Я так и замер, ожидая, что рыжий брат Ксантия сейчас сотворит что-нибудь ужасное. Но он, держа Гармонию на руках, вдруг сказал ей что-то неслышное для остальных, отчего она рассмеялась. Этот кощунственный звук вызвал ропот мужчин, да и женщин тоже; а я испытал огромное облегчение. Я понял, что сестре будет с мужем хорошо… хотя бы первое время.
Когда все было кончено, мы с матерью вернулись домой.
Три ночи и три дня Гармония оставалась в доме мужа, и мы ничего о ней не слышали, точно о мертвой. А потом она и Артемид приехали обратно на той же свадебной повозке, и никакие боги не покарали их за это.
Гармония выглядела усталой, потрясенной - но глубоко удовлетворенной своим супружеством. Я радовался за нее и мучился сомнениями - смогу ли я сделаться для Поликсены тем же, что Артемид для моей сестры? Или, может быть, я стану для Поликсены много большим?..
Однако соседство с Артемидом ощутимо стесняло меня: мой новый родственник начал чувствовать себя хозяином в нашем доме. Мирон и Корина старались угодить ему чуть ли не больше, чем мне; это против воли все сильнее выводило меня из терпения, и я понял, что одному из нас пришло время уйти.
Я простился с сестрой, с ее молодым мужем и с матерью. Эльпида клятвенно заверила меня, что для меня в этом доме ничего не переменится, и я навсегда останусь для нее дороже всех. Но я не стал требовать от матери того, что выше человеческих сил.
Меня ждали новая земля и новая семья. Я стоял на палубе корабля, увозившего меня в сторону Крита, и сердце мое разрывалось…
Но долгожданная встреча с невестой облегчила мою боль. Поликсена все поняла без слов, и, расцеловав меня в обе щеки, крепко обняла. Мы с нею успели стать друзьями - но таинство, которое должно было свершиться, опять разделит нас, как всегда разделяет мужчину и женщину… Сможем ли мы соединиться вновь, узами сокровенной любви?..
Я уже обсудил с родителями Поликсены, как пройдет наша свадьба. Гостей будет немного, в основном минойские навархи, товарищи Критобула. Поликсене, как и Гармонии, не понадобится переходить в другой дом - это я останусь у них как сын. Только придет чиновник, который составит брачную запись.
Но когда мы с Поликсеной остались наедине, моя невеста опять показала, насколько она отличается от других девиц.
- Я не хочу, чтобы мы провели первую ночь под этой крышей, - заявила она.
- А где же? - воскликнул я.
Но я догадывался, чего она хочет… я понимал эту азиатку, потому что любил ее!
- Я хочу стать твоей… там, в моем дворце, - сказала Поликсена. Щеки ее пламенели, но она не отводила глаз.
- А если я откажусь? Так никто никогда не делал! - воскликнул я, изумляясь и сердясь сразу. Но мое влечение к ней после такого требования только возросло…
Поликсена вскинула голову.
- Тогда ничего не будет, - отрезала она. - Если ты хочешь меня… хочешь быть моим мужем и господином… ты отведешь меня в брачную ночь в мой дворец, и там это случится!
Я улыбнулся. Я осознал, что это венчание станет не только торжеством нашей любви и моим торжеством, - Поликсена тоже хотела стать победительницей. Я притянул ее к себе и страстно поцеловал.
- Хорошо, да будет так! - воскликнул я.
========== Глава 23 (рейтинг, близкий к NC-17) ==========
На свою собственную свадьбу я тоже надел белый хитон и белый плащ из милетской шерсти, скрепленный на плече золотой брошью с зеленым хризолитом - камнем в цвет глаз моей невесты. Зато Поликсена обрядилась с такой выдумкой, что даже я пришел в изумление.
Ее просторное платье с рукавами было сочетанием мидийской моды с древними критскими мотивами - из алого шелка, с бахромой и бисерным узорочьем, но с несколькими рядами оборок на юбке, которые состояли из синих и зеленых квадратов, вышитых золотыми крокусами и спиралями. Она, должно быть, много дней прилежно трудилась над этим нарядом, мечтая обо мне… Ее тонкую талию перехватывал пояс из позолоченных бронзовых квадратиков, а в свои густые черные волосы, собранные в косу, Поликсена вплела золотую цепочку. Этот диковинный наряд ей чрезвычайно шел - Поликсена выглядела царевной того затерянного царства, куда хотела увлечь меня в брачную ночь…
Мы сидели за столом - гостями Критобула были одни только минойцы, к моему облегчению: они шумно восхищались невестой и пили за ее здоровье, красоту и благоденствие. Среди них был Талассий, тот самый капитан корабля, который привел меня в дом Критобула. Мы с Поликсеной пили только воду; съели немного пряного мяса, но были слишком полны ожиданием, чтобы думать о еде. Как только все разойдутся… только бы удалось!
Наконец гости ушли, и родители невесты тоже: только Геланика задержалась, чтобы поцеловать дочь и о чем-то негромко предупредить. Потом мы с нею остались вдвоем.
Нам надлежало теперь пойти в ее спальню, где Ариадна уже переменила белье и зажгла благовонную лампу. Хотелось бы знать, догадывался ли кто-нибудь в доме, что эта брачная постель останется нетронутой?..
Поликсена первая встала из-за стола и прошептала:
- Идем.
Она пошатывалась; на голову она набросила покрывало алого шелка и отвернулась от меня. Я подумал, что в темноте ее яркое платье будет манить к себе, как маяк. Но, разумеется, я промолчал.
Мы выбрались из дома через черный ход, открыв калитку в стене, что отгораживала задний двор. Почти совсем смерклось; только на западе, над горами, еще не погасла огненная полоса. Я поднял голову и, вдохнув напоенный розами воздух, подумал, что ночь будет звездной…
Поликсена ждала меня под стеной. Именно она задумала это безумство - но сейчас она выглядела так, словно без меня не может ступить ни шагу. Я взял ее под руку свободной левой рукой, и Поликсена пошатнулась, опершись на мой локоть. Я вдохнул аромат ее волос.
- Идем же… идем! - приказала она прерывистым шепотом.
Мы пошли много раз исхоженной дорогой. Постепенно шаг Поликсены стал тверже, и она даже заспешила, увлекая меня вперед; но мне не удавалось примериться к ее упругой походке, и тогда моя молодая жена отняла руку. Она пошла впереди, однако часто оглядывалась на меня. Я улыбнулся, чтобы ободрить ее, но вряд ли она разглядела мое выражение.
По пути нам никто не встретился, и не было слышно ни звука, кроме похрустывания наших сандалий и треска цикад. Когда закат догорел, вскоре высыпали звезды. Глаза мои привыкли к темноте, и я ясно различил впереди слева очертания циклопического дворца, к которому уступчато поднимались каменные террасы.
Поликсена приостановилась и оглянулась на меня, придержав свое алое покрывало. Я кивнул; и увидел, как моя нареченная белозубо улыбнулась в ответ.
Она стала карабкаться наверх, придерживая свою тяжелую юбку с оборками, а я последовал за ней. На площадке перед дворцом, под огромными красными колоннами, мы остановились, тяжело дыша. Это было не только утомление и волнение - возбуждение все сильней охватывало нас обоих…
Потом Поликсена глухо проговорила:
- Сперва пойдем туда, к лестнице… зажги факел… а потом вернемся в зал, куда я укажу. Хорошо?..
Я видел, что моя жена уже едва стоит. Я взял бы ее на руки, если бы мог; но я не мог этого, и только подошел к ней и ласково коснулся горящей щеки.
- Как скажешь, любимая.
Поликсена молча отвернулась и, плотнее запахнув легкое шелковое покрывало, направилась внутрь дворца. В лабиринте было темно, гораздо темнее, чем снаружи, - и стало бы поистине жутко, если бы я не изучил так дорогу. Звезды и месяц светили сквозь проваленную крышу, и красочные фрески тоже немного рассеивали мрак; но человек, незнакомый с этим местом, несомненно, быстро потерял бы дорогу и пришел в отчаяние. Но Поликсена опять зашагала уверенно - как будто древнейшие боги этого дворца и духи его обитателей направляли ее.
Наконец мы дошли до того места, где лестница вела в подвал.
- Зажги огонь! - приглушенно воскликнула Поликсена.
