбушку небольшого дорожного подъёма и едва не оказались в пределах видимости противника. При этом старина Вилли, управлявший флагманским танком, выжал лишь половину возможного из того, на что был способен « Конрад» . Каждый из экипажей в эти минуты осознавал до мозга костей, что только ратная спайка, высокая воинская выучка и скорость – были решающими.

…Будучи у цели их подозрения подтвердились, вновь были обнаружены: свежие следы гусениц русских танков!

– Endgeil! Эх, ради всего!.. – Отто хлопнул себя по бедру, когда получил это, будоражащее кровь, известие по рации от Миллера. – Не-ет, парни! – он обратился к своему экипажу. Выражение удовольствия мелькнуло на его лице, но тотчас исчезло. Голос прежде дружеский, живой, снова зазвучал холодно-властно. – Мы не овцы, брошенные на откуп под топор иванов. Leck mich am arsch! Не они…Мы будем теперь мясниками! И если, раздери меня чёрт, удача будет продолжать сопутствовать нам! – Он снова жадно припал к перископу, как зверь к добыче. – Мы посчитаемся с этими говнюками за промах Зельдте.

Действительно они могли подождать тут и застать врасплох остатки русской бригады. Это, конечно, если исходить из того, что ни танкаевцы, на танкисты противника до сих пор не знали о новой сложившейся ситуации, а проще говоря: ещё не пронюхали об их присутствии у себя под носом.

Одну трудность всё же ещё нужно было устранить с пути. Дорога, связующая танкаевский рубеж с остальными силами 472-го полка практически не была видна с места расположения 1-ой танковой роты. На этом участке закрепились машины Миллера. В случае необходимости, они могли понадобиться, чтобы помочь участвовавшим в операции либо огневой силой, либо в качестве тягачей.

Отряд Дитца после долгих поисков всё же нашёл подходящее место. Время, катастрофически жгло-поджимало, и ему пришлось как можно скорее вывести свою дюжину « тигров» на позицию за небольшой возвышенностью. По его приказу танки были грамотно установлены таким образом, чтобы иметь наиболее широкий сектор обстрела дороги, на которой они ожидали вероятного врага. Понятное дело: найти такой « золотой сектор» не в поле, а в городе было немыслимым делом. Но Охотник за черепами, не был бы собой, если бы не отыскал пресловутую иголку в стоге сена. Между тем их позиция действительно была весьма удачной, но главное ещё и прекрасно замаскирована грудами разрушений.

Затем командиры танков спешно поднялись на возвышенность, и Отто обрисовал им в деталях, как проходила дорога. Со своего места « Конрад» контролировал её на протяжении примерно трёхсот метров. Она круто скрывалась за подъёмом справа от флагмана фон Дитца, но открывалась вновь среди городских руин и оказывалась под прицелом уже других « тигров» .

План, задуманный бароном, был стар, как мир, но и столь же надёжен. Вернее, он повторял в точности план комбата Танкаева, но эта была не простая случайность…А тщательно продуманная месть.

Барон был спокоен, как древнеегипетский обелиск. Его двенадцати 88-мм пушек было с лихвой для задуманного дела.

« Ficken bumsen blasen! Если русские действительно собираются появиться, то нам следует позволить их первому танку подойти прямо к этой возвышенности, прежде чем открывать огонь, – резюмировал Отто, прислушиваясь к далёким раскатам взрывов авиабомб. – Scheisse! Ожидание…хуже нет. – Он посмотрел на стрелки наручных часов, фосфорицированные они светились, каким-то ирреальным потусторонним свечение. – Проклятье…это чёртово ожидание способно вывести из равновесия даже самые крепкие нервы» .