— Пока остановись здесь. Теоретически, лачугу можно отремонтировать до зимы… А мне пора возвращаться на пост — обустраивайся, располагайся, в общем! — сказав это, стражница поспешила вернуться к воротам.

Для начала Эдвина собиралась осмотреть своё новое жилище. Так что, поблагодарив стражницу и распрощавшись, девушка зашла внутрь лачуги.

Судя по разговорам у ворот, здесь ранее жил кто-то достаточно примечательный. Так что было, как минимум, интересно поглядеть на следы его пребывания и оставленные вещи. Сейчас Эдвиной в большей степени двигало любопытство, чем какие-то практические соображения.

В лачуге царил бардак, поэтому вещей тут было полным-полно. Отыскать что-то полезное в горе хлама — была ещё та задача. Но большой любительницей идеального порядка Эдвина не была, так что к обстановке в доме отнеслась нормально. Хотя всё же прибрать здесь для начала было не лишним. А заодно и понять, какие оставленные вещи полезны, а что следует выбросить.

Падшей попалось немало интересных вещей — тут были кое-какие элементы экипировки, магические свитки и зелья, украшения и даже вполне хорошо сохранившиеся сладости. Для всего этого нашлась и вместительная сумка. Но самое интересное, что нашла Эдвина — это запылившийся рукописный трактат, открыв который, она сразу же увидела… Своё имя. Автор трактата, похоже, знал заранее о прибытии сюда Падшей, и в предисловии повествования обратился лично к ней. Быть может, девушка бы изучила рукопись подробнее, если бы её не отвлёк внезапно раздавшийся голос.

— Здесь кто-то есть… — хмыкнул появившийся в дверях мужчина. Могло показаться, что он плохо видит в темноте, но при взгляде на него становилось понятно — он не видит вообще. Глаза Падшего были перевязаны тёмной лентой — видимо, это был тот самый тип, которого собирались заселить в лачугу до Эдвины… Стражники предупреждали, что он скоро появится, так что она его практически ждала.

— Определённо! — хмыкнула она, выдавая своё присутствие ещё и голосом. — Привет, сосед! Мне сказали, что первое время мы будем жить здесь вместе. Ну а так, вероятно, найдём другое жильё… Да и тебе, вероятно, должны были то же самое сказать. Меня Эдвина зовут. А тебя как?

Начала Падшая достаточно дружелюбно. Вообще-то характер у неё был тяжелый и довольно склочный, но первая она редко к кому-то лезла ругаться. Только если кто-то совсем вывел её из себя своим поведением. Не факт, конечно, что этот Падший тоже был настроен хорошо и не имел ничего против соседки, но всё же можно было для начала попытаться наладить отношения. Поругаться-то они всегда успеют, в конце концов.

Что касалось слепоты соседа, то Эдвина пока не заостряла на этом внимания. Неизвестно было, как он сам с этим справляется. Но всё же Падшая подошла к этому товарищу поближе — примерно на расстояние вытянутой руки, так что он мог бы до неё дотронуться, если бы захотел.

— Люсьен, — представился Падший, после чего вытянул руку и, когда девушка подошла ближе, прикоснулся к ней. Провёл пальцами по изящной скуле, нежной щеке, нащупал слегка острый, но всё же аккуратный подбородок. Далее в ход пошла вторая рука — не будь мужчина слепым, Эдвина бы могла счесть его маньяком, но сейчас у Падшего была только такая возможность "разглядеть" новую знакомую. Пальцы аккуратно коснулись пухлых губ, небольшого прямого носа, Люсьен даже не постеснялся нащупать глазное яблоко — благо, девушка вовремя прикрыла веко.

— Ты красивая… Жаль, я не могу почувствовать, какого цвета твои глаза, волосы, кожа… — вздохнул мужчина.

— Ты тоже ничего! — усмехнулась Падшая, делая шаг назад и слегка отстраняясь. — Волосы у меня рыжие, на свету даже слегка с красноватым отливом. Глаза карие, кожа бледная. Что ещё тебя интересует?

Падшая слегка лукавила, говоря, что Люсьен "ничего". Это был высокий статный мужчина с привлекательными чертами внешности и развитой мускулатурой, короткими чёрными волосами и лёгкой щетиной на лице. Кожа его была не столь бледная, как у неё — имела более "здоровый" оттенок, если можно было так выразиться. Цвет глаз, увы, разглядеть было нельзя, а спрашивать, какими очи были когда-то, Эдвина не захотела.

Возможно, соседа стоило немного приодеть — и не только потому, что он несколько смущал девушку своей широкой грудью с абстрактной татуировкой на левой части. Одеваться в холодное время года в одну лишь набедренную повязку — чревато для здоровья, а у Падших Ангелов организм больше напоминал человеческий, нежели ангельский.

— Давай подыщем тебе что-то из одежды, от былого владельца что-то должно было остаться… Даже если вещи будут малы — отыщем хоть балахон какой-нибудь. Сейчас тут всё так непривычно, но глядишь — со временем освоимся, — промолвила маг лавы.

- Мне не особо принципиально — где жить… Я ведь даже не вижу, насколько "роскошна" эта лачуга… — неоднозначно протянул мужчина.

— Да, любоваться тут особо не на что, — подтвердила Эдвина, посчитав, что Люсьен, не видя лачуги, не так уж много теряет. Были, конечно, некоторые интересные вещи от прошлого хозяина. Девушка уже успела забрать себе книгу и ещё некоторые понравившиеся предметы, так что подумала, что и сосед мог бы среди хлама и для себя что-то полезное обнаружить, но, когда он в таком состоянии было как-то глупо ему это предлагать. Может потом, когда она всё разберёт, расскажет о находках. Или не расскажет…

Люсьен прошёл внутрь, двигаясь наощупь, однако, споткнулся о первый же ящик и распластался на полу.

— Чёрт… Я стал слишком беспомощным… Потерял силы, а вместе с ними — глаза… — прокряхтел Падший, с трудом поднимаясь на ноги и в нерешительности замирая. Двигаться куда-либо далее он пока не хотел — видимо, боялся показаться глупым перед соседкой. — Падшие обещали, что их союзники помогут мне. Есть такие гуманоиды… Синтрайты. Они слепы от рождения, но, тем не менее, прекрасно ориентируются. Мы с ними, вроде как, в союзе. Я пытался найти их самостоятельно до заселения в лачугу, но заблудился… И с трудом смог вернуться обратно. Такие дела.

Из этого можно было делать вывод, что Люсьен не приспособлен к ориентированию в пространстве, а зрение потерял сравнительно недавно. Соседство с таким товарищем обещало быть особенно увлекательным — то упадёт на ровном месте, то уронит что-то… Большинство гуманоидов отнеслось бы с пониманием, но Падшие, похоже, не имели чувства сострадания. Соседу Эдвины предстояло разруливать свои проблемы самостоятельно, впрочем, как и ей — свои…

— Хочешь слетать к Синтрайтам вместе? — поинтересовалась Эдвина, выслушав Люсьена и усмотрев в его речах некий намёк. Может, его конечно там и не было, но ей подумалось, что не просто так, для поддержания разговора мужчина сейчас распинается. Некоторые не любили просить прямо, а ждали, когда окружающие сами вызовутся…

Но, в принципе, дело казалось не трудным, а умеющий ориентироваться сосед всё же был лучше. Сейчас можно было без стеснения при нём переодеваться и не делиться находками, но это казалось незначительными бонусами. А вот падения и невольная порча предметов могли мешать, и по хозяйству толка никакого от него. Да и Эдвине нужно было как-то заводить себе союзников здесь. А раз уж предстояло жить с этим Падшим и пока он резкого отторжения не вызывал, стоило попробовать наладить отношения. Ну а если Люсьен ничего такого не подразумевал, то можно было вернуться к своим делам и всё же пролистать книгу.

— Если ты правда готова помочь — это будет очень кстати. Падение искажает нашу натуру, делает её эгоистичной… Но мы с тобой оба пали не так давно. Быть может, в нас осталось ещё что-то… Светлое? Но надолго ли? — вздохнул Люсьен, после чего вкратце пересказал Эдвине — как можно добраться до поселения Синтрайтов. Вроде сориентироваться с воздуха было достаточно легко, особенно — когда у тебя есть глаза. У Падшей они были, а значит, проблем не предвиделось.

Девушка так и не успела основательно изучить трактат, однако спешно его пролистав, маг лавы смогла ознакомиться с разделами рукописи: