– Стой! – крикнула я вслед, но было поздно. Диковинная птица упорхнула.

Однако я осталась на празднике и смогла её увидеть ещё раз. Она сидела на крыше и кого-то высматривала. Затем в один миг соскочила с места, проехалась вниз и в прыжке кого-то пристрелила. Крутанувшись на фонаре, сделала ещё пару выстрелов и приземлилась на крыше лавки над лестницей, подозрительно уставившись на надувного слона, который плевался краской. Разбежавшись, девушка прыгнула прямо на него, прострелив в нескольких местах резину, и, когда надувное животное начало оседать, перебежала по хоботу на берег. Только потом я заметила, что у моих ног лежат трупы каких-то типов в чёрном.

Новость о странной перестрелке во время Холи молниеносно вышла в топ. Все только о ней и говорили. Именно с этого сообщения началось утро в нашей семье. Папа, стройный мужчина с рыжими густыми усами, одетый в белую рубашку, курил трубку в кресле перед телевизором и почитывал газетёнку. Я в это время листала снимки на фотокамере.

– А вы ведь, кажется, с Марией и Робертом были как раз на набережной, где всё произошло… – сказал он. Я подавилась какао.

– Нет, всё обошлось. Мы ушли до того, как всё началось.

– Странные дела начали нынче твориться. Ещё и странные события с вызовом Пиковой дамы, – сказал отец, встряхнув газету. – Говорят, на месте происшествия нашли двух подростков, которые пытались вызвать Пиковую даму с помощью карт, и один из них точно убит, если не оба.

– Тебе надо поменьше всякие газеты читать! – раздалось с кухни.

– Дорогая, я уже не молод, чтобы браться за комиксы! – отозвался отец.

– А книги разве вышли из моды? – упрекнула его мама.

– Я Булгакова читал на прошлой неделе!

– А как же Эдгар Аллан По?

– Мертвецы книги не пишут. А всё, что он написал, я проглотил ещё в молодости.

– Как знаешь…

– Что мне всегда нравилось в твоей матери, так это её знание всего, что я читаю, – улыбнулся отец. Я улыбнулась ему в ответ и отпила какао.

– Всё-таки странно. Перестрелка в день Холи. Причём нашли тела агентов, которые даже в базе не числились.

Я сделала вид, что не слышу.

– Но есть слухи о той, кто их всех перестрелял. Девушка в белом капюшоне… Ты её случайно не видела?

– Нет, увы, – соврала я, съёжившись.

– Жалко… Интересно ещё то, что никто из горожан не пострадал. Неужели какие-то преступные группировки решили устроить разборки посреди бела дня в праздничное время?

Посреди папиной фразы я остановилась на фотографии, где была запечатлена девушка в капюшоне. Всмотрелась внимательнее в изображение, но ничего интересного не заметила.

– Слушай, Эмили, купи мороженого. Так хочется чего-нибудь эдакого! – сказал папа.

– Без проблем, – ответила я и пошла в прихожую, чтобы нарыть в кармане куртки мелочь. Вместо монеток нащупала что-то маленькое, цилиндрической формы.

Я выловила предмет из кармана, чтобы рассмотреть. Маленькая гильза от патрона. Но как она попала в мою куртку? Неужели та чертовка подложила? Но зачем? Что вообще происходит? Абсурд какой-то… Я вложила гильзу в укромный кармашек кошелька и пошла за мороженым.

Я долго обдумывала эту историю. Как выяснилось позже, всё оказалось куда сложнее, чем можно было предположить. Проблемы начались, когда к нам в школу пришёл новенький.

– Познакомьтесь, ребята! Тим Тамбовский! – представила классная руководительница рыжего мальчугана, худосочного и в меру высокого для своих лет. – Он доучится с нами оставшуюся половину четверти и останется в нашем классе. Надеюсь, вы поладите! Удачно окончить год, Тим!

Все тепло приняли новичка: держался он скромно, на рожон не лез. Поговорить удалось только на физкультуре, когда мы оба прохаживались по кругу из-за больничных.

– Ну, как тебе у нас? – спросила я.

– Мне нравится. На удивление сплочённый класс – в отличие от того, где я учился раньше, – с улыбкой ответил Тим.

– А что было там?

– Да чёрт-те что… – фыркнул парень, вспоминая о прежней школьной жизни как о чём-то непонятном. – Какое-то время у нас все гнобили одного мальчишку. Когда он однажды сильно поколотил обидчика, вроде бы отвалили, но всё равно держались от него подальше. Девчонки сбивались в группы и соревновались, у кого ноги длиннее и кто худее. Скучные какие-то. А потом неожиданно для меня самого по школе прошёл слух, что я с тем пареньком дружбу вожу, и со мной резко перестали общаться. А я вообще был не в курсе, что происходит. В параллельном классе достали девочку. Правда, все, кто в этом участвовал, потом были исключены из школы и по нашим жёстким законам отстранены от любых занятий ещё на два года, отсидев срок в детской колонии. Родители этих отморозков потом почти год платили девочке деньги за моральный ущерб – по тридцать тысяч в месяц. Правда, после этого репутация школы оказалась подпорчена, и её закрыли. Потому-то я и перевёлся.

– Да уж, – протянула я. – Вот что бывает с теми, кто не обращает внимания на закон. Именно поэтому у нас такой ерунды не происходит. Все боятся.

– Значит, повезло! Ты тут давно учишься? – спросил Тим.

– С первого класса. Правда, не очень понимаю, что здесь делаю.

– Ещё не определилась, чем будешь заниматься?

– Не-а. Увлекаюсь испанским и танцами, но даже не могу понять, что мне нравится больше… А ты?

– Я тоже пока не знаю… У меня получилось нелёгкое детство, было не до того.

– Ну, сейчас всё нормально? – спросила я.

– Да, всё позади. А вот камень на душе остался…

Мы прошли целый круг и, немного передохнув, отправились шагать ещё один.

На перемене я показала Тиму кафе, оно же столовая, отвела в библиотеку, где мы взяли парочку книг и надолго там застряли. Познакомила его со своим братом Крисом и Марией. Она сказала, что мы с Тимом чем-то похожи и напоминаем ей то ли брата и сестру, то ли мужа и жену. За это мы с Тимом долго гонялись за ней по школе с шутливыми угрозами скормить её каменной голове Флавия Арриана, древнеримского историка и географа, которая стояла в классе изобразительных искусств.

– Мне страшно, давайте уйдём отсюда! – пищала Мария, стоя в кабинете.

– Как можно их бояться? Они же неживые! – сказала я.

– Но они такие жуткие!

– Девушка, которая ходит в гимназию с углублённым изучением истории, боится статуй! Чтоб я сдохла!

– Я всё Роберту расскажу! – топнула та ногой.

– А кто такой Роберт? – спросил Тим.

– Это мой троюродный брат по линии Требичей.

– Вас так много?

– Требичи, Анисенко и Андреевы. Есть ещё какие-то, но я их не знаю, – ответила я. – У меня три брата. Роберт Требич, Макс Андреев и родной брат Крис, его ты уже знаешь.

– Ну и семейка… – протянул Тим. Я на секунду заглянула в его глаза и заметила в них тень грусти. – Ладно, пошли ещё куда-нибудь!

– Пойдём к Анастасии Алексеевне! Это наша учительница по истории, с ней можно выпить чаю. Всё равно перемена огромная.

– История – это так скучно, – зевнула Мария.

– Сказала девочка, которая учится в школе с историческим профилем, – усмехнулась я.

– Можно подумать, ты обожаешь историю! – показала она мне язык.

Я показала ей язык в ответ, и мы помчались в кабинет истории.

– Пройдёшься с нами? – спросила я Марию, когда мы шли из школы.

– Нет, обещала встретиться с подругой в торговом центре. Но я тебе позвоню! Обязательно! – сказала Мария и упорхнула.

– Ну вот, – надулась я. – Оставила нас одних!

– Да ладно, – бросил Тим.

– Я отомщу тебе, Мария Осиева! – крикнула я ей вслед.

– Да, да, да! – крикнула она, показав мне язык.

– Я всё Роберту расскажу!

– Вот только Роберта не трогай!

– Почему вы постоянно жалуетесь Роберту? – изогнул бровь Тим.

– Потому что мы… Это наш секрет, – улыбнулась я. – У тебя же наверняка тоже есть секреты!

Тим странно вздохнул и грустно на меня посмотрел.