- Привет - улыбнулся широко и открыто. Если бы не предательская бледность, то Вероника подумала о том, что у этого хама напрочь отсутствует совесть.

- Привет, давай быстрее - резко ответила, старалась не смотреть в его лицо. Слишком острые эмоции вызывал взгляд голубых глаз. До боли знакомый. До дрожи раздражающий.

- А кто это? - удивился парень, покосившись на девчушку, прижавшуюся к женской ноге. Похоже, маленькая Лиза добровольно попала в плен голубых глаз, также наивно, как когда-то сделала Вероника.

- Это Лиза. Все идем, документы на квартиру я взяла, надеюсь, твоему нотариусу можно доверять, мне хотелось бы выехать поскорее - произнесла сухо, поднимаясь по ступенькам, покрытым красной дорожкой. Заметив счастливую пару, спускающуюся вниз, Саша невольно обернулся.

- Ну ведь правда декабрь - хороший месяц? Да и дата какая хорошая - седьмое число. Подумаешь, холодно. Зато белую шубку прикупим - мурлыкала девушка, обнимая парня.

- Да, на море отогреемся - твердо ответил тот, с особой нежностью обнимая любимую.

Словно вернувшись на несколько лет назад, Сашка услышал собственный голос. И про море... и про счастливую семерку. С каждой новой ступенькой, ноги становились все более ватными, словно он уже час поднимался на высокую гору. В голове стучала мысль о неминуемой ошибке.

- Ник! - застыл на полпути, окликнув девушку.

- Что?- обернулась, пронзая насквозь ледяным взглядом.

- Не пожалеешь? - горько произнес, словно мудрый старец, познавший будущее.

- Пожалею, конечно - бросила через плечо, - если этого не сделаю. Капли яда брызнули в разные стороны. Даже Лиза остановилась, заглядывая в хмурое лицо девушке. Оказавшись перед закрытой дверью, они мельком переглянулись. Было в их взглядах что-то одинаково щемящее. Словно две дворняги в лютый мороз встретившиеся на перекрестке. Не хватило и секунды для обдумывания предстоящего. Спустя секунду дверь со скрипом распахнулась.

Решение принято и обжалованию не подлежит. Простым росчерком пера, шелестом тонких бумаг, стуком печати, решилась судьба двух людей. Распалась ячейка общества. Тихо, без лишних эмоции на лице, они вышли на улицу. Ника старалась скрыть удушающую нервозность. Словно рыбе, попавшейся в сети, ей отчаянно не хватало воздуха.

- Мне жаль, прости, что я причинил тебе столько боли - натягивая перчатку, вымолвил Саша, уткнувшись взглядом в асфальт, - может, ты не поверишь, но я до сих пор не знаю, смогу ли я жить без тебя. Словно не слушая, Ника смотрела сквозь суетливых прохожих, туда, где мигал желтый свет светофора.

- Да ладно тебе. Всего лишь одна буковка поменялась - тонкая, ироничная улыбка озарила ее лицо.

- В смысле? - поднял взгляд, уставившись ясными голубыми глазами, чистыми, словно у ребенка.

- Сашка, какой же ты.. - снисходительно хмыкнула, - ну Ника- Вика... - покрутила пальцами в воздухе, - Всего одна начальная буква. Ну вон даже Лиза тебе скажет, что нет повода для беспокойств, ты потерял лишь одну несчастную букву Н - голос ее дрожал, пронзая воздух резким звуком. В мужских глазах отразилась крайняя степень непонимания, он смотрел на нее как на душевнобольную. Ника рассмеялась - дерзко, громко, почти вызывающе. Ничего не ответив, Александр развернулся на пятках и исчез за поворотом.

Безмятежно дергая за край пальто, Лиза кружилась вокруг, изображая из себя будущую невесту.

- Спасибо за компанию, без тебя я бы не справилась - тихо шепнула девушка, протягивая малышке раскрытую ладонь. В ответ Лиза сверкнула хитрым взглядом, подсказывая направление в сторону палатки с мороженым.

За окном наступила настоящая зима. Бледно - лимонным солнцем заглядывала в окна, подсвечивая янтарем морозный иней на стеклах. Проснувшись гораздо позже обычного времени, Ника продолжала лежать на диване, прислушиваясь к происходящему в коридоре. Тишина.

" Значит, Лиза еще спит, а Пинч, наверное, уже караулит у миски " - улыбнулась, натягивая одеяло по самый подбородок. Вставать совершенно не хотелось, в квартире стало неожиданно неуютно из-за наступивших холодов. Ника уже сто раз пожалела, что не взяла из дома теплый домашний костюм, ведь болеть было никак нельзя, особенно учитывая вынужденную задержку в выписке Влада. Как она и предполагала, парень принял желаемое за действительное, наивно думая, что будет дома к середине недели. Как не пытался он договориться с врачами, все тщетно, они вторили о стандартных сроках лечения, ссылаясь на общий устав. Итог - две недели больничного пребывания. Еще небольшой хвостик припаяли, видимо, за нарушение больничного режима. С каждым звонком Ника ощущала, насколько сильно Влад мечтает попасть домой, с какой тоской в голосе спрашивает о дочери. Однако, разделяя точку зрения врачей, девушка находила в себе силы успокоить нервного пациента, пресекая периодические попытки к бегству. Конечно, для его же спокойствия, Вероника скрывала многие вещи, происходящие за время его отсутствия. Например, изрядно пришибленный палец на левой руке. Заслуга Елизаветы. Это она внезапно подскочила к Веронике, когда та отбивала мясо. Криков было на всю квартиру. Ника визжала от боли, а Лиза - от страха. На этот фальцетный дуэт прибежал Пинч, как истинный невозмутимый мужчина, он сурово хмурился, пытаясь разобраться, в чем же дело. Даже смешно вспомнить, что к вечеру палец стал похож на сардельку и отказывался сгибаться. Маленькая непоседа все стремилась развязать бинтик, причиняя Нике немало беспокойств. Что поделать - любопытство, к которому она давно привыкла. Зато Пинч вечером порадовал до такой степени, что Ника испытала прилив пронизывающей благодарности. Вроде и ничего особенного не сделал, просто присел рядом, и облизал перебинтованный палец. Однако для Вероники это стало самым настоящим собачьим откровением. Она даже замерла, не зная, как реагировать. В конце - концов решилась коснуться шоколадного лба, кончиками пальцев скользя вниз к самой холке. На тот раз пес не возражал, видно за это время и сам безумно соскучился по ласковым прикосновениям. Заметно было, как сладостно подрагивают короткие рыжие реснички при каждом новом касании. Вот оно - единение душ. Так и просидели рядом до конца вечера. Тихо, не глядя друг на друга, мысленно тоскуя об одном и том же человеке. Вероника красила очередные поделки в детский сад, а Пинч задумчиво смотрел в телевизор. Ничего удивительного, как известно, общие беды сближают.

А на следующий день в саду объявили карантин, распустив детей на неопределенное время. Впервые Ника открыто возрадовалась вынужденным каникулам, ведь теперь у нее было гораздо больше времени для того, чтобы открыть Лизе новый, неизведанный мир. Первым делом они пошли на выставку игрушек, прикупив по возвращению кучу деревянных форм для раскрашивания. Весь день Лиза практиковалась на птичках, снежинках и собственной собаке. Ну как объяснить ребенку, что Пинч не является арт- объектом, ведь на выставке Лиза заметила огромных кошек, раскрашенных под хохлому. В общем, без жертв не обошлось. Половина красок оказалась вылита на пол, другая половина украсила спину собаки. К тому же выяснилось, что акрил достаточно тяжело смывается с собачьей шерсти. Ника перепробовала множество различных способов, и даже грозилась оставить все как есть, посчитав, что желтые пятна вполне украшают шоколадную спину собаки. Естественно, пес активно возражал, так что пришлось в срочном порядке осваивать технику пятно-выведения. В целом, приключение можно было назвать вполне удачным - Лиза проявила творческие способности, а Пинч получил небывалые услуги по очистке шерсти.

Вспомнив о собаке, Ника заставила себя подняться с теплой постели. Даже тапки показались отвратительно холодными. Брр. Потихоньку подкравшись к двери, девушка украдкой заглянула в узкую щель. Взору открылась самая умилительная картина в мире - спящий ангел с белокурыми кудряшками, разметавшимися по подушке. Всякий раз, когда она смотрела на девочку, в душе возникал легкий трепет. За эти дни Лиза стала еще ближе, чем можно было себе представить. Куда бы ни пошла Вероника, она везде была рядом. Лепетала свои веселые песенки, помогая варить обед, демонстрировала собственные открытия на прогулке. То стекляшку оплавленную подберет, то откопает среди снега чужую варежку. В общем, чудо, а не ребенок.