– Не очень-то приятное ощущение, наверное, – улыбаюсь я.

– Да, неожиданно получилось.

Уголки губ Тристана приподнимаются в саркастической усмешке.

– А как было с твоими огненными линиями?

У Тристана очень сильные линии воды и огня, такое сочетание магии очень трудно контролировать. Противоположности грозят взрывом.

– Огненные линии я почувствовал всего год назад, – сообщает Тристан.

– Тогда получается… у меня могут проснуться и другие ветви магии?

– Всё может быть. Как правило, у магов развиваются два типа линий.

– Но я не смогу использовать эту силу.

Тристан кивает.

– Ты никогда не доберёшься до этой магии, Рен. У тебя первый уровень. Я никогда не видел мага первого уровня, который использовал бы волшебство линий силы.

– Почему же тогда эта волшебная палочка так тянется ко мне? – в недоумении спрашиваю я.

– Скажи, тебе приходило в голову, что эта палочка и есть Белый Жезл из древних легенд? – поразмыслив, спрашивает Тристан.

– Да.

– Легенды гласят, что Белый Жезл иногда дремлет веками. Если предположить, что старые сказки говорят правду, то, возможно, в твоих детях проявятся огромные волшебные силы, и ты передашь этот Жезл своим потомкам. Или тебе предначертано передать его кому-то ещё.

– Как ты только что отдал его мне.

Тристан некоторое время молчит. Странные сны грозят завести его в самую гущу легенд и мифов.

– Возможно.

– Знаешь, деревья меня боятся, – напрямик, без объяснений, выкладываю я. – А совсем недавно лес держался враждебно. И я ничего не придумываю! Ты слышал, что сказала тогда у костра Тьерни? Ты когда-нибудь чувствовал, что деревья тебя ненавидят?

– Нет, – задумчиво качает головой Тристан. – Я слышал, что так бывает с земными магами, но очень высокого уровня.

– Что, если во мне дремлет сильная земная магия?

– Которой ты не можешь воспользоваться?

Я раздосадованно вздыхаю.

– Как странно всё у меня складывается.

– Ты не одна такая, Рен, – смеётся Тристан.

– Как я рада, что ты такой, какой есть, милый братик, – ласково улыбаюсь ему я.

Губы Тристана тоже складываются в добрую улыбку.

– И я рад, что ты рядом, – тихо произносит он.

Мы молчим, черпая силы от присутствия друг друга, но вскоре мои мысли поворачивают в другую сторону, к более грустной теме.

– Как ты думаешь, что случится с Рейфом и ликанами? – нерешительно задаю я тревожный вопрос.

Взгляд Тристана мрачнеет.

– Не знаю, Рен. – Он грустно качает головой. – Нам, возможно, предстоит война с ликанами, и я просто… не знаю.

Тусклый утренний свет пробивается сквозь окна самой большой университетской столовой. Сегодня этот огромный зал великолепно украшен ко Дню основателей. Я осторожно оглядываюсь, каждую секунду ощущая белую волшебную палочку, аккуратно заправленную в высокий зашнурованный сапог.

Рейф, Тристан и Каэль, брат Винтер, с оруженосцем Ррисом тоже осматривают зал. На их лицах читается смятение, смешанное с отвращением, и я полностью разделяю их чувства.

Гарднерийцы присвоили себе и этот праздник.

Все украшения напоминают о Йоле, хотя далеко не все студенты и профессора отмечают этот день. Надо отдать должное декораторам – зал выглядит великолепно, от восхищения я чуть не теряю дар речи, но вовремя беру себя в руки. Повсюду сосновые ветви – из них сплетён навесной потолок, столы украшены венками и шишками. Я жадно вдыхаю освежающий аромат хвои, заполнивший зал. Фонарики из красного стекла покачиваются на ветвях, стоят на столах, устланных алыми скатертями. Этот цвет напоминает о крови гарднерийцев, пролитой исчадиями зла. Окна задрапированы тяжёлыми портьерами густого бордового оттенка, ниспадающими до самого пола.

Мне никогда не приходилось воочию видеть, как гарднерийцы навязывают свои верования и традиции другим расам. Сегодня такой случай представился. Я мрачно воображаю, как несколько перевёрнутых фонариков подпаливают декор и в мгновение ока вспыхивает пожар.

Утреннее небо затянуто серыми облаками, и унылая погода лишь подчёркивает красоту алого сияния в зале. В столовой небольшими группами собираются гарднерийцы. На широких столах сервированы роскошные угощения – целый жареный кабан, его мясо нарезано тонкими ломтями, в боку торчит длинная, острая вилка; засахаренные фрукты, украшенные цветами; горячие напитки, свежий, только что из печи хлеб рядом с выдержанными сырами разных сортов. Кельты, верпасиане, эльфхоллены и уриски из кухонных работников, среди них и Олиллия с Ферниллой, готовы подавать еду гостям.

Обе створки двери распахиваются и гулко бьются о каменные стены.

Широко шагая, в зал входят ликаны. Они двигаются с хищной грацией, и большинство собравшихся в зале в удивлении невольно отступают.

Впереди идёт высокий, широкоплечий мужчина – без сомнения, альфа стаи. У него такие же жгучие янтарные глаза, как у Дианы, гордо выставленный вперёд подбородок, золотистые, кое-где тронутые сединой пряди и борода. Он излучает невероятную силу и уверенность, такого я не ощущала даже рядом с Кам Вин, грозной предводительницей военного отряда ву трин.

За ним идёт высокая худощавая женщина, удивительно похожая на Джареда. Умным встревоженным взглядом она пробегает по залу, держась с некоторым отчуждением. Рядом с ней – другая ликанка с чёрными волосами, в которых ярко выделяются красные пряди. У неё очень смуглая кожа и горящие алым огнём глаза – отличительный знак Северной стаи ликанов. Она держит на руках маленького мальчика, очень похожего на неё цветом глаз и кожи. Вот только уши у него заострённые, а в волосах чередуются лиловые и синие пряди.

По бокам от женщин держатся четверо очень крепких мужчин, один из них шагает чуть впереди. У него тёмно-серые щёки, изборождённые татуировками в виде рун, как у Андраса, серебристо-серые волосы с лиловыми прядями обрамляют лицо. Наверное, это и есть Феррин Сандульф, ребёнок амазов, о котором недавно рассказывала Диана. Бета-самец, то есть преемник вожака стаи.

Вокруг группы ликанов без остановки носится девочка лет десяти. Наверняка это Кендра, младшая сестра Джареда и Дианы, больше некому. Она – просто копия Дианы, только ниже ростом и моложе, энергия буквально бьёт из неё ключом.

У всех мужчин короткие волосы и подстриженные бородки, а у матери Дианы – длинные светлые волосы, собранные на затылке. Одежда ликанов очень простая и не стесняет движения, наверняка её удобно снимать, когда они меняют облик. Они все в свободных блузах поверх удобных брюк, обуты в крепкие сапоги.

Немногочисленные гости в зале умолкают и застывают на месте, когда сплочённый отряд ликанов шагает по центральному проходу.

Мы с Тристаном быстро обмениваемся беспокойным взглядом.

Рейф спокойно ждёт ликанов, стоя в конце зала с большой индейкой за плечом. Он только что вернулся с утренней охоты вместе Каэлем и Ррисом. Все трое явились в столовую в полном вооружении, с луками и колчанами за плечами.

Диана входит в зал через боковую дверь. Её золотистые волосы развеваются, как грива. При виде ликанов она испускает громкий радостный крик и бежит к ним, широко раскинув руки. Лицо Гунтера Ульриха расцветает улыбкой.

– Отец! – Диана счастливо обнимает вожака стаи.

– Моя дорогая непревзойдённая дочь! Как я по тебе соскучился!

Гунтер, рокочуще смеясь, крепко прижимает к себе Диану.

Малышка Кендра весело прыгает вокруг них, пытаясь обнять Диану сзади.