Внезапно в кончиках пальцев возникло и тут же пропало неприятное покалывание и сразу камень с плеч - вернулась чувствительность. Старик прикоснулся к стеклу. Гладкое. Но холода по-прежнему не ощутил. Это означало, что температура в помещении сравнялась с уличной. Понятно: опять Жрец не справился с генератором. Хоть бы почитал что-то полезное и починил его, наконец. Проклятый неуч даже не понимает, что творит.
Нулень обошел фургон и убедился, что агрегат плотно закупоривает дверной проем. Металл и глина держались хорошо: крысы, по крайней мере, не влезут. Ну, а люди - тем более. Ведь известно, что нет ничего опасней для Библиотеки, чем дикари и крысы. Да, и оборотни опасны. Они жрут все, в том числе и бумагу, но это если ничего другого нет. Им бы что поколорийней.
В двери кто-то стучал. Причем, чем-то тяжелым, словно пытался их выбить. Нулень выглянул в мутное окошко: за ним маячили чьи-то тени. Вроде как два человека.
- Открывай! Мы читатели!
Старик хмыкнул. Читатели! Эти олухи и не в курсе, что означает слово. Каждый раз, едва что-то происходит с генератором, в Библиотеку ломятся "читатели". Им нужны книги на растопку, а не для чтения.
На всякий случай Нулень подергал двери; проверил, надежно ли они заперты. Засов отлично предохранял Библиотеку от незваных гостей. Не просочатся. Один только ледяной ветер весело посвистывал в щелях, раскачивая сгнившие ошметки уплотнителя.
Бронедвери фургона выдерживали даже выстрелы из ружей. А "читатели" из поселка частенько приходили с оружием. От того и стекло теперь мутное, в трещинах. По нему-то чаще всего и стреляли, надеясь добраться до потенциального топлива.
- Нечего вам тут делать, лодыри! Идите собирайте горючее за периметр Территории.
- Нулень, мы мерзнем и нам скучно! Генератор не работает. Давай мы принесем тебе еды, а ты нам дашь стопку книг. Мы обещаем, что почитаем и вернем.
Да, предложение насчет еды соблазнительное, что ни говори. Поесть, конечно, совсем не помешало бы, но не такой же ценой!
Выход был только один - отдать мешки из фургона. Здесь стояли мешки с нарезанными кусочками бумаги. Не книги, хотя и похожи, просто цветные прямоугольнички, одинаково нарезанные. Каждая бумажка походила на другую. Там и читать-то было нечего, только цифры менялись.
Из книг Нулень узнал, что это называлось "деньги". Они как-то были связаны с товарами, металлом и работой. Ими "расплачивались". Но чем, кроме цифр, одна бумажка была ценнее другой - оставалось не слишком понятным. Нулень так и не смог постичь все нюансы товарно-денежных отношений, предпочитая беллетристику финансам и праву. Для него была неоспоримой только ценность серебряных монет. В конце концов, серебро шло в дело: из него отливали пули для ружей. На одну монету можно было получить десятину от убитого зверя. А банкноты... Они годились только на отопление, хоть и горели довольно неохотно. Сперва Нулень хранил их так же, как другие книги, но потом сообразил, что достаточно одной бумажки, а остальное - ненужный мусор. Библиотекарь топил деньгами камин, когда уж слишком одолевало одиночество. Жаль отдавать, но и отказывать в помощи нехорошо.
- Эй, не стоит пытаться меня обмануть, вы не умеете читать. Я могу дать вам просто бумаги.
- Мы знаем твою бумагу: она плохо горит и воняет!
Когда-то Нулень отдал мусор, найденный в подвале. Может, упаковка, а может и какие-то информационные указатели. Вроде не пластик, но не очень-то и бумага. Впрочем, эти дурни даже сами не заметили, как выдали себя.
- Эй, "читатели", книг вам все равно не видать, понятно?
- Старик, наши дети умирают от холода! Жрец сказал, что у нас больше не будет электричества. Цистерны опустели.
- Мне все равно. Берете бумагу?
- Черт с тобой, давай.
Встав сбоку, чтобы не попасть под пулю особо рьяного недоумка, Нулень открыл маленькую заслонку. Через небольшое окошко проходила только одна пачка. Старик пропихивал банкноты наружу до тех пор, пока не опустел мешок.
- Еда! Давайте ее, а то в следующий раз ничего не получите.
Бурчащие проклятия охотники запихивали в окошко обжаренные тушки долгохвостов. При этом они обманывали с количеством, но Нулень смотрел на это сквозь пальцы: у людей стряслась беда.
Мешок за мешком исчезали пачки банкнот, даря людям надежду на выживание. Хотя, конечно, если нефть в цистернах закончилась, и не отыскать ей замену, никакому Жрецу не вернуть тепло и свет. Какое-то время они продержатся, но не долго. Холод полбеды, но рано или поздно оборотни сообразят, что теперь можно безнаказанно преодолевать заграждения и тогда поселок опустеет.
Начало конца - апокалипсис. Нулень ждал этого. Понятно, что и Библиотеке не будет электрического света и отопления. Впервые за столетия, наверно. Даже когда Территория сидела впотьмах, здесь работали все светильники, обогреватели дули теплом, а барьеры отпугивали оборотней. Жрецы лучше всех понимали ценность книг и обязательно выделяли энергию на здание, даже в самые трудные времена. Ведь знания не приходят из ниоткуда, а власть без них не удержать. Жрецы и были последними читателями. Даже этот недалекий пузан, что сейчас наверняка плачет у Генератора, пару раз сюда хаживал, хотя для него это был, скорее, вопрос престижа, а не реальная необходимость увеличить кругозор.
Четыре этажа знаний, перешедших от предков станут темным склепом, никому не нужным памятником человеческому разуму. Но покуда жив Библиотекарь - книги не станут топливом.
Между тем, "читатели" не спешили уходить.
- Эй, старик! Зря ты не хочешь отдавать книги. Мы все придем к тебе и тогда...
- Валите, недоумки! Иначе я вас отправлю к предкам!
Вместо ответа в окошко просунулся ствол ружья. Громыхнул выстрел, все внутри фургона заволокло сизым дымом. Нулень поморщился, схватился за ствол и согнул его. Охотник даже не успел сообразить, что происходит, когда старик с силой толкнул дробовик на стрелка. Стоящий по другую сторону вскрикнул. Охотник явно не ожидал столь яростного отпора от немощного, как ему казалось, библиотекаря и, в итоге, схлопотал довольно приличный удар прикладом в грудь.
