– Косу ещё заслужить нужно, – раздалась чья-то радостная реплика из окружавшей тренировочную площадку толпы мальчишек.

Что верно, то верно, волосы позволялось отпускать только проявившим смелость и отвагу воинам. И Бранке.

Как же быстро пролетело время. Наверное, так бывает всегда, когда человек счастлив по-настоящему. Пусть окружающие её парни и не стали закадычными друзьями, но и врагами, злобно шипящими за спиной, они не были. Совместные тренировки, долгие походы с наставниками и вечерние посиделки у костра крепко сплотили всех. Даже то, что у Бранки в предках были тёмные, и её дух-покровитель тоже тёмный, не так уж их и шокировало. Подумаешь, тёмный, да он, вернее, она, похоже, и забыла о своей подопечной, ведь даже имя своё до сих пор не открыла. А Тёма. Разве может быть страшным дух с именем Тёма? Есть дух, и ладно, значит, Бранка такая же, как все. Все те, кому дух-покровитель не очень-то и покровительствует. Бедной девчонке и магии-то ни крохи не досталось, вот и приходится осваивать науку чистого боя. Ну да и ладно! Даже те из мальчишек, которые этой самой магией владели, всё равно больше полагались на верный клинок.

Стоило признать, отчаянная воительница сама выбила себе место в жизни, даже князь Домитр, в последнее время заметно постаревший и поседевший, иногда останавливал на ней свой задумчивый взгляд. И уж точно не как девушкой интересовался. Да и кто бы глянул на Бранку, как на девушку? Грудь и попа в её шестнадцать не особо и впечатляют своими размерами, руки больше похожи на руки воина – с мозолистыми костяшками и жёсткой ладонью, лицо – загорелое и обветренное. Единственная краса – шикарная чёрная коса, да и та всегда упрятана в тугой узел и под повязку. Нет, как на девушку, на неё точно никто не заглядывался и не считал таковой. Разве что Вер, так и он больше по привычке. Да и то, давно уж о женитьбе не заговаривал, знать, успокоился. Скоро закончится срок его обучения среди отроков, и там уж как князь велит: либо останется воин при княжеской дружине, либо в отцовские земли поедет – укреплять границы с соседним Ринголом – неспокойным сборищем полудиких кочевников, уважающих только один аргумент – силу.

Тут уж как получится. Пусть Веринд не первый сын и, вообще, бастард, но бастард признанный, а во всех княжеских домах наследие передаётся по одному принципу: не самому старшему, а исходя из выбора семейных артефактов. Ну а артефакту всё равно, давали ли родители претендента друг другу клятвы в храме Первопредка или нет. Кого из потомков сочтёт достойным, тот и будет править родом после смерти правителя или какой другой причины вроде его исчезновения или, скажем, слабоумия. И такое бывало, что открывался Артефакт Выбора и при живом правителе, знать, не устраивал тот чем-то вотчину подвластную. Бывало, что и женщин тот Артефакт избирал, а то и родичей дальних, что уж о бастардах говорить. Он же не на княжеские симпатии полагался, а на свои разумения. И не поспоришь с выбором тем, только благословенный Артефактом мог править хоть всем великим княжеством, хоть самым малым его куском. Тут уж не людям распоряжаться.

***

Лето. Солнце сияет вовсю, речка тёплая, опять же, ягоды в близлежащем лесу, духмяный аромат свежескошенного сена совсем лишает разума ошалевших парней, да и девушки всё больше норовят сбежать из-под присмотра тьеры Летты и лишний раз улыбнуться бравым воинам. Сколько уж сговоров случилось, некоторые даже с запозданием – приходилось особо нетерпеливым девицам подтягивать повыше пояса на юбках, чтобы не так пережимали их округлившиеся чрева, ну да то ладно, лишь бы прикрыта была та оплошность браком законным, всё же не простые девы при княжеском дворе обучались, а дочери достойных людей.

Живи да радуйся, но мрачно было ясным летом в замке верховного князя. Не вернулся из Долины в эту ночь Лиховёсны последышек его, прижитый от вдовицы одной, обитающей при замке благодетеля. Не то беда, что прижитый, беда, что прямых потомков князя не осталось, а значит, ждут Таинрат нелёгкие времена. Чья в том воля? Первопредка или злых людей? Всякие разговоры ходят. А верховный всё больше молчит. Скроется в своей башне, и по нескольку дней может не показываться.

– Уж не потерял ли наш князь разум от горя? – шептали по углам одни.

– А может, сам Первопредок на него гневается? – опасливо оглядываясь, вторили им другие.

Может, оно и так, но скрыт был пока в подземелье Кристалл Предка, а значит, и бразды правления были пока у Домитра.

– Бра, – как-то непривычно торжественно начал разговор Вер, когда они вдвоём валялись по вечерней поре на прогретом песчаном берегу ворчливой речушки, несущей свои воды мимо замковых стен, – ты же знаешь, закончилось моё ученичество, пора мне и со службой определяться. Я б остался, Бра, правда, остался бы! Но… неспокойно нынче в Таинрате, а в княжеском замке и подавно. Ты не думай, я не боюсь, но отец вызывает меня к себе. Ты не глупая, и сама должна была заметить, что гибнут княжьи родичи не только в Долине мёртвых предков по воле Первопредка, но и здесь, среди людей, они гибнут, Бра! Как будто бы всё больше случайно: то отравится кто, то потонет, то просто сгинет. Но, Бра, близкой родни у князя, почитай, и не осталось. Убирает их кто-то, вот что я тебе скажу. Чтобы, когда откроется Кристалл Предка, конкурентов не было.

– А вы родня князю Домитру, хоть и далёкая. Сами князья. Понимаю. Тебе, конечно, лучше уехать, пока всё не успокоится. А там уж, как получится, – Бранка вытащила изо рта товарища измочаленную травинку и отбросила прочь. – Уезжай, Вер. Как можно скорее уезжай. Это самое правильное решение!

– Осуждаешь. Но дай договорить, я ещё не всё сказал.

– А что здесь говорить. Мне ты тоже живой больше по душе.

– Вот как. Значит, всё же по душе. Это хорошо. Поедем со мной, Бра!

– С тобой? Но жизнью детей Короны, как и жизнью своих детей, распоряжается верховный князь.

– Я у него попрошу твоей руки!

– Моей руки? Но как же? Я и обучение не закончила, и вообще, рано мне ещё, – как же неудачно разговор соскользнул в неудобное русло.

– Девчонки обучение и раньше заканчивают, сама знаешь. Как просватают, так, считай, и отучилась, – Вер приподнялся, нашёл плоский камушек и запустил его по водной ряби. Парень и не ожидал, что их беседа окажется лёгкой.

– Я не девчонка, я воин!

– Бра, я не хочу скрывать и не буду: ты мне нравишься, и всегда нравилась именно как девчонка. Мы должны пожениться, Бра! Это наилучший выход. Меж собой-то мы можем это говорить: Таинрату предстоят нелёгкие времена.

Бранка провела ладонями по лицу, мозоли привычно оцарапали обветренные щёки. Как же сложно всё с этим Вером. Почему нельзя просто остаться другом? Она и не видит себя в роли жены. Да и не хочет. Да и… эх, как же сложно всё объяснить, даже тому, кто, кажется, всё понимает с полуслова.

– Я всё равно попрошу у князя твоей руки! – упрямо заявил Вер, поднялся и, не дожидаясь подругу, ушёл.

Нужно бы завтра как-то пробраться к его сиятельству и объяснить ему, что рано ещё Бранке замуж. Вот лет через несколько, когда она доучится, а может, даже и повоюет во славу Таинрата, тогда и замуж можно. Да, именно так. И почему это раньше не пришло в голову? Вер бы понял. Понял и подождал. Потому он и Вер, что верный.

А пока можно искупнуться. Пусть Бранка и забывала частенько, что она девушка, но вот так, в реке или в купальне, мягкие округлости досадно напоминали об этой данности, и купаться давно уж приходилось только в одиночестве. И почему она не родилась мальчишкой? Скольких трудностей и недоразумений можно было бы избежать.

Это был последний спокойный вечер.

Суету, кишащую в замке, намётанный взгляд воина отметил сразу. Кто-то помел напасть? Натренированное тело мгновенно скрылось за ближайшим укрытием – вросшим в землю и обвитым дикой ежевикой древним валуном. Не самое комфортное место, но здесь уж не до выбора. Что же её насторожило? На стенах – излишняя беготня, ворота открыты. Один за другим из них появляются конные гонцы и галопом уносятся по тракту. Значит, не нападение. Но что тогда? Нехорошее предчувствие сжало грудь.