– Валим отсюда! – заявил пацаненок, взял поднявшуюся Маришку за руку и потащил к выходу. – Ну-ка, расступились, с-суки! – крикнул он тем детям, которые попытались было перекрыть им дорогу к выходу.

Видимо огрызок лопаты в его руке развеял их сомнения, и никто из свары Серого не посмел помешать беглецам.

Так состоялась первая встреча Маришки с Русланом. С тех пор, они всегда были вместе. Разумеется, у каждого из них была своя жизнь, но Маришка не могла припомнить, когда она думала о чем-то применительно к себе, но безотносительно Руса. Он был частью ее жизни, она – его. В своих достоинствах и недостатках они прекрасно дополняли друг друга. Маришка блестяще училась, Руслан же часто хватал двойки. В итоге доставалось обоим: ему – за то, что списывал, ей – за то, что позволяла списывать.

Позже, уже в академии, дело стало обстоять несколько иначе: он категорически не желал списывать и получал наряды, она, не будучи в чем-либо уличенной, несколько раз ездила в США и Европу набираться и обмениваться опытом с иностранными студентами. Первый раз это случилось еще до бума с отправкой копеечных sms. Тогда их спас Интернет. Каждый день Маришка получала от Руса два коротеньких мейла. В ответ отправляла два своих – длиннющих. Они скучали друг без друга, хотя никогда открыто в этом не признавались.

Была между ними и ревность. Уже после академии, придя в отдел Гольдберга, Маришка и Руслан затеяли негласное соревнование. Оба они горели на работе, полностью отдавая себя любимому делу. Идеальная физическая подготовка теперь позволяла как Руслану, так и Маришке выйти победителем из любой схватки, уже не прибегая к помощи черенка от лопаты. Однако… Маришка самосовершенствовалась каждый день. Она изучала языки и оккультные науки, вникала в теоретические аспекты мировых религий, читала много литературы – от беллетристики до классики. Руслан же готов был часами «колоть» подозреваемого, сутками напролет сидеть на хвосте у какого-нибудь последователя культа вуду, при этом, с трудом читая перевод копий отчетов коллег из США, которые Маришка знала наизусть в подлиннике. В результате «пальма первенства» почти всегда доставалась Маришке. Руслан, конечно, переживал, хоть и вида не показывал. С другой стороны, он был рад за нее, потому что их юношеское соперничество не шло ни в какое сравнение с теми по-настоящему теплыми чувствами, что они друг к другу испытывали.

Маришка уже подходила к стеклянной палате-боксу, где лежал Руслан.

В ее жизни много раз случались вещи, из-за которых ей было больно и плохо. Но она никогда не плакала. Во-первых, Маришка с детства была стойкой – сказывалась детдомовская закалка. А во-вторых, она точно знала, что у нее есть друг, который в нужную минуту всегда придет на помощь.

А в следующую секунду… Маришка увидела его. Точнее, то, что от него осталось. Маришка упала на колени и зарыдала. Без слез и без звука. Она била кулаками по стеклу, прекрасно зная, что оно бронированное и ему ничего не сделается, и сотрясалась в беззвучных рыданиях.

Прибежали перепуганные медсестры, и Маришка стала просить их открыть дверь и пустить ее в бокс, хотя тоже прекрасно знала, что ее просьбу никто не выполнит. Еще через какой-то промежуток времени появился врач и велел сделать Маришке укол успокоительного. Два крупных санитара взяли ее под руки и увели прочь от бокса, где лежало то, что раньше было ее лучшим и единственным другом.

– Руслан, – сказала Маришка, и слезы хлынули из ее глаз. Впервые в жизни она по-настоящему плакала, глотая ручейки собственных слез…

Когда Маришка пришла в себя, то обнаружила, что сидит на койке в кабинете врача, причем, судя по убранству, главного. Она была одна, персонал тактично решил оставить девушку наедине с ее болью. За окном уже начинало темнеть. Чувствовала Маришка себя до крайности паршиво. Были и еще какие-то странные ощущения в области заднего кармана брюк. Мгновение спустя, Маришка поняла, что это карманный компьютер пытался привлечь ее внимание, отчаянно вибрируя. Новый имейл, вот в чем дело.

В тексте электронного письма некий отправитель Z, которого, точнее, которую, Маришка прекрасно знала, спешил сообщить, что по неприметному адресочку в одном из коттеджных поселков Подмосковья уже давно и успешно обитает сотня-другая вампиров – упыри устраивают там сходняки, или, выражаясь современным языком, party. Они, конечно, как всегда уверенны в своей безнаказанности, и даже не догадываются, что кто-то может сдать их логово.

Слезы в глазах Маришки просохли мгновенно. Она достала из другого кармана мобильный телефон и набрала номер Паши Вольского. Тот ответил через несколько секунд:

– Вольский слушает.

– Паша, привет, – поздоровалась Маришка.

– Здравствуй, Мариш, – откликнулся Вольский, – слышал про Русика. Прими соболезнования, нам всем очень жаль. Ты держись там.

Вести, как хорошие, так и плохие, внутри КРЕССТа разносились мгновенно.

– Спасибо, – сухо ответила Маришка. – Скажи мне, ты и твоя бригада сейчас свободны?

– Ну, я – да, – сказал Вольский. – Еще Армен, Генка, Лютик…

– Сколько всего человек? – прервала его Маришка.

– Ну человек двадцать будет… а случилось-то?

– Мой информатор прислал наводку, – заявила Маришка. – Нам предстоит зачистка.

– Понял, сколько их? – деловым тоном осведомился Вольский.

– Максимум двести, – пояснила девушка. – Пригород, Рязанское направление.

– Что-то не очень престижно, – усмехнулся в трубке Павел. – А двести штук мы уделаем в полчаса. По десятку-то на каждого? Ерунда. Видать, тинэйджеры?

Тинэйджерами в КРЕССТе величали относительно «юных» вампиров, возраст которых не превышал ста лет.

– Сопляки, – подтвердила девушка.

Хоть «юные» кровососы и считались сравнительно легкой добычей, Маришка отнюдь не разделяла веселости Вольского.

– Паша, нам надо торопиться, – настойчиво сказала Маришка.

– Не волнуйся, я все понял, – успокоил ее Вольский. – Пленных не берем?

Маришка только злобно усмехнулась в ответ.

– Поднимайся к нам, – и отключился.

В любое время Маришка безоговорочно могла положиться на саму себя. И еще – на Руслана. Чуть меньше – на «Папу». Вольский же был вторым человеком после Гольдберга, на которого Маришка «чуть меньше могла положиться». Но в чем она была уверена – так это в исходе операции. Ибо зачистки были коньком специального агента Павла Вольского и его команды.

Сотрудники «убойного отдела» КРЕССТа в массе своей не имели узкой специализации, блестяще сочетая в себе качества бойцов и аналитиков одновременно. Некоторые, впрочем, предпочитали работать исключительно по одному «профилю», но большинство успешно справлялись как с кабинетной рутиной, так с работой «на натуре». Агенты работали парами и в командах. Стажер, юный выпускник Академии и вчерашний студент, превращался в агента после аттестации, по сути являвшейся «боевым крещением». Приставка «специальный» давала обладателю ряд преимуществ и бонусов. Павел Вольский, красавец и в прошлом отличник, по которому сходила с ума добрая половина студенток Академии, предпочитал делать свою работу совместно с командой высококвалифицированных бойцов. Это были тридцать человек, отобранные лично агентом Вольским и обученные им «под себя». Сколько себя помнила Маришка, Павел постоянно подтрунивал над нею и Русланом, считая их неравноценными напарниками, работающими под негласным лозунгом «битый небитого везет». «Битой» он, разумеется, называл Маришку, намекая, что Руслан регулярно выезжает на ее шее, пользуясь Маришкиным добрым к себе отношением. Девушка не раз ссорилась с Вольским. Когда-то давно, еще в самом начале обучения в Академии, она была влюблена в Павла. Но чувство ее быстро угасло, уступив место более серьезным жизненным проблемам. Теперь же, будучи профессионалами, они поддерживали прекрасные коллегиальные отношения, за исключением некоторых «рабочих моментов». С Русланом Павел общался довольно натянуто, хотя оба и держали себя в рамках дозволенных приличий.