Я портил уже второй лист бумаги. Ну, что поделать, если раньше не приходилось писать рапортов об увольнении. Как правильно – «прошу уволить меня по собственному желанию», или «по достижению выслуги лет»? И писать на чье имя? Не то на непосредственного начальника, не то на начальника управления. Плюнув, пошел в секретариат, где за пару минут, под руководством девочки-секретарши изладил рапорт, проследил, чтобы его зарегистрировали, а еще для чего – то записал себе дату и входящий номер. Пошел в кабинет, надеясь, что тягомотина с увольнением не затянется слишком надолго. Впрочем, на скорый уход я не рассчитывал. Пока пройду медкомиссию, пока то-сё, пятое-десятое, это дело может затянуться и на месяц – другой. Впрочем, у военных процедура ухода на заслуженный отдых длится еще дольше.

Я еще только открывал дверь, как услышал треньканье внутреннего телефона. Вроде, при наличие современных гаджетов сие есть лютый анахронизм, но везде свои правила.

Ага, как я и думал, трезвонил именно тот аппарат, что связывает меня с начальником Управления. Оперативно! А я думал, что вначале будет звонить начальник отдела.

– Олег Васильевич, зайдите ко мне.

Голос был строг и без малейших оттенков фамильярности. Значит, точно из – за рапорта. И чего это генерал нервничает? На мою должность желающих много, тем более, после того прокола, что был допущен не так давно, меня так и так бы заменили на какого-нибудь молодого и ретивого майора, мечтающего о второй звезде. Ну, а меня… «Задвинули» бы на консервный завод, если такие существует в природе.

– Олег, а это как понимать?

Мой начальник пришлепнул ладонью по моему рапорту. Ишь ты, уже и по имени, и на «ты». Не спрашивая разрешения, я сел напротив шефа, сделал грустный вид и посмотрел в его карие глаза.

– Не слышу ответа! – повысил голос генерал. – Это что такое?

– Рапорт, – кивнул я.

– Я вижу, что рапорт. Но вот – какого хрена ты его написал?

На самом деле генерал употребил другое слово, но из цензурных соображений я его не стал вставлять в текст.

– Выслуга позволяет, возраст тоже, – пожал я плечами.

– И что ты на гражданке будешь делать? – ехидно поинтересовался генерал. – В охрану пойдешь работать?

– Ну, пенсия у меня приличная будет, – хмыкнул я. – Моя пенсия, да и жена пока работает – нам на двоих хватит. Квартира у меня есть, дача тоже. И дочь уже давно на своих ногах стоит. Буду книжки читать. Ну, может рыбу начну ловить. В крайнем случае, пойду в школу ОБЖ вести, или историю.

– Не смеши, в школу он пойдет, – фыркнул генерал как старая лошадь. – Ты двадцать с лишним лет на «контору» пахал, какая школа?

Я почувствовал, что постепенно начинаю злится.

– А что я здесь буду делать? Сидеть, и на каждом совещании подначки слышать о том, что группа подполковника Кустова вместо шпионов своих вредителей выявила? И на кой оно мне, на старости лет?

– Стоп! – поднял генерал ладонь кверху. – Про старость ты мне не говори, я тебя старше буду.

Слегка помолчав, продолжил:

– Это ты про тот случай?

«Тот» случай был простым и нелепым. Около года назад к нам обратился за помощью один из олигархов, владеющих крупным промышленным предприятием. Не стану говорить, что это за предприятие, могу только намекнуть, что стоит оно у нас на особом контроле, как имеющее отношение к оборонной промышленности, да это и не особо важно. Так вот, у олигарха (разумеется, не у него самого, а у кого – то из его топ – менеджеров) появились подозрения, что кто – то «сливает» за границу кое – какие секреты. Мы полгода рыли землю, чтобы выявить шпиона, а когда нашли, то выяснили, что вражеских разведок здесь и не ночевало, а имеет место быть недобросовестная конкуренция. Секреты покупал конкурент нашего олигарха. Забавно, но по скромным расчетам, денег на шпионские игры он потратил больше, нежели у него ушло бы на легальную покупку лицензии. Но с другой стороны – каждый играет в собственные игры.

– Стоп, – снова повторил генерал. – Либо я дурак, либо я чего – то недопонимаю. С каких рыжиков ты решил из – за этого рапорт подать? Ты, на самом – то деле, большое дело сделал. Не в курсе, что олигарх из – за этого случая Самому (поднял начальник глаза ввысь), на конкурента телегу накатал, а нас с тобой в самых радужных красках расписал?

Я уже, невесть в который раз, пожал плечами. Не та фигура подполковник госбезопасности, чтобы знать, о чем толкуют олигархи с Гарантом.

– А должен быть в курсе, – упрекнул меня шеф, а потом подтянул к себе красивую кожаную папочку, на которой красовалась надпись «на подпись», оставшаяся еще со времен прежнего владельца кабинета, генерал – полковника КГБ. Вытащив из кожаной обложки некий документ, подпихнул его поближе ко мне:

– Читай.

Вот те раз! А это было мое представление на звание полковника. Причем, подписанное начальником отдела и согласованное с генералом. Не хватало только подписи Директора, но все понимают, что она появится, ибо, без ведома Главного Чекиста подобные представления не пишут, потому что моя должность подполковничья и «вилки» у нее нет.

– И что теперь скажешь? – хитренько посмотрел на меня шеф.

А что тут говорить? Спроси любого и каждого подполковника – хочет ли он стать полковником, что услышишь? Вот-вот. Ну, придется еще пять лет служить, так оно не страшно. И впрямь, что я стану на пенсии делать? Рыбалку я терпеть не могу, а книжки можно и на выходных почитать.

Вместо ответа я взял свой рапорт и разорвал его на две части. Поискал глазами – куда бы бросить, но не нашел, а генерал, забрав обрывки рапорта, собственноручно отправил их «майору Корзинкину».

– Значит, господин подполковник. Пока ты подполковник, – подчеркнул шеф. – пока ты еще в строю, есть очень секретная командировка.

Я слегка насторожился. У нас любая командировка секретная, по определению, а тут… Спрашивать ничего не стал. Начальник он сам все скажет.

– В общем, тебе пока работы все равно нет, потому съездишь в одно НИИ. Оно не по нашему ведомству проходит, а у военных, но присутствие «конторы» необходимо. У них там какой-то эксперимент проходит. Съездишь, посмотришь, акты подпишешь. Пока туда-сюда ездишь, представление уже подпишут, в приказ пойдешь.

– А что за эксперимент? – поинтересовался я на всякий случай, хотя мне было все равно.

– Что-то такое с временем связано, – пожал плечами генерал. – Я особо-то не вникал, чистая формальность. Просто, этот НИИ собираются на наш баланс передать. Нам эта головная боль ни к чему, но кто меня спрашивать станет? В общем, посмотришь, мне расскажешь. Ну, а потом поляну готовь.

Я проснулся в какой-то комнате. Нет, скорее комнатушке. Кровать (или, на чем это я лежал?), прижатая к теплой стене печки, занимала добрую треть помещения, в ногах стоял стул, на спинку которого скинута гимнастерка и странные штаны защитного цвете. А, там еще что-то, напоминавшее самодельный стол, заваленный газетами и бумагами.

Выпростав из-под ватного одеяла левую руку, я уже собрался вставать, но уставившись на свою конечность, упал обратно. В тусклом свете, проникавшем сквозь замызганное стекло небольшого окошка, ладонь отчего-то показалась и уже, и длиннее, а кожа выглядела нежнее, только загоревшая. И, отчего-то ныло предплечье. Интересно, с чего это?

Чтобы разобраться, что за дела, пришлось снимать с себя рубашку. Кстати, очень походившую на нательную, которую я последний раз носил лет этак… тридцать назад, будучи солдатом срочной службы.

А вот увиденное не порадовало – вдоль предплечья шел длинный шрам, еще свежий, не успевший зарубцеваться. И, похоже, никто не озаботился в свое время зашить – просто стянули края, а потом чем-то обмотали.

Итак, суммируем: незнакомое место, незнакомое тело, однако, это тело подчиняется моим приказам. Что ж, уже неплохо. Встав-таки с постели, покрутил головой по сторонам, пытаясь отыскать зеркало, но не нашел. Что ж, придется так.