========== Глава 1. Не держи ==========
— У меня есть две плохие привычки: курить и ты. Ни одну из них я так и не смог бросить.
Яли вслушивается, но не слышит. Эти слова для него — пустой звук. Фран докуривает третью сигарету подряд. В комнате смрад едкого дыма, но Яли дышит им, вдыхает вместе с мятным запахом альфы, запоминает убийственную смесь.
Похоже, это конец.
Песенка спета, спектакль окончен, книга прочитана — последняя страница. Только к «жили они долго и счастливо» добавляется «но порознь».
Яли не может собраться с мыслями. Он узнал вчера, не спал, смотря в потолок, пропустил обед и ужин. Душился невысказанной жгучей обидой, скопившейся внутри. Ему не хватит вечности, чтобы сказать все.
Но он говорит. Говорит, потому что просто не умеет молчать, когда больно.
— Ублюдок, — голос ровный, но взгляд свысока. Яли продолжает пилить его глазами, а Фран как-то равнодушно выдыхает дым — находится в своем туманном мире. — Эй, тебе вообще плевать, что ты подставил не только себя, но и меня? Если бы кто-то узнал, мы оба могли бы оказаться за решеткой. Уж извини, «дорогой», но я гнить в подземельях не собираюсь, — Яли не удерживает ядовитого тона, суживая при этом глаза, сложил руки на груди. — Это омерзительно. Если бы я знал, что у тебя семья и дети, я бы никогда… — сжимает кулаки.
— Молчи.
Яли по привычке подчиняется твердому голосу, и только после вспоминает, что не должен.
— Я не понимаю: почему? — он отворачивается к пустой стене, кажущейся грязно-молочного цвета в приглушенном свете лампы, где лежит его силуэт, растянутый. Даже в этой непонятной кляксе он видит очертание взлохмаченных волос. — У тебя есть супруг, а ты трахаешься со мной. Я могу прямо сейчас сдать тебя, куда надо. По сути, ты обманул меня, притворился свободным. Отсидишь лет десять, подумаешь: плохо изменять или нет. Закон на то и закон, чтобы карать ублюдков, разрушающих семьи, — последнее слово невольно произнёс, как выплюнул.
— Ты не знаешь всего, — кратко отвечает на его монолог Фран. Минимум слов, смысла еще меньше. И это раздражает Яли. Разговор не вяжется. Впрочем, надо ли пытаться его завязать?
Фран тушит сигарету прямо о стол, встает, как-то устало выдыхая. Подходит твердой походкой к омеге. От этого темного взгляда — одного только взгляда — жарко. Яли должен ощущать страх перед сильным, но вместо этого внизу живота теплеет. И он так себя ненавидит за такие чувства, что готов прямо сейчас выпрыгнуть с одиннадцатого этажа этой проклятой высотки. Квартира, где было самое счастливое, а после — горькое. Да что осталось вместо? Пыль на полу, да кучка использованных презервативов. Он и сам как использованный. Только гордость не позволяет опустить голову.
Яли смотрит с вызовом, а в горле ком.
— Гребаный подонок, — выплевывает внезапно в лицо альфе.
Фран подходит вплотную, будто не замечает его враждебного настроя. Подходит, руку к его шее тянет, на затылок кладёт, вплетается в волосы пальцами, заставляет повернуть голову. И целует. Яли не отвечает. Кривится, упорно притворяясь, что ему не нравится. Нравится ведь, но он кусает альфу за губу — металлический привкус во рту — до крови кусает. После выворачивается из объятий, отпихивает руками от себя.
— Ты не переубедишь меня таким образом. Убирайся, — шипит сквозь зубы, всеми силами стараясь сдержать слезы. Ну уж нет: плакать — не для него. Тем более, перед Франом.
Альфа уверенно качает головой. Яли не смотрит на него, замечает это движение боковым зрением. Взгляд вниз, на руке, которой он вытирал губы — кровь.
Вот и всё.
Пыльный паркет под ногами. На нём узоры следов от обуви. В легких — ядовитая концентрация смешанных запахов. Мята и сигареты. Комом в горле, щекотно-омерзительными мурашками волной по спине.
Вот и всё.
Яли выходит, со всей силы хлопая дверью.
***
Последующая неделя проходит, как единый день — однообразно. Он не злится, не обижается, не желает мстить. Просто ничего не может, только лежит, дырявит взглядом потолок и игнорирует нравоучения папы.
Яли понимает, что долго «зависнуть» на одной ноте нельзя — нужно что-то менять. Найти новую работу — со старой пришлось уйти из-за «кое-кого», кто этого не заслуживает — или, к примеру, знакомства завести. Главное не застрять.
Правда, за него решают ежемесячные «смотрины». Яли бы пропустил, как прошлые два раза, но за третий пропуск — уже штраф. Нельзя нарушать законы, ибо тогда отнимут честно заработанные очки репутации.
«Шестьдесят восемь», — сверяет Яли с электронным паспортом, вспоминая, как горбатился на низкооплачиваемой работе «на благо Директории Сотты». Зато заработал за два года целых двадцать очков репутации. Еще двадцать девять — в колледже, где был старостой группы и участником всевозможных конкурсов-движений.
Потерять баллы из-за банального каприза «не хочу — не пойду» очень глупо. Поэтому Яли собирается: надевает повседневный костюм из серой ткани, выглаженный. С невольным удовлетворением рассматривает ровные строчки на рукавах. Наверх — темно-серый весенний плащ. Яли не утруждает себя макияжем. Зачем? Просто отбудет положенные шесть часов — и все, долг порядочного гражданина выполнен.
В центр города приходится ехать на трамвае. Слишком шумно для него, не выходившего из квартиры неделю. Небо серое. Ветер слегка треплет волосы, и Яли поправляет их, надеясь, что достаточно хорошо закрепил пряди.
Вход на территорию «смотрин» — узорчатая арка. За ней — охранники. Тут как обычно много людей. Молодые альфы и омеги от восемнадцати до двадцати трех. Если Яли в течение двух лет не выберет себе пару, за него выберет программа. А это нежелательно.
Хотя… какая разница с кем. Особенно, теперь.
Он хмыкает себе под нос, рассматривая серую массу, в буквальном смысле. Цвета одежд варьируются от светло-серого до черного. Иногда на глаза попадаются нежно-голубые или молочные шарфы. Фасоны практически одинаковые. В Сотте это — часть убеждений. Одеваешься ярко — значит, вызывающе. Вызывающе — значит, развратно. А все, что касается разврата, в Сотте карается законом.
Охранники проверяют его код и паспорт, и только после впускают, нацепив на запястье браслетик со знаком «60-70» — отрезок балла репутации. Яли безразлично пробирается к электронному табло, подходит к незанятому месту у экрана поменьше, пробивает свой код свободного омеги, и ему высвечиваются коды оптимальных партнеров. Яли удивляется, слегка приоткрывая рот, заметив на верхушке списка альфу с совместимостью в 90 процентов. Из чистого интереса тыкает пальцем в «пригласить на свидание». И сразу же — «взаимно». Это значит, что тот альфа тоже его выбрал, но раньше. На экране высвечивается фото.
«О, какой светлый», — Яли всматривается: по-юношески мягкие черты лица, ресницы и брови того же цвета, что и волосы — золотисто-русого; глаза тоже светлые, правда мутные неясного оттенка. Яли приближает. Память на лица у него отличная. Рассмотрев «партнера для свидания», он закрывает фото и отходит к местам, где может его найти. Обводит взглядом «выбранных» в стороне и сразу же находит «своего». В сером пальто, подчеркивающем неплохое телосложение. Альфа тоже его узнает.
«Я думал, он высокий», — Яли подходит, боясь, что окажется выше и альфа начнет комплексовать, но, когда оказывается рядом с ним, разница не ощущается. Возможно, ее и нет — они одного роста.
— Привет, — как-то сконфуженно говорит альфа, кивая. Не смотрит в глаза. Это из-за роста?
Яли отвечает без особого энтузиазма. Единственное, что его заинтересовало — браслетик на руке альфы со значением «90-100». Максимальное. Значит, или заработал сам, или у него законопослушные родители.
Вместе они переходят в часть каменного парка, отведенного для «пар». Яли задает первые приходящие в голову вопросы. Оказывается, «избранника» зовут Айрон из семьи Тиллъ. Тот учится на заочном и одновременно работает.
Яли совсем не верит, что с этим альфой они встретятся во второй раз, поэтому не притворяется идеальным омегой, не сдерживает выражений. Айрон, напротив — воспитан. Выглядит, да и ведет себя — жесты, мимика — как интеллигент. Держит осанку, не сутулится. Прическа опрятная, золотистые волосы — чуть курчавые — уложены. Одежда максимально строгая, если не считать нетипичных швов на пальто. Да и брюки выглажены, обувь чистая, без единой пылинки.
