Путь в зал украшенный искусственными цветами. Внутри все оказывается – как и говорил Элайзер – обустроено в природном стиле. Ненастоящие деревья, стулья для гостей оплетены «лианами» и зеленой порослью. Выглядит правдоподобно, похоже на оранжереи, где он бывал раньше. Запахи соответствуют. Гостей много. Яли разговаривает со знакомыми из колледжа и работы, отдаленно осознавая, что говорит заученными фразами. И улыбается так же заученно.

Это его брачная церемония. Самый счастливый день.

Тогда почему так плевать на все? Даже если бы Айрон не явился, он ни капли бы не расстроился. И будь сейчас конец света, или Революция – он бы просто стоял и смотрел, не реагируя. Кажется, Яли переборщил с успокоительными.

Папа подходит к нему несколько раз подряд. В один из них даже говорит неуклюжий комплимент, но Яли слишком глубоко в себе, чтобы осознать услышанное. Это было что-то на подобии «неплохо выглядишь». Раньше он бы все отдал за подобные слова, как за признание, что Яли хоть чего-то достиг, хоть чем-то угодил папе. Однако, сейчас…

Музыка. Приглушенно. Его выводят из зала, чтобы зайти потом торжественно. Его отца тут нет – некому повести к алтарю, как гласит традиция. И Элайзер предлагает эту роль Франу.

Франу.

Ха.

Иронично.

Он цепляется за руку того, кто еще недавно втрахивал его в кровать, кусал и нашептывал пошлости. Яли вцепляется намертво. Так сильно, что Франкард замечает это и что-то говорит ему.

«Ну же, укради меня», – чуть ли не просит Яли. – «Укради. Пожалуйста, прошу тебя!»

Что-то невыносимо-горькое проклевывается, как росток сквозь асфальт, в его сознание. Прорастает, смахивая на ядовитое растение. Но музыка звучит громче, оповещая, что Айрон на месте и ждет его. Значит – пора.

Яли оборачивается на выход из зала – массивная дубовая дверь открыта. Ступить бы шаг, сбежать бы в неизвестность, с Франом, целоваться бы с ним до потемнения в глазах. Почему он думает об этом именно сейчас, когда отступать практически поздно?

Шаг. Еще шаг. Вперед.

Зал слепит. Зелень, гости, белые стены, высокие потолки. Алтарь. И там – Айрон. Тоже в белом костюме, улыбчивый. Яли пережимает руку Франа со всей силы и продолжает идти. Шепотки, чужие голоса, чужие лица. Музыка. Гул. Стук сердца.

Почти все.

Фран отпускает его, осторожно разжимая пальцы на своем рукаве. Один за другим. Яли умоляет. Взглядом. Он почти кричит. Забери, не отдавай, увези меня отсюда. Но Фран смотрит мимо. На лице безразличие. Чертово безразличие. Яли знает, что это не так, что Франу не все равно, этот Франкард – настоящий, и он тоже против происходящего. Но…

Они оба молчат. Прощальный взгляд, прощальное прикосновение рук. Вскоре его руки берет в свои Айрон. Альфа напротив. Улыбается, светиться весь, с этими удивительно-светлыми, отливающими золотом, волосами-ресницами.

Его почти-муж.

Кто-то читает речь. Длинную, отбивающуюся эхом от стен. Об идеальной семье – крепкой, верной, доверительной. Об их ответственном шаге. О том, что это – навсегда.

Навсегда.

– Вы согласны?

– Да, – твердое от Айрона.

«Ну же, ну же, скажи, что ты против этого брака», – Яли бросает взгляд в ту сторону, где должен быть Фран. И находит его сразу. Тот отводит глаза. Значит – все это время наблюдал.

Он так сильно хочет услышать это «Против!», что оно эхом звучит в ушах.

Ах, нет. Это всего-лишь музыка.

Теперь его очередь говорить.

– Вы согласны?

Он переводит взгляд с Франа на Айрона.

– Да.

Мелодия, голоса, аплодисменты. Поздравления, гости, почести, оставшаяся речь ведущего. Яли ставит свою подпись там, где указано. А после надевает Айрону кольцо взамен на идентичное действие с его стороны. А на запястьях – одинаковые птицы. А в сердцах – другие люди.

Вот они и стали семьей.

***

Он отходит от действия таблеток уже дома. На часах несколько минут за полночь. Друзья и родственники остались в ресторане. А молодожены оправились в дом, как и положено. Первая брачная ночь.

Яли устало садится на кровать. Снимает обувь, в голове пусто.

Он не может себе представить близость с другим альфой после близости с Франом.

Только воспоминания о прошлом вечере, о том, что именно происходило на этой же кровати, возбуждают его. Тепло мгновенно приливает к низу живота, отдает пульсацией.

Вот и замечательно. Главное, не прокричать по ошибке другое имя. Если этот неумелый альфа вообще сможет доставить ему хоть какое-то удовольствие и вызвать отклик.

Яли знает, что для Айрона – это не просто близость, это зачатие ребенка. А значит, муж не станет с ним долго нежничать и сразу перейдет к главному. И навряд ли его хватит надолго. Молодой, неопытный. Перетерпеть минут десять – и все, супружеский долг исполнен. Несколько раз хватит для зачатия. Все-таки, девяносто процентов совместимости. В любом случае, скоро у него течка – тогда-то точно получится.

Он выпутывается из пиджака, небрежно бросая тот на пол. Расстегивает рубашку. Чем раньше начнет, тем быстрее избавится и сможет спокойно поспать.

Когда сознание прояснилось, воспоминания о брачной церемонии видятся в другом свете. Как он мог подумать о побеге? Как мог мысленно просить забрать его оттуда? Да еще и кого? Франкарда, которому, позабыв про его ублюдочность, отдался в этой же комнате?

В здравом уме он ни за что бы не позволил себе так подумать. И тем более, намереваться поступить. Что бы его ждало после такого позорного побега? Тюрьма, подземелья, судьба Сая? Тут других вариантов нет.

Теперь его репутация выше, чем когда-либо. Он принадлежит к семье из «четвертых», живет в многокомнатной квартире и скоро будет жить в своей, у него понимающий муж, который уважает его хобби и мнение. И будут дети. Дети, которым он уделит максимум внимания, окружит заботой и каждый день будет говорить, что они у него самые лучшие. Скажет все то, что хотел услышать от собственного папы. Это ли не жизнь, о которой он мечтал?

Все, что было до церемонии – забыто. И «тот раз» в том числе.

– Ты чего такой напряженный? – в спальню заходит Айрон с бутылкой и бокалами в руках. – И рубашку снял. Переживаешь?

– Немного, – поддакивает Яли, принимая из рук мужа бокал. Он кивает на бутылку с неизвестным ему содержимым.

– Это алкоголь, – смеется Айрон и он впервые слышит его настолько расслабленный смех. – Ты был напуган на церемонии, и я подумал, что тебе стоит это попробовать. Знаю, что запрещено, но мы же с тобой нарушители, – альфа подмигивает. Кажется, он в отличном расположении духа. – Так. Вино, красное, полусухое. Де-ержи!

Айрон наливает красного цвета напиток в бокал. Сначала в его, потом в свой. Бульканье. Альфа ставит бутылку, отпивает первым. Яли же пялится на бокал. Он впервые собирается пить алкоголь и не знает толком, как отреагирует его организм. Единственное, что известно – это расслабит его. А значит, позволит не думать и не сравнивать. Отдаваться мужу, вместо закрывать глаза и представлять на его месте другого.

Так будет правильно. Отныне других для него не существует. Он дал обет верности.

Яли отпивает глоток. Напиток жжет язык, горло. Отдает привкусом сладости и теплом. Греет. Яли без лишних раздумий выпивает все остальное в несколько глотков. Айрон в ответ на это приглушенно охает. А после повторяет его действие, заметно хмельной, ставит бокал на тумбочку и лезет целоваться. Яли отвечает ему, случайно выронив свой бокал – разбивает. Говорят – на счастье.

Гул стекла прорезается сквозь шум в ушах. Разум плавится, и это действие похоже на действие успокоительных. Ему так же резко становится все равно, однако, кроме этого хочется смеяться, танцевать и целовать кого-либо. Да хоть стену. Что он и делает, пока Айрон собирает осколки.

– Боги, да тебя взяло сильнее, чем меня! – комментирует его действие муж, а Яли оборачивается, прижимаясь к этой же стене голой спиной. Запрокидывает голову, фыркая и пытаясь воздухом согнать упавшие на лицо волосы. – Ты такой обворожительный, – муж подходит к нему и осторожно целует. В глубине сознания Яли отмечает, что целоваться со стеной ему понравилось больше.